Пролежав в больнице больше недели, Линь Цюши в тайне от У Ци сбежал домой.

Дома он первым же делом пролистал тетрадь, в которой делал записи, внимательно вчитываясь в каждую строчку.

Он должен запомнить, непременно должен.

Возможно, наставник Жуань Наньчжу так и не вышел из одиннадцатой двери, поэтому, разумеется, ничего не знал о двенадцатой. Он навечно остался в этом мире, и люди в реальности постепенно его забыли. Даже его имя и облик растворились в памяти, и только самые близкие люди ещё с трудом вспоминали, что когда-то у них был такой наставник.

Возможно, ещё через какое-то время все воспоминания окончательно сотрутся, так думал Линь Цюши, сжимая в руках тетрадь.

После той ночи Линь Цюши больше не возвращался в иную реальность.

Ночи сделались тихими и спокойными, кроме пения насекомых, в них не было ничего. Все задверные твари исчезли, но вместе с ними исчез и его любимый человек, Жуань Наньчжу.

Линь Цюши начал повсюду искать сведения о нём в том мире, в котором оказался.

Когда У Ци узнал, чем он занимается, вначале решил, что Линь Цюши повредился умом, но потом заметил, что друг совершенно хладнокровен и нисколько не похож на сумасшедшего. Не в силах ничего с этим поделать, У Ци смирился с таким странным поведением и даже помог Линь Цюши через знакомого полицейского найти в базе имя Жуань Наньчжу. К удивлению обоих, он и правда кое-что отыскал.

— Такой человек в самом деле существует, — У Ци принёс Линь Цюши найденные сведения. — Кроме того, живёт в нашем городе, профессор, преподаёт физику в университете…

Вначале Линь Цюши посчитал слова У Ци шуткой, но убедившись в их правдивости, не сразу решил, как ему следовало поступить теперь.

Только на следующий день он приехал в университет, который назвал У Ци, чтобы отыскать человека по имени Жуань Наньчжу. Линь Цюши не думал, что на самом деле встретит его.

Занятия как раз закончились, и Линь Цюши увидел идущего по тропинке мужчину в очках, высокого, одетого в простую рубашку и брюки. Он как раз вышел из машины. А лицо мужчины принадлежало настоящему Жуань Наньчжу. Только в сравнении с привычным равнодушным и высокомерным обликом он выглядел намного добрее и даже как будто дружелюбнее.

В тот миг, когда Линь Цюши увидел мужчину, он даже перестал дышать. Поколебавшись мгновение, он быстро догнал того и неуверенно позвал:

— Жуань Наньчжу?

Мужчина обернулся, но при взгляде на Линь Цюши задумчиво сощурился, как при виде незнакомца.

— А вы…

— Ты меня не узнаёшь?

— Простите, — мужчина покачал головой, — не припоминаю, чтобы я видел вас раньше.

Линь Цюши замолчал и пристально вгляделся в его глаза, затем развернулся и направился прочь.

— Простите, я обознался.

Мужчина застыл, как будто хотел окликнуть его, но Линь Цюши ушёл так быстро, что не дал ему такой возможности. Как он мог обознаться? Разве тогда он назвал бы его по имени?

Но Линь Цюши некогда было объясняться перед ним. Он вышел к воротам, опустил голову и принялся шелушить фантики от конфет. Движения сделались немного истеричными, он запихивал в рот конфеты одну за другой, желая при помощи знакомого сладкого вкуса успокоить душевную боль.

Но план провалился — конфеты нисколько не помогли, и Линь Цюши вновь впал в истерику.

Каждый раз, когда он находил что-то, связанное с Жуань Наньчжу, ему становилось трудно размышлясь спокойно. И эта встреча не стала исключением.

Почему Жуань Наньчжу вдруг появился днём? Что это означает? Неужели в той реальности с ним что-то стряслось? Линь Цюши, с хрустом жуя конфеты, оглянулся и посмотрел на университет за спиной.

Это учебное заведение славилось на всю страну исследованиями в области точных и естественных наук. И если Жуань Наньчжу в таком возрасте смог стать здесь профессором физики, он наверняка достиг огромных успехов в науке.

Линь Цюши подумал, наверное, эта жизнь предназначалась бы Жуань Наньчжу, не попади тот за дверь. Заслуженная слава, в мире науки для него открыты все пути.

Поднявшись с земли, Линь Цюши невольно пошатнулся, даже чуть не упал, наверное, от недостатка кислорода. Это был идеальный мир, и кроме самого Линь Цюши, здесь, кажется, каждого ожидал благополучный финал.

С трудом добравшись до дома, Линь Цюши повалился на кровать. Каштан сразу прыгнул к нему на грудь, с мяуканьем требуя корма.

Он погладил Каштана по мягкой шерсти, посмотрел в его прекрасные словно драгоценные камни глаза и сам не заметил, как погрузился в сон.

В полночь бой часов вернул его из мира грёз. Линь Цюши сел в кровати и уставился на висящие неподалёку часы.

Ночью он больше не мог оказаться в одной вселенной с Жуань Наньчжу, но каждый раз в полночь непременно просыпался, слушая бой часов, возвещающий наступление ночи.

Неужели он правда никогда не сможет выйти из этой двери? Но ведь Жуань Наньчжу всегда говорил, что за дверью не бывает безвыходных ситуаций. Неужели все эти правила перестают действовать за одиннадцатой дверью?

С мыслями об этом Линь Цюши ещё раз набрал номер Жуань Наньчжу.

«Извините, набранный вами номер не зарегистрирован в сети, пожалуйста, проверьте, правильно ли набран номер. Извините, набранный вами номер не зарегистрирован в сети, пожалуйста, проверьте, правильно ли набран номер…»

В трубке раздался бездушный электронный голос. Линь Цюши сидел в своей съёмной квартире, вокруг стояла пугающая тишина, которую нарушало лишь тиканье часов. Он перевёл взгляд на циферблат, наблюдая, как стрелки перемещаются по кругу. Часовая стрелка уже двинулась мимо двенадцати, дальше, к единице.

Глядя на часы, Линь Цюши неожиданно вспомнил коридор, который видел каждый раз, попадая за дверь. По обеим сторонам коридора стояло двенадцать железных дверей, но почему именно это число? Кажется, они никогда раньше не задумывались над этим.

Линь Цюши снова посмотрел на часы, на единицу и двойку, нарисованные чёрной краской. И в его голове вдруг возникла странная идея.

Поднявшись с кровати, он направился к часам.

Возвращение к началу

Часы выглядели совершенно обычными, они уже висели здесь, когда Линь Цюши снял эту квартиру. Их звон раздавался каждый час, от одного до двенадцати… Динь-дон, динь-дон — чистый звук напоминал Линь Цюши о неумолимом течении времени.

Мужчина снял часы со стены. Они так долго висели на ней, что покрылись тонким слоем пыли. Линь Цюши протёр часы бумажной салфеткой и осторожно вскрыл механизм.

Внутри не оказалось того, что он искал. Глядя на сложную систему шестерёнок, Линь Цюши ненадолго задумался, затем взялся за колёсико управления минутной стрелкой и аккуратно повернул его назад…

Когда часовая стрелка вновь минула двенадцать и направилась в сторону одиннадцати, Линь Цюши застыл, не смея пошевелиться. Перед его глазами возникло множество картинок, на одной из которых красивый мужчина в женском платье лучезарно улыбнулся ему со словами: «Линь Цюши, ты мне очень нравишься». Затем появилось ещё больше знакомых моментов, некоторые из которых Линь Цюши очень хорошо помнил, а некоторые уже начал забывать. Они замелькали в его сознании будто кадры диафильма.

Когда всё прекратилось, Линь Цюши снова передвинул часовую стрелку, на этот раз к десятке на циферблате, и в тот же миг увидел мир Хако Онна.

Далее ему уже не пришлось ничего делать — минутная стрелка побежала назад сама по себе, в мозг Линь Цюши хлынули неисчислимые воспоминания, голову пронзило болью, он невольно разжал пальцы, и часы с громким стуком упали на пол.

— А! — Линь Цюши схватился за голову, в его сознание будто вмонтировали огромный калейдоскоп, внутри которого сменяли друг друга задверные миры. Он увидел бесчисленных тварей, ушедших друзей, а ещё он увидел Жуань Наньчжу.

Тот, неизменно улыбаясь, протянул ему руку со словами: «Здравствуй, меня зовут Жуань Байцзе».

Картинка сменилась, и вот уже другой Жуань Наньчжу, серьёзный и равнодушный, поднимает на него голову и говорит: «Добро пожаловать в Обсидиан».