Оказавшись на вершине очередной ограды, я всегда осматривал местность вокруг. По-прежнему ни одного нового шмелиного трупа или тела растерзанной девчонки. Никакого движения. И беззаботное пение птиц в придорожных деревьях.

А пока мы пересекали ровные участки, я всегда косился в окна домов. Если бы там кто-то прятался, то точно бы начал выглядывать на нас в момент нашего появления. Но и в окнах тоже никого — ни движения, ни тени, ни силуэта.

Преодолев таким макаром пару километров пути, мы оказались на обочине довольно широкого шоссе.

— Машкинское? — Шёпотом осведомилась Кира.

— Она самое. Пошли за посадками. Тишина.

Посадки. Лесок. Коттеджи. Опять Посадки. Большой пустырь, уставленный дорожной спецтехникой.

— Производственная база ГБУ «Жилищник» района Куркино... — Шёпотом прочитала Кира табличку на заборе перед пустырём. — Может уже можно перестать прятаться? Вроде никого вокруг... А то уже вечереет, пока мы тут крадёмся как мыши какие...

— До Меги отсюда уже пара километров всего. Сейчас слева от шоссе будет кладбище. Там побыстрее пойдём.

— А вдруг твои подражатели тоже на кладбище прячутся? Есть другой путь? — Денчик явно не горел желанием пересекаться с моими неизвестными фанатами-душегубами.

— С юга от Меги плотная жилая застройка. Там днём шмели то и дело снуют. А после захода солнца — жоры из Ховрино.

— Вообще да... Там-то меня и сцапали... О, а это что? Тоже какое-то кладбище? — Денчик указал на ряды небольших могильных памятников, начинавшихся после лесопосадок впереди. — Ты ж говорил, что оно слева от шоссе?

— Это кладбище домашних животных.

Я резко обернулся на незнакомый голос, стягивая с плеча арбалет, и увидел дуло автомата, смотревшее мне прямо в грудь. И ещё два вооружённых парня уставили свои стволы в моих спутников. Все они вылезли словно из-под земли там, где мы только что прошли.

— Спокуха, не рыпайтесь. Патронов у нас хватит на каждого. Шмот на пол, руки в небо! Позёры ебучие... — На лице злобно процедившего эти слова парня была точно такая же маска, как у меня.

Одеты эти пацаны были тоже очень похоже на меня. Штаны-карго со множеством карманов из плотной, совсем не летней ткани. Удобные толстовки тёмного цвета с капюшонами. Тяжёлые рабочие ботинки из какого-нибудь магазина спецодежды. Наверняка тоже со стальными защитными вставками в носах. И небольшие, но плотно набитые рюкзаки.

— Ну чё замерли! Чё, непонятливые, шоль? Считаю до трёх, оружие на пол, руки за голову! — Голос центрального парня — самого крепкого на вид, уже сломался. Но пока звучал совсем не по-мужски. Лет пятнадцать, не больше. — Раз!

Судя по всему, они крались за нами с того момента, как мы нашли труп и свернули с дороги. То-то мне показалось, что вокруг становится подозрительно тихо. И если сейчас эти подражатели решили себя открыть, значит мы слишком близко подошли к их схрону или какой-то базе. Скорее всего во-о-он в той ветеринарке при этом небольшом кладбище для состоятельных столичных котеек и пёселей.

— Шутишь, да? — Я не спешил исполнять их приказ. Кира сжала кулачки, насупилась и смотрела на пацанов в масках сквозь упавшую на глаза чёлку словно угрюмый бычок. Денчик опять побледнел. Ну вот правда — чисто хамелеон. Меняет цвет кожи в зависимости от настроения за секунду. Хотя нужно отдать ему должное — свою биту пока не выронил. Покосившись на решительную девчонку и видя мой расслабленный настрой, он, вроде бы, тоже воспрял духом.

— Я те щас пошучу, ёпта! — Автомат поднялся от пуза к плечу, и его хозяин грозно подвигал мышцами. — Вечно смеяться будешь! Рот закрыть не сможешь! Два!

Ладно, пора заканчивать эту нелепую комедию. Вместо того, чтобы поднимать руки, я расслабленно положил их на пояс:

— Крутые автоматы у вас, пацаны. Это же АК-12? Новьё... Жалко только, что без патронов. — Я покачал головой с деланным сочувствием. — Вы же не знаете, что такое затворная задержка, да? Конечно... Ведь на старых «калашах» её нет.

Лидер наших противников шумно засопел, мучительно приходя к выводу, что его блеф не удался. И слегка покосился на свой шикарный, но бесполезный ствол, видимо, стремясь сообразить, что именно его выдало. Ещё чуть-чуть и может сделать какую-нибудь глупость. А я пока даже не знаю, сколько их тут поблизости. Сейчас выясним:

— А у тех, кто сидит в ветеринарке, даже пустых стволов, похоже, нет. Раз вас тут всего трое.

Глаз за масками было не видно. Но лицо одного из пацанов чуть дёрнулось в сторону здания больницы для животных. Всё правильно, там кто-то есть.

— А вот у меня, как видите, есть не только оружие, но и патроны. — С этими словами я без особой спешки вытащил из кобуры кольт и уставил его в голову центральному противнику. — И, как вы можете заметить, их в барабане столько же, сколько и вас.

Щёлкнув курком, я подвинул крайний патрон в барабане к стволу. По грозному никелированному оружию пробежал яркий солнечный зайчик.

— Яр... — Сдавленно шепнул центральному тот паренёк, что стоял справа. — Это же Шершня ствол... Он же им постоянно везде сверкал...

— Да вижу! — Огрызнулся на него лидер этих разбойников и потом обратился уже ко мне. Но гораздо менее злобно. — Так... Так ты правда что ли Шутник?

— А ты чё, не видишь что ли сквозь свою тряпку?! — Внезапно выпалила Кира, вытащив из петлей обрез. Но не стала брать их на прицел, а лишь солидно закинула дробовик себе на плечо и гордо задрала нос. — «Позёры...» От позёров слышу!

— Да ладно, чё вы... Ну, ошиблись, с кем не бывает... — Лидер пацанов в масках опустил своё бесполезное оружие. Остальные сделали то же самое. — Мало ли кто может так прикинуться...

Я, в свою очередь, пока продолжал держать его на мушке:

— С тобой решительно невозможно спорить, приятель. Вы вот, к примеру, прикинулись. Кто такие? И почему на вас моё лицо?

— Мы — бесы. — Судя по наклону его головы немного назад, он произнёс это с некоторой долей гордости.

— Щас не поверишь, что послышалось...

— Да, бесы. Из Зеленограда. — Осанка пацана в маске продолжала оставаться гордой, не смотря на огромный пистолет, который смотрел ему прямо в лицо. Не робкого десятка, этого не отнять.

— Далековато же вас занесло, бесы из Зеленограда. Но это ответ только на первый вопрос.

— А мы тоже шмелей гниздим, как и ты. Вот и решили тоже так прикинуться. Чтобы они ещё сильнее ссались при нашем виде.

— Да-а? Прямо так вот шмелей? Прямо так вот.. Гниздите? И давно?

— Ну... — Парень переглянулся с приятелями. — Не очень... Они в Зеленоград стали часто набегать в последнее время. Вот мы с пацанами и решили, что надо их как-то уже озалупить. А то заебали там уже всех!

— А что, Зеленоград разве до этого был островком мира и спокойствия?

— Ну не... Ну просто, ну а хули они!? Чё, блядь, Москвы уже мало?!

— И снова с твоей железной аргументацией не поспоришь, дружище. Хотя Зеленоград так-то частью Москвы вполне официально был... Ну да ладно. — Я всё-таки опустил пистолет и плавно снял курок со взвода. И парни напротив нас сразу немного расслабились. — Там на дереве — ваша работа?

— Ага! — Снова гордый вид.

— Это шмель из утреннего каравана? Из Отрады?

— Ага! Вчера вечером там стреляли же, ваще атас! Даже у нас было слышно!

Все выжившие делились на два типа. На тех, кто при звуках стрельбы бежит от них со всех ног куда подальше, пока не словил пулю или заряд картечи. И на тех, кто, едва заслышав канонаду, тут же стремится выяснить, а не упал ли с жертвы перестрелки какой-нибудь интересный лут. Первая категория обычно жила дольше. Но весьма скучно и на грани голода. А вот вторые обычно проживали очень яркую, но, как правило, очень короткую жизнь.

И эти парни явно были из второй половины.

— Ну мы и решили проверить с утра, чё случилось. — Лидер зеленоградских бесят продолжил своё захватывающее повествование. — А это там шмелей в Отраде и правда кто-то дёрнул! Прям по натуре - разнесли всё в хлам. Повсюду трупаки искалеченные! — Тут главный бес немного запнулся и задумчиво почесал затылок. — Но... Раз у тебя ствол Шершня... Это ты их там так что ли?