Кириос Кэйнич…

Это был единственный человек в республике, который точно знал, что я объединился с богом, потому что видел, как я пожираю души в пещерах. И то, останется ли это секретом или нет — ещё было под большим вопросом.

— Кэйнич?.. — выдавил я с хрипотцой. — Он в порядке?

Старик засуетился и снова достал бутылку с ликёром, налил рюмку и быстро опрокинул её в себя.

Передёрнувшись всем телом, он наконец выдохнул:

— Да-а-а! Живее всех живых!

Я понёсся в отделение Гильдии со всех ног, а Мозарта на всякий случай сплавил домой и строго-настрого приказал никуда не соваться и не устраивать экскурсии, как в прошлый раз.

Не хотелось, чтобы озлобленный кириос что-нибудь наговорил Мозарту, а то мало ли. Если Кэйнич вернулся, то, скорее всего, был уже у себя в кабинете.

«Век бы его не видеть, этого отморозка, который…», — начал Годфред, но вдруг замолчал.

На крыльце отделения Гильдии я увидел самого кириоса Кэйнича. Он разговаривал с секретарём Кольб, а женщина быстро что-то ему отвечала, будто отчитывалась. Скорее всего, так оно и было.

Я находился ещё в начале площади, только-только вышел из-за угла, когда кириос меня заметил. От его цепкого и тяжёлого взгляда не ускользнуло моё появление.

Он что-то бросил госпоже Кольб и стремительным шагом направился в мою сторону.

«Этот чувак опять на тебя злится и, как всегда, хочет прикончить, — вздохнул Годфред. — Прям не человек, а кусок гнева. Но гоблина пусть забирает. Этот уродец как раз ему под стать».

Кириос Кэйнич выглядел уставшим, но в то же время воинственно настроенным. Он не хромал, не был перебинтован, не потерял часть тела — его неплохо подлатали в Агоре. Кириос Хан и её врачеватели постарались поставить Кэйнича на ноги.

Вот он и шёл, как озлобленный великан, тяжёлой и яростной поступью — прямо на меня, будто собирался растоптать. Только странное дело, я никак не мог понять, что в нём изменилось…

И тут до меня дошло.

Бородка! Он сбрил свою неизменную щегольскую бородку! Теперь у Кэйнича был гладкий подбородок, и казалось, он лишился части лица, а ещё — помолодел. Сколько ему было? Лет тридцать пять, не больше.

Когда мы наконец встретились, кириос ухватил меня за плечо, молча развернул в сторону улицы и потянул за собой.

— Поговорим, ЛасГален.

— Я тоже рад вас видеть, кириос, — выдавил я, покосившись на его суровое лицо.

— Оставим любезности. Всё серьёзно.

Быстрым шагом он повёл меня в сторону жилых кварталов.

— Вы зачем гоблина перекупили, кириос? — сразу спросил я, чтобы не откладывать все вопросы.

— Не здесь, — бросил он и сжал моё плечо так сильно, что я дёрнулся и рывком высвободился.

— Не надо вести меня, как ребёнка!

— А ты не будь, как ребёнок, ЛасГален, — процедил сквозь зубы кириос. — Голову включай сначала, прежде чем напоказ выставлять свои виртуозные трюки. Весь город лицезрел, что ты вытворял во время боя с Богом Ночи.

Он ничего больше не стал добавлять и вообще молчал всю дорогу до моего дома — а именно туда мы и направлялись. Там как раз никого не было — все ушли на работу.

Я открыл дверь ключом и впустил кириоса в гостиную, но не успел даже слова сказать, как он напрямую отправился ко мне в комнату, будто точно знал, где она находится, а ведь ни разу здесь не был. По крайней мере, я раньше так считал.

Кэйнич распахнул дверь, дождался, когда я войду, и плотно закрыл за мной. За столом, как всегда, сидел Мозарт и читал очередную книжку, но Кэйнич лишь мельком на него взглянул.

Ну а я встал на входе, как вкопанный.

Потому что у моей кровати, упакованный в коробку с открытой крышкой, лежал гоблин!

Тот самый, большой, зелёный, мускулистый, одиннадцатого размера, с ирокезом, зубастой ухмылочкой и простынёй на бёдрах. И какого хрена он тут делал? Зачем Кэйнич его купил, а точнее, перекупил? Чтобы сюда притащить? И как вообще он это сделал! У нас тут что, проходной двор?

— Но… вы… — Я, кажется, забыл все слова.

«Да пусть забирает, нам что жалко, что ли? — хмыкнул Годфред. — А мы найдем другого, без ирокеза. Я даже согласен на дреды. И деньги нам вернули, поэтому можно…».

— Это тебе, — с порога сообщил Кэйнич, чем разрушил все надежды Годфреда. — Выкупил, пока никто другой не забрал. Отличная модель. И редкая. Неплохо будет, если ты своего бога в него переместишь. Провернём небольшую аферу.

Я почувствовал, как к глотке подкатывает шершавый ком.

«НЕТ! — заголосил внутри меня Годфред. — Убери зелёного урода-а-а-а! Не хочу гоблина-а-а-а!».

Он заныл, как маленький, но мне было не до него. Я перевёл ошарашенный взгляд на Кэйнича, ожидая, что он скажет.

— Чего встал, как истукан? — Кириос изучающе посмотрел на меня, оценивая мои физические данные и изменения. — Неплохо, да, — добавил он. — Подкачался. Второго яруса достиг. Город отбил вместо меня. Бога Ночи пленил. Это твой бог тебе помог? И я сейчас не про Мозарта. Говорят, даже меч у тебя появился. От кого? И с амулетом наследницы Катьяру странные дела. Что у тебя с ней?

Он задавал в лоб такие вопросы, на которые сложно было ответить. Точнее, не очень хотелось.

С другой стороны, чего скрываться, если он и так всё знает — больше, чем кто бы то ни было.

— Вы что-то конкретно мне хотите предложить, кириос? — спросил я, нахмурившись и делая шаг к нему, а заодно поближе к мечу в ножнах, который лежал сейчас на кровати.

Кириос сразу понял, куда я двигаюсь.

— Не стоит, ЛасГален. Я не собираюсь на тебя нападать. Я пришёл, чтобы разъяснить, что к чему. Чтобы у нас друг к другу не было вопросов. Пацан ты перспективный.

— Вы же сами говорили, что я бесполезный, даже заявку в Гильдию не принимали.

— Это было давно. — Кэйнич сурово и в то же время по-отечески на меня посмотрел. — Всё это время я раздумывал, что с тобой делать. Лежал при смерти и раздумывал. А потом, когда узнал, что ты отбил город и пленил ещё одного бога, к тому же Железного, то путь для тебя обозначился сам собой.

— Путь? — Мне не понравился напор Кэйнича: он будто уже всё решил за меня.

— Да, путь, — кивнул он. — Я сделаю из тебя идеального охотника на богов. Такого, что эти твари будут бояться одного твоего имени. У тебя будет непревзойдённая по силе коллекция! И начнём мы с твоей нерешённой задачи. Итак, говорят, ты собирался в гнёзда?..

Кэйнич обо всём был в курсе.

Вообще обо всём, что со мной происходило за время, пока его не было. Я даже не удивился бы, если он знает, что именно я ел сегодня на завтрак.

Вот и про гнёзда кириос заговорил так, будто знает о моих планах лучше меня. Наверняка, ему было известно, что разрешение на вылазку я получил не с первого раза, да и про всё остальное.

— Так ты собираешься в гнёзда или нет? — уточнил он ещё раз.

— А вы что, со мной хотите пойти?

Он усмехнулся.

— Я не хочу. Я с тобой пойду, и твоё разрешение мне не нужно. Идея неплохая — поместить бога в его же гнездо и посмотреть, что будет. Возможно, твоя теория верна, и бог усилится.

Кэйнич глянул на Мозарта, читающего книгу, потом — на тряпичную куклу, лежащую на столе.

— Удивительно, какие метаморфозы. Он становится всё ближе к людям.

А вот я смотрел только на него самого, не сводя глаз.

— Кириос, давайте проясним всё же, что вы конкретно от меня хотите? Разве вы не собираетесь доложить о том, что со мной происходит?

— Нет, не собираюсь, — без заминки объявил он и как-то даже воодушевлённо, что для него вообще было редкостью. — Я хочу, чтобы ты стал лучшим коллекционером республики. Ты должен быть сильнее самого Артазара, чтобы с ним справиться. Но если хоть кто-то узнает правду, то тебе не дадут развиться. А мне нужен великий воин.

— И… — Я даже замялся. — И вы хотите меня тренировать? Или что?