— Смотри… Тут между заводами целое метро, похоже…

Вдоль бетонных колец, удерживающих своды тоннеля, было протянуто несколько пыльных кабелей в ребристых кожухах. Размеры сооружения были гораздо меньше, чем пути обычного метрополитена. Видимо, его бурили с расчётом только на подобные дрезины или промышленные грузовые вагонетки. Тоннель слегка забирал влево, что свидетельствовало о том, что я не ошибся с выбором направления. Никаких отдельных ниш, лестниц или дверей пока видно не было.

— Здорово… И чего, мы так до самого «Алмаза» сможем доехать?

— Надеюсь… По моим прикидкам, осталось ещё немного больше, чем мы уже проехали.

— А я вот слышала, что в Москве из метро постоянно воду откачивают. И если перестанут — то его всё затопит. А вроде тут сухо…

— Мы уже далеко от речной долины, на возвышенности. Да и тоннель явно не так глубоко лежит, как в Москве.

— Развилка! — Канат стоял у рычага лицом по направлению движения и заметил ответвление от тоннеля первым.

— Не тормозим. — Я присмотрелся к рельсам около поворота. — Стрелка не переведена — продолжим вперёд ехать, куда и нужно.

Проносясь мимо развилки, мы посветили туда и увидели точно такой же пустой тоннель — на сколько хватало луча фонарика.

— А там тоже какой-то завод? — Спросила Алина.

— Да вроде нет… Они все вдоль одной линии, как я и говорил. Вдоль железной дороги. Которая тут, прямо над нами должна быть. — Я попытался припомнить местность в той стороне и те объекты, к которым могла быть проведена подземная колея. — Там просто жилые районы, насколько помню… Гаражи… И дальше — Кумыска.

— Кумыска? — Девочка захихикала. — Смешно звучит… Что это?

— Небольшой лесной заповедник. «Кумысная поляна». Помнишь ту гору, которую из окна больницы было видно?

— Ага.

— Вот тот краешек леса, который на ней виднелся — это и есть Кумыска. Горожане туда раньше на шашлыки выбирались.

— Эх… Щас бы шашлыка поесть… — Похоже, что отвращение от столкновения с гниющей мерзостью отпустило впечатлительную девчонку так же быстро, как и охватило.

— Может амазонки наладят контакт с сёлами, пока мы тут порядок наводим. Лошади у них ещё есть, сама видела. Может и другая скотинка найдётся. Жоры-то сено не едят… Надеюсь… Заготовлено его должно быть много. Ещё с осени…

— Мертвец! — Глазастый азиат опять разглядел что-то в темноте тоннеля первым. Я присмотрелся к иссохшему телу, лежащему поперёк путей, и плавно потянул за рычаг тормоза.

Пока Алина прикрывала наш тыл, спрятавшись за тележкой, пацаны осторожно приближались к телу, лежащему на рельсах, настороженно подняв ружья. А я освещал им путь и шёл за ними следом, прислушиваясь к тишине тёмного тоннеля. Но, пытаясь расслышать возможную засаду, кроме шума в ушах от недавней пальбы ничего подозрительного не улавливал. Тоннель молчал. Да и спрятаться среди ровного ряда бетонных колец, пригнанных друг к дружке вплотную, было негде.

— А у вас патроны-то ещё есть, бойцы?

Парни обернулись на мой вопрос и пожали плечами:

— Чё-то не считал… — Тимур посмотрел на своё ружьё, словно пытался рассмотреть патронник насквозь.

— Тогда совет на будущее. Найдите у пустого ствола точку равновесия. Обычно под казённым срезом, вот тут. Пока внутри есть хотя бы один заряд — ствол будет заметно клонить вперёд. — Я шагнул к трупу мимо пацанов, которые тут же стали искать баланс у своего оружия. — Зарядитесь пока до упора.

С этими словами я насыпал им в руки горсть патронов из карманов и подошёл поближе к телу, добавив по пути новую пару и в свою двустволку.

В сухом и прохладном воздухе подземного перегона, труп успел мумифицироваться. Желтоватая кожа обтягивала череп и обнажила ряды ровных и, некогда, завидно здоровых зубов. Строгая уставная причёска мужчины поистрепалась, а пыльное пальто стало великовато исхудавшему хозяину. Но когда-то оно было ладно скроено точно по фигуре. Не из дешёвых. На левом запястье мертвеца были какие-то дорогие на вид механические часы. А на правом — браслет наручников, цепочка от которого уходила под пальто.

Приподняв полу одежды обрезом, я обнаружил, что второй браслет пристёгнут к ручке небольшого пузатого кейса с закруглёнными углами. Труп накрыл его собой — то ли специально, то ли просто упал на него, когда потерял силы.

— «Брейтлинг»… — Подошедший поближе Канат прочитал надпись на циферблате. — Дорогие, наверное. А что в чемодане?

— Ща поглядим… Только сначала… — Я начал шарить по карманам пальто. — По-моему, я его знаю… Ага, точно… Алин?

— Что там? — Девочка, в отличие от любопытных мальчишек, пока опасалась приближаться к мертвому телу. Вытянув шею и не отходя от дрезины, она, тем не менее, тоже заинтригованно вглядывалась мне за плечо.

— Помнишь, как звали отца Василисы и Мити?

— Тихомиров… Или Тихонов… Э-э-э… Имя не помню… Это он?

— Тихонов Олег Игоревич, подполковник. Похож на детей. — Я обернулся и кинул ей корочку, найденную, во внутреннем кармане пальто. — Был.

Ловко поймав удостоверение, Алина всмотрелась в фотографию:

— Точно… Глаза особенно… Что же это он, выходит, не смог добраться до «Алмаза»?

— А, по-моему, смог… — Я вытащил из-под тела кейс и бегло осмотрел его.

Крепкий и тяжёленький. Не для бумажек. Кодовый замок. На чёрном боку небольшая металлическая табличка с маркировкой «МУПСИБА ИМПУЛЬС-21МКВ». Наступив на тощую руку, я легко стянул наручник с иссохшего запястья:

— Извини, товарищ начальник. Дело государственной важности, сам понимаешь… — И, повернувшись к озадаченному нашим диалогом Тимуру, указал на распахнутое пальто. — У него там кобура на плечах. Хочешь себе новый ствол — доставай сам. Считайте, что это тебе приз за выполненный квест. И честность. Но котлы я отдам наследникам.

Сняв часы и оставив сомневающихся пацанов у тела, я вернулся к дрезине.

— Думаешь, это то, что мы ищем? — Алина с любопытством осматривала кейс, водружённый на телегу. — Он же вроде должен был эту штуку сломать… Или как там… Ликвидировать? Да, ликвидировать. Только мне так и не понятно — зачем.

— Обычно на войне проигрывающая сторона уничтожает то, что может сделать наступающего противника сильнее. Поэтому при отступлении взрывают брошенные склады, ломают производство, портят оружие… То, что никак нельзя успеть эвакуировать. — Я пощёлкал цифрами на замке, прислушиваясь к щелчкам. — А Олег Игоревич, наверное, всё-таки надеялся успеть.

Алина пощупала контейнер:

— Крепкий… А код мы не знаем, да? — И тоже пощёлкала циферблатом. — Тут пять цифр. Тот, который от Славиного бункера — не подойдёт.

— Все такие замки можно открыть, если слух хороший. Когда выбираешь правильную цифру — щелчок отличается от всех остальных по звуку. Но мне медведи по ушам потоптались основательно ещё в младенчестве. Да и вся эта стрельба тоже на пользу не пошла… Ты у нас не музыкант, случаем?

— Не… Я вообще люблю петь… Но, говорят, не умею. — Девчонка стеснительно заулыбалась. — Тоже, наверное, те же самые медведи виноваты…

Я обернулся к пацанам, которые всё-таки решились обезоружить мертвого подполковника. И сейчас рассматривали какой-то небольшой пистолет, извлечённый из наплечной кобуры сотрудника спецслужб.

— Янычары! Музыкальной грамотой владеете?

— Не-а…

— Ладно, будем искать… Чего там нашли-то?

— Вот…

Офицерский «Грач». В отличном состоянии — за оружием подполковник следил. Полный магазин.

— Надёжная вещь. Тим, бери себе. — Я кивнул Канату, чтобы убедиться, что он не возражает. — По старшинству. Пригодится. Теперь выбираться пора.

— А в бункер «Алмаза» не пойдём? — Поправив трофейное ружьё, Канат дал понять, что не возражает. — Вроде туда собирались?

Было видно, что он сам не горит желанием лезть в очередное подземелье, которое тоже может оказаться полным мерзких тварей. Но проявить трусость для него было также неприемлемо, как оставить долг без возврата.