Василий первым приблизился к широкой белой полосе перед предупреждающей надписью «СТОП» на стальном полу в метре от пока еще сомкнутых створок грузового люка и замер в ожидании. Спустя полминуты ожили динамики громкоговорителей и послышался чуть искаженный голос командира экипажа:

– Подходим к точке Выброски. Приготовиться к открытию грузового люка.

Мгновением позже зажужжали двигатели электрогидравлического устройства, и тяжелые створки пришли в движение. Сначала между ними появилась узкая, почти незаметная щель. Чем шире она становилась, тем ощутимее потряхивало самолет. Когда створки люка полностью раскрылись, на перегородке между кабиной и грузовым отсеком зажегся зеленый сигнал и раздался непрерывный гудок сирены.

Стоящий позади парашютист хлопнул Василия по плечу:

– Пошел!

Василий медленно двинулся к краю рампы. Прочный карабин плавно заскользил над утепленным бронешлемом по тросу принудительного раскрытия парашютов. С каждым шагом холодный обжигающий ветер все сильнее бил в прикрытое шерстяной полумаской лицо, яростно трепал одежду, но Василий этого не замечал. Его целиком захватил азарт предстоящего прыжка. Через секунду он оказался на краю бешено свистящей потоками воздуха пропасти. Слегка наклонив корпус вперед, он обхватил себя руками, резко оттолкнулся от стальной плиты открытого люка и привычно поджал ноги, как не раз делал, прыгая с парашютом в армии.

Следом за ним самолет покинули остальные бойцы штурмового отряда.

Последними, двигаясь по включенному штурманом транспортеру, из грузового отсека один за другим вывалились снегоходы. Едва техника опустилась на снег, автоматика отстрелила прицепные устройства парашютов и включила навигационные маячки.

– Есть контакт! – обрадовался Василий, когда на его командирском планшете замерцали десять красных точек. Расстояние до первой из них не превышало трехсот метров по прямой. Ерунда по большому счету, будь это в другое время и в другом месте, а не на Новой Земле. Над заснеженными просторами архипелага стелился туман. Видимость не превышала сотни шагов, дальше все тонуло в белесой мгле.

Он отправился к машинам с подтянувшимися к нему после Выброски бойцами. Таковых насчитывалось больше половины отряда, остальные парашютисты брели по плотному снежному насту, ориентируясь на желтые вспышки ярких противотуманных фонариков. Сигналы с интервалом в тридцать секунд подавали командиры штурмовых групп.

В скором времени диверсионный отряд в полном составе собрался возле десантированной техники. Бойцы разбрелись по машинам. Механики-водители запустили двигатели. Взрывая снег гусеницами, снегоходы рванули с места и спустя считаные мгновения растворились в белой пелене.

Из окон кабины Василий видел размытые силуэты двух соседних машин. Остальные снегоходы тонули в тумане, но он знал, что ни один из них не отстал и не сбился с маршрута. Все десять точек, выстроившись в ромб, двигались к обозначенному зеленым кружочком исследовательскому центру на экране его командирского планшета. Подобные электронные помощники, только с более урезанным функционалом, были у каждого бойца его отряда, включая водителей снегоходов. По ним те и ориентировались, ведя машины к цели.

Прошло полчаса с момента высадки на остров. За это время мобильный десантный отряд приблизился к исследовательскому центру на расстояние автоматного выстрела.

Василий прижал бочонки ларингофонов к шее:

– Стоп машины! – Он мельком глянул в планшет. Красные точки замерли в походном порядке. – Всем оставаться на местах. Шилов за мной!

Василий выбрался из теплой кабины, жестом велел снайперу идти за ним и двинулся подальше от урчащих двигателями снегоходов. Когда ближняя к ним машина растаяла в тумане, он опустился сначала на одно колено, потом полностью лег на снег и принялся изучать в тепловизор подходы к исследовательскому центру.

Шилов улегся рядом, снял защитные крышки с напичканного умной электроникой прицела и почти припал глазом к резиновой гофре.

– Видишь пулеметчиков на крышах?

– Угу, – буркнул снайпер.

– А охранников на вышках?

– Всех вижу как на ладони.

– Сможешь убрать без лишнего шума?

Вместо ответа Шилов нажал на спусковой крючок. Винтовка с интегрированным глушителем сухо чихнула. Василий увидел в тепловизоре, как голова одного из пулеметчиков брызнула кровью и тот исчез за высоким ограждением. Потом из поля зрения пропал другой, за ним третий. Чуть позже пришла очередь охранников на вышках с включенными прожекторами. Правда, какой был толк от источников света, Василий так и не понял. Туман все равно рассеивал лучи, так что вряд ли прожекторы светили дальше десяти-пятнадцати метров.

– Готово! Можно ехать.

– Не торопись, подождем немного. – Василий долго вглядывался в окуляры тепловизора, но время шло, а никто так и не появился проведать, что стало с охраной и пулеметчиками. – Вот теперь порядок. Выдвигаемся.

Шилов вернул защитные накладки на место и следом за командиром направился к снегоходам.

Северова, по приказу полковника, заперли в крохотной комнатушке. Панцирная кровать, небольшой круглый столик, металлический стул и узкий одностворчатый шкаф – вот и вся обстановка. Едва за ним захлопнулась дверь, он улегся на кровать, но толком отдохнуть не удалось. Десять минут спустя снова защелкал дверной замок и в комнату вошел Карпентер.

– Не узнаешь? Я и сам себя, бывает, в зеркале не узнаю, – усмехнулся полковник и потрогал уродливый шрам на лице. Он подвинул к себе стул и уселся, по-хозяйски закинув ногу на ногу.

Андрей снова вгляделся в его лицо и с трудом подавил в себе удивленный возглас. Под маской иностранного наемника скрывался давно известный ему Борис Столяров. Вместе они тянули нелегкую армейскую лямку на Кавказе во время второй чеченской и не раз лезли под пули, спасая друг друга. Андрей не заметил, когда в душе Бориса созрело то лютое, непроглядное зло. Не увидел, когда тот из воина-защитника превратился в безжалостного убийцу ни в чем не повинных мирных жителей затерянного в горах крохотного чеченского села и не успел предотвратить трагедию.

В тот день они с Борисом и еще шестью бойцами отправились на разведку. Командование велело проверить слова перебежчика. Тот утверждал, что американцами в далеком селе устроен схрон для одного из одиозных полевых командиров и что этот самый командир должен не сегодня-завтра появиться за очередной партией провианта, медикаментов и боеприпасов. В случае подтверждения информации группе Андрея полагалось сообщить в штаб и подсветить цель лазером для нанесения точного авиаудара.

Как оказалось, перебежчик солгал. Он заведомо пустил федералов по ложному следу, зная, что за Мухаммедом Абу Аль-Хасаном идет настоящая охота. Реальное местонахождение медийно раскрученного на западе харизматичного боевика никак не могли вычислить. Соответственно, не могли и уничтожить. На это и был расчет. За границей усиленно лепили ореол борцов за свободу вокруг этого и подобных ему командиров, и каждый подобный промах российских спецслужб был нужен как проявление чуть ли не божественной помощи сепаратистам.

Три дня разведчики следили за подступами к селению. Когда все разумные сроки вышли, Андрей взял с собой Бориса, еще двух бойцов и отправился в село, поручив остальным солдатам оставаться на месте и, если потребуется, прийти на помощь. Он хотел разузнать у местных, появлялись ли хоть раз здесь боевики, а заодно проверить каждый дом, благо их тут было не больше пары десятков.

Осмотр домов ничего подозрительного не выявил, равно как и беседы с жителями села. Ни детей, ни молодежи среди них не было. Одни старики да старухи. Все они, как на подбор, оказались радушными и доброжелательными к солдатам. Отвечали на вопросы охотно. Многие вспоминали прошлые времена и горько сетовали, что Союз развалился и в некогда благодатный край пришла беда.

Борис не верил ни одному их слову. Он кричал на стариков. Угрожая оружием, требовал рассказать правду. Андрей, как мог, пытался успокоить приятеля, а когда понял, что Борис на грани, хотел забрать у него автомат, но не успел. Столяров расстрелял жителей одного из домов, куда они недавно зашли, а когда, по приказу Андрея, бойцы попытались обезвредить его, убил их. Потом швырнул под ноги Андрею гранату, а сам выпрыгнул в окно дома, где они находились, и забрал жизни еще троих людей.