– О, всемогущие предки! – девушка прижала руки к груди, – ты что, мне не веришь?

Выглядело это… Слишком правильно. Слишком…

– Да нет же, верю, – пробормотал Шениор – не слишком уверенно.

Миртс опустила голову.

– Вижу, не очень-то ты мне теперь доверяешь. Оно и понятно – как можно верить дэйлор, тебя подстрелившей?

Ее губы дернулись в кривой, невеселой улыбке.

– Хочешь, верь, хочешь – не верь, но я не хотела твоей смерти.

Шениор смотрел на нее, смотрел – похожую на нахохлившегося галчонка – и понял, что Миртс не лжет. Это пришло извне, было голосом Дэйлорона, и Шениору стало стыдно за свою подозрительность.

– Хорошо, что вы сбежали, – с улыбкой сказал он, – я помню, что творилось в небе…

– Мы сбежали, – кивнула Миртс, – но потом, когда тучи разошлись, вернулись. Она была слишком занята тобой, чтобы учуять двух куниц. Мы были готовы отбить тебя, но Полуночный Волк подумал-подумал, и сказал, что лучше тебя оставить с ней. В конце концов, с нами не было целителя, рана твоя оказалась не из легких – а она, хоть и была человеком, но все же оставалась ведьмой. С ней у тебя был шанс остаться в живых…

Она дрожащей рукой пригладила волосы.

– Я тогда поспорила с Полуночным Волком, хотела тебя забрать и, не выполнив миссию, вернуться в Гнездо – но теперь думаю, что Волк оказался прав… Он почти всегда оказывается прав. Мы сделали все, что нам поручил Старший, вернулись в Гнездо, а затем…

– Он забрал меня, – Шениор криво ухмыльнулся, – а заодно и… что он сделал с ведьмой, Миртс? Наверняка ты знаешь, а?

Девушка покачала головой.

– Я не могу тебе этого сказать, Шениор. Прости.

Мгновение – и его пальцы впились в крепкие плечи Лунного Цветка. Она была легонькой, как сухой стебелек травы, а в огромных глазах застыло сожаление.

– Говори!!! – он встряхнул ее, – что с Миральдой?!!

– Отпусти! – прошептала Миртс, даже не делая попытки выбраться, – чего ты от меня хочешь?!! Меня не было там… Старший сам все сделал…

Шениор отвернулся. Шепот Миртс донесся откуда-то издалека.

– Я только знаю, что он вернулся вне себя от злости. Знаю, что он был ранен – но вампиры быстро восстанавливаются… И еще…

– Что?

Ее шепот стал едва слышимым.

– Еще… я сомневалась в словах Старшего, но теперь верю. Он сказал, что… то, что с тобой творится – это нечто большее, чем благодарность. Шениор… Она же человек, неужели ты этого не понимаешь?

Он передернул плечами. О чем они все толкуют, сперва вампир, затем и Миртс? Разобраться бы самому сперва…

– Я должен вернуться туда, – жестко сказал Шениор, – я должен знать, что с ней, и помочь – если Миральда жива. Или же предать тело огню, если Старший убил ее.

Рука Миртс легла на плечо – узкая, горячая.

– Ты с ума сошел, Шениор. Кто тебе позволит это? Если ведьма умерла, ты уже ничего не изменишь, а если жива…

– Тогда я должен помочь ей остаться таковой. Надеюсь, ты не побежишь тотчас же доносить Учителю?

Девушка осторожно обошла его – и остановилась, глядя в глаза.

– Это бред, Шениор. Ты не знаешь, где она – а я не собираюсь пособничать твоему помешательству, и не знаешь, что с ней. Быть может, в этот миг она умирает.

Он не ответил. Глядя сквозь бледное лицо Миртс, слушал шелестящий, вкрадчивый голос, звучащий в сознании.

… Коридоры Гнезда сплелись в клубок. Дыхание то и дело сбивалось; в каждом пятне тени мерещился грозный силуэт Старшего.

Шениор бежал. Вперед. На зов колодца памяти.

И каким же глупым он был! Зачем пытаться выспрашивать Миртс, или Учителя – если все, что происходило в мире, известно сущности, запертой в темной воде?

Главное, успеть – пока вампир не почуял его присутствия в опасной близости от Истины.

Вот и бронзовая решетка, преграждающая путь. Скрип давно не смазанных петель – и он уже в прохладной темноте тоннеля.

– Где ты? Я тебя не вижу.

– Я здесь, наследник. Ты пришел узнать истину о гибели своего отца?

Неприятный холодок разочарования. Что ж это за колодец памяти, если он не знает его, Шениора, желаний?

Тихий смех.

– Ах, вот оно что… Осторожнее, ты можешь упасть в меня.

Дэйлор замер, так и не поставив занесенную ногу на пол. Пригляделся – и почувствовал, как на лбу выступила испарина: совсем рядом, прямо в камне, разверзлась черная пустота.

– Цена все та же? – спросил дэйлор, вглядываясь в провал.

– Разумеется. Я никогда не лгу.

– В самом деле? – он хмыкнул.

– Лгут смертные. Какая мне польза от лжи?

– Вот уж не знаю, – пробормотал Шениор, – зачем-то ты существуешь…

– Не трать понапрасну время. Ты хотел увидеть, что с ведьмой и где она? Изволь. Ложись и смотри в меня. И помни – одно прикосновение к судьбе. Готов ли ты заплатить такую цену?

Дэйлор на миг зажмурился, собираясь с мыслями. Вспомнил все то, что говорил Старший…

– Ты ему веришь – после того, что он сделал? С той, что тебе так дорога?

– Не знаю.

– На самом деле то, как я изменю Судьбу, может никогда и не наступить, Шениор. Все зависит от тебя самого. Каждое мгновение, с каждым вздохом, ты сам плетешь нить своей судьбы. И, хотя существуют и другие взгляды – на твоем месте я бы не беспокоился.

Не говоря больше ни слова, Шениор улегся на живот, положил подбородок на сцепленные пальцы и уставился в непроглядную темень.

Шелестящий смех.

Мрак затягивал, навевая сон – но не было видно ровным счетом ничего. И, когда Шениор уже хотел поинтересоваться, а чего, собственно, ждать…

Тонкие полоски солнечного света, что пробивался сквозь прорехи в плетении стен, опасливо ложились на земляной пол. На глиняные черепки, смешанные с мусором, пылью и золой. На замершее тело – худое, будто высушенное невзгодами, едва прикрытое лохмотьями.

Веселый солнечный лучик прыгнул на белый лоб, словно смутившись, быстро скользнул по землистым губам – и ускакал прочь, слившись со своими приятелями.

Под потолком надоедливо зудела невесть откуда взявшаяся муха.

За стенами хижины щебетали пташки.

… Сквозь щели просочились новые звуки. Металлическое клацанье, громкий хруст веток под тяжелой поступью и голоса. Низкие, мужские. Они шли, не скрываясь, словно знали, что опасаться нечего.

– Э-эй! Есть кто живой?

Белая рука, вся в черных сгустках, судорожно дернулась в кучке золы.

– Мы пришли с миром! Я, командор Империи, хочу потолковать с ведьмой!

Тишина.

– Похоже, ее здесь нет, – проскрипел простуженный голос. Он мог принадлежать человеку в зрелых летах.

– Подожди, Саэрм. Дверь не заперта.

Этот голос принадлежал тому, кто назвал себя командором. Сочный, сильный и молодой.

Его собеседник хмыкнул.

– А от кого ей запираться-то? Ни один вор не сунется к черной ведьме.

– Но мы-то пришли.

– Что бы ты, командор, ни говорил – мне эта идея не нравится. Просили крестьяне извести негодную – давай-ка зашлем сюда пару сотен. Уж с таким-то количеством она не справится.

Молчание. Только зудит муха где-то наверху.

– Эй, госпожа, если вы здесь – отзовитесь! Я хочу предложить вам сделку, выгодную и для вас, и для нас! Что толку сидеть в этакой глуши?

– Похоже, ей нравится сидеть в глуши, – ехидно констатировал Саэрм.

– Что-то здесь не так. Пойдем, поглядим поближе?

– А если ловушка?

– Плевать. Я уже давно мечтаю хоть раз поглядеть на настоящую ведьму. Страшно, но интересно.

Шаги все ближе и ближе. Веки дрогнули, затрепетали – и вновь замерли.

Дверь открылась, пуская в полумрак хижины легкий, веселый свет дневного светила.

– Гхм… Ну, что скажешь, Саэрм?

– Э… это что, и есть ведьма?

– Не знаю. Впрочем, я сомневаюсь в том, что это ее жертва.