…Очнулся среди травы. Рядом, напустив на себя самый невозмутимый вид, сидел на корточках Гор и полировал лезвие ножа. Гиллард попробовал шевельнуться – тщетно. И руки, и ноги оказались крепко связанными.

– Эй. Развяжи меня.

Кочевник спокойно посмотрел на него, и Гилларду стало стыдно. Оттого, что, натворив кучу бед, хотел смыться, как самый распоследний трус.

– Госпожа Миральда слишком долго искала тебя, – негромко сказал Гор, продолжая полировать и без того сверкающее лезвие, – я не могу позволить, чтобы она плакала… из-за твоей слабости.

– Ты ничего… не понимаешь, – выдавил Гил, – я…

Гор, полюбовавшись игрой кровавого заката на стали, убрал нож.

– Отчего же, понимаю. Но этот выбор не достоин настоящего мужчины.

Гиллард вздохнул. Нет, невозможно ничего объяснить этому урожденному жителю равнин…

– Если ты поклянешься, что не будешь больше пробовать удавиться, я разрежу веревки, – внимательный взгляд Гора впился в лицо, так и норовя добраться до самых сокровенных мыслей, – я не хочу, чтобы Миральда видела тебя связанным равно как и не хочу, чтобы она увидела тебя болтающимся на суку.

Маг вздохнул еще раз. И правда, что это нашло на него, что он едва не удавился? Будь здесь Геллер, наверняка бы сказал что-то вроде «если совершаешь непоправимую ошибку, то должен сделать все, чтобы исправить последствия содеянного»… Быть может, и вправду есть возможность остановить дикую орду, катящуюся темной волной на юг?..

– Клянусь, – твердо сказал он, – я больше не буду пытаться уйти.

Гор безмолвно достал из-за голенища сапога нож и двумя ловкими ударами перерубил путы.

Потом они молча сидели у костра, дожидаясь Миртс и Миральду; у Гилларда все вертелся на языке вопрос – отчего, собственно, Гор решил сопровождать его мать, самую что ни на есть болотную ночницу и как получилось, что она им не отобедала? Но потом решил, что спросить можно у Миральды, но никак не у этого молчаливого гиганта.

… Они появились, как только спала кровавая пелена заката. Болотная ночница и высший вампир шли, обнявшись, словно близкие подруги; от подобного зрелища кровь стыла в жилах. Гор вскочил на ноги, кинулся было к ним, но Миральда сделала предостерегающий жест.

– Ни шагу дальше. Не подходи, иначе…

Миртс промурлыкала что-то невнятное.

А Гиллард, встретившись взглядом с Миральдой, понял, что она уже знает о происшедшем.

– Матушка…

Она не ответила, тяжело уселась на замшелое бревно, которое приволок к костру Гор и обхватила голову руками.

– Мы чувствуем это, – в голосе ее звучали нотки усталости, – то, что происходит… будит во мне жажду, которую трудно побороть.

Миральда взглянула на Гилларда в упор, и тому показалось, что в огромных, залитых тьмой глазищах плавает алый туман. Он невольно опустил голову.

– И что теперь? – Миртс простерла руки над огнем; тонкие пальчики просвечивали розовым, и было видно каждую жилку. Гиллард невольно удивился тому, что эти же изящные руки без труда управляются с двумя мечами.

– Я не знаю, – глухо сказала Миральда, – не знаю… А что ты скажешь, сын мой?

Гиллард только покачал головой.

– Если бы я мог отдать свою жизнь и все это остановилось бы, то я не раздумывал бы минуты.

– Да… – ночница задумчиво перебирала серебристые локоны, – но вся беда в том, что мы не знаем, помогла бы такая жертва или нет. Наверное, нужно что-то предпринять, но я не имею ни малейшего понятия, что мы можем сделать.

И она, подтянув к груди колени, зябко обхватила их руками.

– Мое заклинание рассыпалось, – прошептал Гилларда, – но они… орда пошла дальше. На юг.

– Мы это уже поняли, еще когда спали, – заметила Миртс, – твое заклятье, похоже, сыграло такую же роль, какая отводится одному-единственному камешку в основании пирамиды… И, знаешь ли, мы с твоей матерью не отказались бы быть сейчас вместе со всеми…

Сапфировые глаза вампирессы хищно полыхнули.

– Единственное, что нас удерживает – это память, – добавила Миральда.

И вновь повисло тягостное молчание.

– Мы не можем рассиживаться слишком долго, – наконец прошептала Миртс, – мне кажется, нужно добраться до магистра Закрытого города… хоть я и желала бы выпустить ему потроха… но он знает достаточно…

В глазах Миральды блеснул интерес.

– Это его воспитанники отравили землю Дэйлорона…

– Думаю, он имеет отношение ко всему, что случилось, – уже громче продолжила Миртс, – я заставлю его говорить, чего бы это не стоило!

– Подруга, он убьет тебя раньше, чем ты до него дотронешься, – рассудительно заметила Миральда, – то, как он расправился со Старшим… ох, прости, не хотела напоминать…

Она помолчала минутку, собираясь с мыслями, и вдруг сказала:

– Мы с Гором отправимся в Алларен, к магистру. В конце концов, меня он как-то даже звал в Закрытый город, а с моей матушкой был знаком… ээ… достаточно близко, по слухам.

Гил откашлялся.

– В таком случае я должен опередить орду и попытаться задержать нелюдь. Миртс… ты пойдешь со мной?

Она ответила, не раздумывая, и Гиллард едва удержался, чтобы не расцеловать высшего вампира в ее бледные щечки. Он покосился на Гора – кочевник с улыбкой смотрел на него и одобрительно качал головой.

… Васильковые глаза Лаури метали молнии. Накручивая на пальчик золотистый локон, она безжалостно дергала его, того и гляди – выдерет… И выглядело все это довольно забавно – этакая мошка перед пауком, которая пытается еще и покусать.

– Я не понимаю, владыка, – она старалась говорить мягко и вкрадчиво, но то и дело съезжала на тон базарной торговки, – я не могу понять… отчего ты не хочешь перенести свадьбу? Недобрыми слухами полнится Алларен. Скажи, куда ты отправил войска?

Квентис зевнул. Опершись локтем на подушку, он старался думать о том, как обстоят дела с Магистром. А еще – о том, что того дэйлор, застреленного им лично, так и бросили на площади; когда вернулись, чтобы предать тело огню – проклятый маг исчез бесследно, оставив на черных камнях липкую, подсыхающую лужу крови. Обыскали башни – без результата. Закрытый город был пуст… и мертв…

– Если бы ты пожелал, мы могли бы стать мужем и женой уже завтра, – проворковала красавица, обворожительно прижимаясь к нему всем телом, – ведь ты – император. Никто не смеет тебе перечить!

– Именно, моя дорогая. Именно…

– Так отчего бы тебе не назначить свадьбу раньше? День осеннего равноденствия – слишком далеко.

И она капризно оттопырила пухлую губку.

– У меня и без того слишком много дел, – ответил Квентис.

Лаури отвернулась.

– Я не понимаю причин твоей спешки, – он запустил пальцы в ее тяжелые локоны, – разве не должны двое любящих убедиться в крепости своих чувств до того, как волей Хаттара будут скреплены до самой смерти?

– Да, мой повелитель. Ты, как всегда, прав, – прошептала она и невесело улыбнулась.

А Квентис выбрался из постели и принялся одеваться; его ждали дела куда более важные, чем все женитьбы вместе взятые.

… Начался второй день с того момента, как загадочный магистр Закрытого города был закован в цепи и брошен в императорскую темницу – куда при содействии лорда Тэра попадали самые опасные государю люди. Квенитс не торопился казнить предателя; слишком много вопросов накопилось.

Лорд Тэр догнал императора уже на лестнице, ведущей в подвалы.

– Ваше величество.

– И тебе привет, мой славный лорд Тэр.

Лестница уходила вниз широкими витками, все глубже под землю, к самому основанию фундамента дворца.

Безвестный архитектор на заре империи старался угодить основателю династии: помня о том, сколь важную роль в распутывании заговоров играют подземелье и пыточная, разместил эти необходимые атрибуты императорской власти под дворцом. В самом деле, разве это не прекрасно, когда правитель имеет под рукой все необходимое?

Владыка остался доволен; но воистину его восторгу не было предела, когда все тот же добросовестный архитектор преподнес ему карту тайных ходов, сетью опутавших жилище будущих императоров. Так, что можно было обойти весь дворец – и ни одна душа не знала бы об этом.