— Ты же сама видела, как далеко мы по ней уехали... — Снимая перчатки, я попытался разглядеть детали открывающейся отсюда панорамы центрального района. Но на фоне звёздного неба сейчас виднелись только тёмные щербатые контуры. И неподалёку угадывались тонкие силуэты башен Кремля. — А как рассветёт — ещё лучше увидишь, что теперь представляет собой центр.

Было очень непривычно видеть этот городской пейзаж без подсветки и моря огней. Словно мы не в городе, а среди каких-то скал и каньонов.

— А как же мы теперь обратно? — Повернувшись на бок, Кира поёрзала, устраиваясь поудобней, и подложила под голову ладони.

— Ты намерена так всю ночь лежать?

— Не льсти себе, Пафнутий. Щас расстелю спальник, дай передохнуть... — Покосившись наверх, она хитро сощурилась. — Ты не уходи от ответа. Чё делать-то будем, когда найдём это министерство? Ни транспорта, ни лампы теперь...

— Я что-нибудь придумаю. Ты же меня знаешь. — Повинуясь мгновенному импульсу, я убрал с лица девчонки упавший ей на глаза локон.

— Знаю... — Она улыбнулась, снова покосилась на меня и добавила. — Знаешь... Всё-таки ты не похож на того жука. Не такой уж и ворчливый.

— А ты, по правде сказать, не похожа на того клопа. Не такая уж и вонючка.

— Х-хе!

Посидев так ещё несколько минут, мы всё-таки расстелили спальники и перекусили банкой тушёнки вприкуску с сухой лапшой — ещё из запасов шмелей в Меге.

— За бесстрашного и верного Рюка Хондовича Шадова! — Прожевав последний кусок, Кира подняла бутылку с водой и зачитала поминальный тост. — Пусть его бензиновая душа вечно носится по бескрайним дорогам страны вечной охоты. И пусть никогда больше не знает падений или проколов. Аминь!

— Аминь... — Я тоже поднял свою воду.

На рассвете я как обычно проснулся первым. И, покончив с водными процедурами, внимательно осмотрел панораму, освещённую рыжим рассветным солнцем.

Здания, чьи стены не были покрыты копотью или раскурочены взрывами можно было пересчитать по пальцам. Почти все особняки или роскошные офисные центры несли на себе шрамы Зимней Войны. Особенно те, что располагались возле квартала со зданием ФСБ. Почти на каждом углу — отметины от автоматических очередей. Местами — от довольно крупного калибра.

Кремлёвская стена была слишком далеко для того, чтобы её можно было разглядеть подробно. Но даже отсюда можно увидеть, что красные зубчики тоже кое-где пострадали от какой-то артиллерии или миномётов.

И ни малейшего движения на испещрённых воронками улицах. Ночные жоры, как водится, уже попрятались. А их дневные сородичи, похоже, не особо жаловали этот район, состоящий из сплошного камня, металла, бетона и асфальта. Может там дальше, у набережной, в Зарядье тусят.

— Вот это да-а-а... — Выдохнула у меня над ухом Кира. — Красиво... Было...

После завтрака я помог ей оттереть Викулю от налипшего сиропа — как и предполагал, было достаточно всего лишь воды и тряпки. Насухо вытерев чистый клинок, девчонка сунула его в ножны и привязала их обратно к рюкзаку.

— Я готова.

— Тогда двигаем. — Накинув свой рюкзак, я указал примерное направление. — Тут недалеко.

Шагая по балкону обратно к двери, Кира задумчиво потёрла подбородок и подёргала меня за рукав, привлекая внимание:

— Только давай сначала вернёмся к Рюку. Я хоть ключи заберу. На память для Майки. Там же сейчас никого не должно быть. Разбежались уже, твари плешивые...

— Хорошо.

Но, спустившись вниз по лестнице до осыпавшегося угла, мы заметили посреди проволочных заграждений движение. Глазастая девчонка первой разглядела фигуру, присевшую возле поваленного мотоцикла. И немедленно потянулась за мечом:

— Да это же... Да это же дерьмодемон...

— ...ну этот! Жора, про которого Джой гово... ой! — Потянув Киру за шиворот, я не дал ей договорить. И мы вместе укрылись за бетонным блоком, торчащим из насыпи.

— Чёго дёргаешь-то! — Обиженно зашипела девчонка.

— А чего сразу горланишь? — Зашипел я на неё в ответ. — Помолчи.

Существо, которое до этого сидело возле мотоцикла и, судя по всему, заталкивало в помятый бензобак Рюка какой-то червеобразный отросток из своих лап, резко обернулось на шум, когда с насыпи просыпалось несколько камешков.

Притаившись, мы, в свою очередь, разглядывали его в сквозь трещину в камне. Стараясь не шевелиться и даже не дышать.

С ног до головы эта странная фигура была закутана в какое-то грязное тряпьё, свисавшее разнокалиберными лоскутами. Непросто нестиранное или испачканное в пыли, как у остальных жор, а именно грязное — с налипшими кусками какой-то засохшей серо-коричневой субстанции. Больше всего это одеяние напоминало маскхалат снайпера, который только что зачем-то нырнул в сельский туалет.

Из передней части головы, тоже замотанной в грязные тряпки, торчал ещё один длинный отросток, похожий на хобот. И это хобот чуть ниже словно врастал в туловище — куда-то справа, в район печени. А над длинным носом в тряпье были проделаны кривые дыры — там где обычно располагаются глаза.

Присмотревшись к насыпи, существо оставило бензобак в покое и поднялось на ноги. Ростом оно было примерно с Киру — на голову ниже меня. Не отводя взгляда тёмных дыр от нашего укрытия, оно подняло руки и медленно помахало ими из стороны в сторону:

— У-э-э-э-э... — Низкий голос шёл словно из-за стенки. И я не услышал в нём какой-то сухой хрипоты или гортанности, характерной для жорских глоток. Скорее это было похоже на то, как человек изображает устрашающее ворчание какого-нибудь зверя.

— Блин, это точно фекалоид! Про которого Джой рассказывал! — Снова зашипела Кира. — Прям один в один! Говножора!

— Давно ты видела, чтобы жоры бензин сливали?

— Что?

— Тихо...

Существо опустило руки, и, достав что-то продолговатое из бокового кармана, зашагало к насыпи, продолжая зловеще гудеть:

— У-э-э-э-э... — Тон угрожающих звуков нарастал. — У-э-э-э-э!

Достигнув края кучи битых стройматериалов, странный монстр немного поразмыслил, оглянулся по сторонам и медленно зашагал наверх. Отсюда стало уже заметно, что в руке, одетой в толстую грязную рукавицу, он сжимает небольшой молоток.

Я медленно достал из-за пояса монтажный пистолет и вытянул из кармана дюбель. Стараясь не издавать ни звука, аккуратно вставил его в ствол, одновременно привлекая внимание Киры лёгким тычком локтя. В ответ на её вопросительный взгляд я кивнул на пучок кабеля, торчащий из-под кирпичной крошки рядом с её половиной нашего укрытия. Другой конец проводов уходил чуть ниже и в сторону, где под слоем пыли угадывался покорёженный распределительный щиток.

— Дёрнуть? — Догадалась девчонка, говоря одними губами.

Покачав перед ней указательным пальцем и показав открытую ладонь, я дал ей понять, что ещё рано. И начал медленно отсчитывать пальцами нужный момент, в такт неторопливым шагам приближающегося существа.

Указательный.

Указательный и средний...

И три пальца сразу я показал резким движением, на которое Кира среагировала безошибочно. Дёрнув кабель, она заставила помятую коробку пошевелиться справа от странного существа.

Резко обернувшись на шум, монстр слишком поздно заметил, как я выпрыгиваю из укрытия. Перекатившись по насыпи, я быстро оказался рядом с ним и дёрнул за ногу, вынуждая того уткнуться хоботом в колотые кирпичи. Запрыгнув существу на спину, одной рукой заломил вооружённую конечность, а второй упёр ему в затылок пистолет, вжав ствол до щелчка, с которым строительное оружие снималось с предохранителя.

— Не двигайся, череп пробью. Кира, забери молоток.

Пока мой противник лишь напряжённо кряхтел, рефлекторно пытаясь освободиться, девчонка резво подскочила к нам и подняла из пыли его оружие.

— Не рыпайся!!! — Вывернув локоть посильнее, я добился от него нужной степени спокойствия.

— Мутанты... Проклятые... — Среди кряхтения я, кажется, разобрал глухие слова. Голос мужской. Мальчишеский.