— Тебе не кажется, что отношения у женщины с этими демонятами какие-то странные? — спросил Линь Цюши. — Если для них лампа с маслом из мертвецов — это ограничение, для чего она топит так много этого масла?

Гу Лунмину это тоже показалось странным:

— Ага! Но при этом она не отдаёт эти лампы нам, как будто…

Они закончили фразу одновременно:

— Лампы нужны ей самой.

Линь Цюши сразу всё понял.

— Помнишь храм предков?

Гу Лунмин кивнул:

— Да, и что с ним?

— Раньше я не мог понять, что именно не так в этом храме. Но теперь дошло!

— И что не так?

— Подумай как следует, тебе не показалось, что в храме было слишком светло?

Дверь в храме имелась только одна, а окон — ни одного. Но когда они в пасмурный день вошли туда, то внутри оказалось светло как снаружи в хорошую погоду. Теперь стало ясно, что всё это благодаря масляным лампам.

— Если бы ты не сказал, я бы и не заметил… — сказал Гу Лунмин. — Привык к современному освещению и даже не понял, что в старые времена ничего подобного быть не могло.

— Значит…

— Значит?

Линь Цюши улыбнулся:

— Как думаешь, что случится, если мы погасим все лампы в храме предков?

Услышав такое предложение, Гу Лунмин не на шутку испугался:

— Ты что, серьёзно? Может, не надо?

Если догадка Линь Цюши верна, получается, что лампы что-то сдерживают, и если их погасить, сдерживаемое вырвется на свободу. Кто знает, что тогда может произойти…

— Не стоит так переживать, — мягко успокоил Линь Цюши. — Я просто пошутил.

Гу Лунмин:

— …

На самом деле ты вот сейчас пошутил, верно?

— Я правда пошутил! — Видя всё ещё напряжённое выражение лица Гу Лунмина, Линь Цюши рассмеялся. — Правда, не волнуйся, я не из тех, кто действует, не подумав.

Недоверие во взгляде Гу Лунмина никуда не исчезло.

Тогда Линь Цюши просто перепрыгнул на другую тему:

— Когда пойдём воровать лампу?

Гу Лунмин вздохнул с облегчением:

— Как скажешь. Может, сначала разведаем обстановку?

— Идём.

Видя, что Гу Лунмин наконец ему поверил, Линь Цюши почувствовал какое-то извращённое удовольствие. Впрочем, если подумать, Жуань Наньчжу довольно часто издевался над ним подобным образом…

Лампы в храме предков

Лампу нужно обязательно украсть, вот только откуда именно — большой вопрос.

Линь Цюши с Гу Лунмином уже однажды незаметно вынесли одну лампу из дома хозяйки. Следовательно, их можно брать, однако не без риска для жизни, ведь лампы охраняются самой женщиной. И если во время кражи лампы попасться, она наверняка просто зарубит вора как домашнюю свинью.

Кроме дома хозяйки лампы также горели и в храме предков. К тому же наверняка именно те, которые женщина наполнила маслом из мертвецов.

Но стоило Линь Цюши подумать о храме предков, его охватило недоброе предчувствие. Если их догадки верны, в храме предков, заставленном масляными лампами, прячется нечто очень и очень зловредное.

Обсуждая, где же всё-таки взять лампу, Линь Цюши и Гу Лунмин вдруг увидели, как несколько человек из команды, стараясь быть незамеченными, покинули двор.

Обнаружив среди них и Янь Шихэ, Гу Лунмин сразу подскочил:

— Янь Шихэ с ними! Куда это они собрались?!

— Они ушли со двора?

Гу Лунмин кивнул и посмотрел на Линь Цюши.

— Может, проследим за ними? Мне кажется, они точно что-то задумали.

Подумав, Линь Цюши согласился:

— Идём.

И они тихонько покрались следом.

Всего со двора ушли четверо, и среди них — Янь Шихэ. Он шёл с остальными и тихо что-то объяснял, но из-за расстояния Линь Цюши лишь смутно расслышал несколько обрывков фраз: лампы… шанс… храм предков.

Но даже эти несколько слов стали ключевыми — Линь Цюши понял, куда они идут. Эти люди наверняка пришли к тому же мнению и решили украсть лампы из храма предков! Более того, раз Янь Шихэ отправился с ними, значит, это была его идея.

Линь Цюши нахмурился и сказал Гу Лунмину:

— Они идут воровать лампы.

— Что? Куда? В храм предков? — удивился Гу Лунмин.

Линь Цюши ответил кивком.

— Ну… — Гу Лунмин не мог точно сказать, плохо ли это.

Ведь если тем людям удастся успешно вынести лампы из храма, значит, им тоже не придётся рисковать жизнью, пробираясь в дом хозяйки.

— Давай сначала посмотрим, получится ли у них, — предложил Линь Цюши.

Опасаясь быть обнаруженными, Линь Цюши и Гу Лунмин не решались подходить слишком близко. Они прошли несколько кварталов, когда наконец перед ними возникло самое приметное здание в посёлке — храм предков.

Янь Шихэ и остальные сразу вошли внутрь.

А Линь Цюши и Гу Лунмин спрятались у входа, заняв удобную позицию для наблюдения.

Через щель в двери Линь Цюши видел Янь Шихэ и слышал его голос.

Тот говорил:

— Здесь много ламп. Вы же за ними пришли? Берите скорее.

— Это правда безопасно? — засомневался один мужчина, изучая заставленный поминальными табличками храм. — Кажется, здесь кому-то поклоняются.

— Что толку сейчас об этом беспокоиться? Без лампы вы все умрёте сегодня ночью, — ответил Янь Шихэ. — Если так боитесь, зачем пошли со мной? Не хотите брать, тогда я возьму. — С такими словами он взял одну лампу, потушил горящий фитиль и положил её прямо себе в карман.

Остальные молча застыли, потрясённые ловкостью, с которой Янь Шихэ это провернул.

Прошло несколько минут томительного ожидания, но в храме предков так ничего и не произошло. Янь Шихэ явно терял терпение:

— Можете продолжать раздумывать, а я пошёл. — Он сразу же развернулся и направился к выходу.

Остальные, увидев, что с мужчиной ничего страшного не случилось, тоже протянули руки и взяли по масляной лампе.

На их лицах тут же расцвели радостные улыбки.

Только Линь Цюши, наблюдавший снаружи, заметил одну странность. Каждый раз, когда кто-то брал лампу и гасил фитиль, на тёмном потолке храма предков загоралось несколько тёмно-красных точек.

Линь Цюши вначале решил, что это какие-то иные источники света, однако приглядевшись внимательнее, понял: это глаза, кроваво-красные глаза, которые внимательно следили за людьми внизу и моргали.

— С потолка что-то капает? — вдруг спросил кто-то, ощутив, как сверху что-то полилось. Перепугавшись, он провёл рукой и увидел на пальцах вязкую прозрачную жидкость, от которой исходил тошнотворный запах. Походило на чью-то… слюну.

Испуганный собственной ассоциацией, мужчина почему-то побоялся поднимать взгляд наверх, только его шаг к двери невольно ускорился.

А Янь Шихэ, который первым взял лампу, уже вышел прочь.

Чтобы не быть замеченными, Линь Цюши и Гу Лунмин спрятались за деревьями, растущими поблизости, и продолжали наблюдать за людьми, поочерёдно выходящими из храма.

Один, второй, третий… Но когда последний уже переступал порог, деревянная дверь с грохотом захлопнулась.

Трое уже вышедших потрясённо застыли, услышав удар. А затем единственная девушка из них с плачем подбежала к двери и принялась колотить по ней с криком:

— Сяо Цзянь! Сяо Цзянь!

Видимо, это её напарник остался внутри.

Из храма послышался его душераздирающий вопль.

Никто не знал, с чем мужчина столкнулся внутри, но сквозь щель в двери храма полилась густая кровь. Скоро её натекла целая лужа — весьма жуткое зрелище.

А Линь Цюши услышал все звуки, раздающиеся за дверью. Он вовсе не хотел этого слышать, они сами проникали в его уши. Крики и плач Сяо Цзяня, звук разрываемой зубами плоти, противное хихиканье маленьких детей.

Через несколько минут всё стихло. И дверь, которая не открывалась, как бы в неё ни колотили снаружи, снова медленно отворилась.

Девушка, которая выкрикивала имя несчастного, забыв о собственной безопасности, ринулась внутрь… но ничего не нашла, кроме лужи крови на полу. Мужчина исчез, будто его и не существовало вовсе.

Опустив голову, девушка что-то подняла с пола. Это оказалась ногтевая пластина. Наконец осознав, что произошло, бедняжка громко разрыдалась.