«Уазик» Лётки встал справа от всех и развернулся к воротам кормой. Оттуда вышел Механ, в сопровождении тройки своих охранников. И подошёл к Вовану и Перцу, обменявшись с ними рукопожатиями.

— Кит, про тебя говорят, что твоё слово твёрже гороха? Ты же не начнёшь сейчас по нам палить, а? — Бодрый голос перца вызвал желание сплюнуть. — А то ж мы и ответить можем.

— Никто с моей стороны стрелять первым не будет. Это моё слово. Поэтому сначала пусть Алина подойдёт к нам.

— Пацаны, он реально двинут на этой теме, я его знаю. — Центровой заговорщицки пихнул стоящего рядом Вована локтем в пузо. — Ладно… Пиздуйте, мадмуазель…

Он выпустил ладонь Алины, и та, зябко обхватив плечи, осторожно зашагала через пустырь к нам. Не отводя от меня взгляда, она постепенно меняла выражение лица от счастья до отчаяния. Похоже, поняла, что я сейчас пойду мимо неё в другую сторону.

— Слышь, Чёрный… — Колян шёпотом привлёк моё внимание, продолжая безучастно щуриться под ярким солнцем. — Как только скажу «привет» — сигай от меня за джип и зажми уши…

Я вопросительно оглянулся на него. Он встретил мой нахмуренный взгляд широкой улыбкой и прошипел сквозь сжатые зубы:

— О моих позаботьтесь. И о Катюшке. Лады?

— Лады, Колян. До встречи в Вальгалле…

Алина дошла до приоткрытых ворот и замешкалась у входа, продолжая смотреть на меня мокрыми глазами. Но её тут же утянули внутрь чьи-то руки в белом халате.

— Ну чего встали. Велком, ёпта! — Перец приглашающим жестом открыл дверь джипа. — Карета подана, блядь!

Мы не торопясь зашагали вперёд. И когда уже почти подошли, он снова заголосил:

— Ох, Коляныч… Ты даже не представляешь, как я рад нашей встрече! Как много нам предстоит вспомнить и обсудить! Да, парни? — Радостный кавээнщик обратился к мрачно поджидающим нас бандитам. — И ты, Чёрный! С тобой будет отдельный долгий разговор! Но не менее тёплый! На керосине, да Механ?

— Ой, да ладно вам, пацаны, чё вы сразу… Нормально же общались! — Колян скептически склонил голову и ухмыльнулся, ускорив шаг и немного обогнав меня. — Вова-ан… Меха-ан… Пе-ерчик… Ну привет, шоли!

С этими словами он вынул руки из кармана и раскинул их в стороны, громко расхохотавшись. Его смех почти заглушил звонкие металлические щелчки в кармане. На указательном и среднем пальце каждой руки у него висело по одному тонкому проволочному кольцу.

Говорят, что в такие моменты время словно замедляется. Врут. Это просто человек, который ранее сталкивался с похожей ситуацией только в кино, начинает отчаянно тупить. И до последнего не верит в реальность происходящего, обречённо взирая на летящий в лоб грузовик, стреляющий в лицо автомат или упавшую перед ним гранату, как на события фильма где-то там, за плоскостью экрана. Волнующие события, но совершенно для него безвредные.

Именно так отреагировали на приветливо раскрытые руки хохочущего Коляна стоящие перед ним бандиты. Но не все.

Прыгнув вперёд и в сторону, я перекатился под ближайшую машину, зажал уши и распахнул пасть. Все эти движения заняли чертовски долгое время — секунды полторы.

За это время я успел заметить, как показавшиеся из под жировых складок удивлённые глаза Вована продолжали таращиться на вытащенные кольца. А сам он на подогнувшихся ногах начал оседать спиной на свой внедорожник.

Увидел, как тошнотворная улыбка на лице Перца вмиг сменилась на панический испуг. Конечно. Ведь он был к пирату ближе всех. И рефлекторный шаг назад вряд ли мог ему помочь избежать последствий взрыва связки гранат прямо перед ним.

И периферийным зрением я засёк то, что лучше всего на угрозу взрыва среагировали охранники Механа, повалившись на землю вместе с ним.

— А-ха-ха-ха-ха… А-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА…

Земля и машины сотряслись от взрыва, прервавшего торжествующий смех капитана пиратов.

Рядом со мной, под градом раскалённых осколков, комьев асфальта и кусков разорванной плоти, шлёпнулось несколько тел. Стрелки, стоявшие за машинами, и не успевшие пригнуться. Скорее всего, они просто так не поняли, что происходит, когда полетевшие в них осколки превратили верхние половины тел в месиво из разорванной кожи, перемолотого мяса, треснувших костей и останков модной одежды.

Стукнувшись о край багажника, рядом на асфальт упала оторванная до плеча рука в камуфляжном рукаве.

Из-за лопнувшего колеса было видно грузное тело Вована — привалившись спиной к своему шикарному джипу, он слепо смотрел в мою сторону половиной лица, вжатой в погнутую от удара дверь. Вторая половина просто отсутствовала, позволяя остаткам мозгов стекать вниз по обнажившимся челюстям. Всё-таки они у него были.

Пузо толстого гангстера тоже свернуло взрывом в мою сторону, раскидав по земле ошмётки сала и кишечника живописным веером.

На том месте, где только что стоял Колян, за рассеивающимися клубами дыма на земле виднелась только неглубокая воронка, окружённая дымящимися осколками. Возможно, на дне воронки остались его ноги, но отсюда было не видно. Зато были видны ноги в камуфляжных штанах, валявшиеся на асфальте прямо перед воронкой. Верхняя половина Перца превратилась в фаршированный вариант сервировки.

А вот там, куда упал Механ со своими «лётчиками», стало заметно какое-то движение. Кажется, из-под двух изрешечённых осколками трупов в синих комбинезонах, лежащих рядом с третьим, кто-то пытался выбраться. Неужели выжил, немочь бледная?

Пережившие взрыв дети, успевшие укрыться за машинами, постепенно тоже приходил в движение, мало по малу возвращая себе веру в реальность произошедшего.

Истеричный девичий крик со стороны ворот утонул в звуках автоматных очередей. Но стреляли не с вышек. Кит остался верен данному слову даже перед лицом мёртвого противника.

Пули полетели со стороны жилых высоток, в которых ночью меня нашёл отряд Горяна. Комплекс располагался позади кавалькады автомобилей, и теперь невидимые мне стрелки методично снимали выживших после взрыва бандитов. Короткие вспышки очередей вылетали из пустых окон на первом этаже. Видимо, это и была та страховка, о которой обмолвился командир кадетов во время нашего совещания — небольшой отряд кадетов занял эти позиции ещё до приезда делегатов.

Подростки у машин иногда пытались панически отвечать, не в силах определить направление атаки из-за дезориентации и контузии. Но то и дело один за другим хлопались на землю под колёса покорёженных машин с новыми дырками в туловище или голове.

Позади, у моих ног со стоном рухнуло очередное тело, и забряцало по асфальту оброненное им оружие. Пришлось ненадолго отвлечься от наблюдения за Механом, выползающим из-под трупов своей охраны. Развернувшись, я дотянулся до ремня оружия и подтянул его к себе. Охотничий карабин с продольно скользящим затвором, принадлежавший дохлому капроновцу, был не лучшим вариантом для сложившейся ситуации. Но выбирать больше было не из чего. Остальные трупы вокруг машины, под которой я укрылся, сжимали в изуродованных осколками руках не менее изуродованные стволы. Либо взрывом их отнесло слишком далеко в сторону. Зато пули калибром 7,62 из такой классики могли прошить навылет сразу несколько тел, особенно при стрельбе на небольшом расстоянии. Вот это мне и надо.

Прижав к себе карабин, я выкатился из под машины обратно в сторону ворот и, не вставая, прицелился в завал тел одетых в синее. Валяющихся от меня метрах в десяти. Из-под него уже показалась белобрысая голова, обронившая свою командирскую фуражку.

Выстрел. Тела дёрнулись от пули, вонзившейся в задницу одному из них, но голова осталась целой и даже не дёрнулась. Продолжая выползать, Механ не оглядывался.

Этот карабин был в ужасном состоянии — предыдущий владелец и не думал о том, чтобы пристрелять сбитые прицельные приспособления или потратить время на чистку. Исцарапанный грязный затвор, похоже, был деформирован. Его заело и пришлось потратить драгоценные секунды на то, чтобы толчками ладони поднять его и, выплюнув гильзу, опустить обратно, дослав патрон.