Жуань Наньчжу по этому поводу выказал лишь выходящее за рамки обычного равнодушие, после чего добавил — неудивительно, что Ли Дунъюань до сих пор один.
Видимо, у Чэн Цяньли в мозгах опять произошло короткое замыкание, потому что, услышав от Жуань Наньчжу эту фразу, он, будто не боялся умереть, вставил:
— А разве у тебя, Жуань-гэ, кто-то есть?
Жуань Наньчжу:
— …
Линь Цюши, присутствовавший при разговоре, едва сдержал смех.
Не дожидаясь, пока Жуань Наньчжу выйдет из себя, Чэн Исе быстренько увёл младшего брата, который, кажется, тоже осознал, что сморозил глупость, и поспешил скрыться, притихший как цыплёнок.
— Очень смешно? — Линь Цюши, не смея поднять голову, вдруг услышал рядом спокойный голос Жуань Наньчжу.
— …
В этом ровном тоне он неожиданно расслышал надвигающуюся грозу и сразу воскликнул:
— Жуань-гэ, ты же совсем не то, что Ли Дунъюань! Он не может найти себе девушку, а ты просто не хочешь найти себе девушку!
Жуань Наньчжу смотрел на него без всякого выражения и молчал.
Линь Цюши слегка струхнул и добавил:
— Это ведь разница между ведущим и ведомым…
— Ты когда-нибудь искал себе девушку?
Линь Цюши:
— …
— Вообще ни разу?
На лице Линь Цюши отразилось смущение. Он вроде бы хотел найти, но ещё во время учёбы начал каждый день работать, а после выпуска — каждый день задерживался на работе. Где ему было искать девушку?!
Жуань Наньчжу:
— Блеск.
Линь Цюши вдруг посетила невыразимая словами печаль. Он прожил двадцать с лишним лет, а всё ещё был одинок. А вскоре вообще может умереть, и останется вовсе без девушки. Если подумать, исход слишком уж плачевный.
Впрочем, настроение Жуань Наньчжу, кажется, наоборот — улучшилось. Он совершенно неискренне утешил Линь Цюши парой фраз, сказал, что беспокоиться не стоит, и он обязательно найдёт девушку. А если нет, то можно рассмотреть другой вариант.
Линь Цюши:
— Кот?
Жуань Наньчжу с лицом «нечего больше сказать» поднялся и похлопал Линь Цюши по плечу.
— Ты действительно одинок исключительно благодаря собственным способностям.
Затем изящно развернулся и удалился.
Линь Цюши:
— …
Что это значит? Что, и кота тоже нельзя завести?
Как раз вовремя мимо проходил Каштан, который, увидев Линь Цюши, коротко мяукнул. Питомец всё ещё неохотно приближался к хозяину, но и прежней неприязни не выказывал. Линь Цюши сработал молниеносно — быстро захватил в плен ни о чём не подозревавшее животное.
Каштан:
— Мяу-мяу-мяу?
Линь Цюши:
— Дай папочка тебя обнимет! — он зарылся лицом в кошачье пузо и старательно вдохнул.
Каштан мягкими розовыми подушечками пытался оттолкнуть Линь Цюши, при этом недовольно фыркая. Но мужчина нехотя отпустил своё милое сокровище только после того, как вдоволь нанюхался и нагладился.
Эх, пускай у него нет девушки, но всё-таки ещё остаётся кот — так утешал себя Линь Цюши, глядя вслед удаляющемуся Каштану. К тому же, имея перед глазами печальный пример в лице Ли Дунъюаня, мужчина чувствовал себя не таким уж несчастным.
***
Ли Дунъюань, занятый изучением подсказок, вдруг чихнул. Люди вокруг спросили, не простудился ли он, но тот, потерев нос, нахмурился:
— Наверняка кто-то за спиной меня ругает! — затем вновь глупо заулыбался. — Может, это милая Мэн-Мэн?
Все:
— …
Шеф, в тебя вселился бес???
Заметки от автора:
Жуань Наньчжу: Если нет девушки, можно рассмотреть вариант…
Линь Цюши: Прожить всю жизнь с котом…
Жуань Наньчжу: ………………
Театральный колледж
На самом же деле, испытывай Чжу Мэн к кому-либо настоящую неприязнь, она бы поленилась даже ругать этого человека, а месть её свершилась бы незамедлительно. Ли Дунъюань выглядел сейчас глубоко влюблённым, но Линь Цюши ещё не забыл, как он однажды подставил их в мире за дверью. Если бы удача подвела Линь Цюши, все они так и отправились бы по тропинке, которую им уготовил Ли Дунъюань.
Среди тех, кто прошёл свою восьмую дверь, нет ни одного честного человека. Особенно в глаза бросалась разница между образом Ли Дунъюаня за дверью и его реальным, совершенно невинным кукольным лицом.
По оговоренному плану следующая дверь, в которую они должны были войти с Ли Дунъюанем, принадлежала кому-то из членов Белого оленя и характеризовалась четвёртым уровнем сложности. Непосредственного хозяина двери Ли Дунъюань не назвал, но Жуань Наньчжу заранее заполучил подсказку для этой двери.
На бумажке значилось: Сако.
Как только подсказка оказалась у Жуань Наньчжу в руках, он разузнал о ней всё, что было можно, после чего вкратце объяснил Линь Цюши. «Сако» — японская городская легенда, а ещё написанная по мотивам легенды песенка. Примерное содержание легенды таково:
Снежной ночью одну девочку переехало пополам машиной, бедняжка умерла в муках. Но всего через несколько дней кто-то написал о ней песенку.
Сатико, Сатико, зачем зовёшь себя Сако? Это так смешно.
Ей так нравятся бананы, но не съесть их целиком, бедная Сако.
Сако уедет далеко и забудет нас Сако, нелюдимая Сако.
К слову, автор песни вскоре умер насильственной смертью, при этом лишившись нижней половины тела…
У песенки есть последняя строчка:
Ногу потеряла я, не отдашь ли мне свою?
По легенде, к тому, кто пропоёт эту песенку вслух, явится Сако и заберёт у несчастного ногу.
Линь Цюши, выслушав содержание подсказки, поёжился и согнал мурашки с плеч.
— Страшновато!
— Более-менее. — Жуань Наньчжу всегда оценивал подсказку с точки зрения её практической ценности, а уже потом решал, страшно будет или нет. — Подсказка довольно подробная, по крайней мере, в ней указано очень важное условие смерти.
— О, точно, — согласился Линь Цюши. — И когда мы войдём в дверь?
— Через три дня примерно. Ты готов?
Линь Цюши кивнул.
— Практически.
— Хорошо.
В последующие три дня Линь Цюши, не снимая, носил браслет и никуда не выходил из коттеджа, а Жуань Наньчжу находился в женском образе, также готовый в любой момент отправиться за дверь. В своём втором амплуа он чувствовал себя совершенно естественно. Линь Цюши, которому раньше уже приходилось видеть его таким, почти привык к подобному. И даже тихонько думал, что девушка из Жуань Наньчжу вышла очень уж красивая… Конечно, это были только мысли, вслух сказать такое мужчина не решался.
Три дня пролетели в мгновение ока. Линь Цюши сидел перед телевизором, когда почувствовал изменения в окружающей обстановке. Присмотревшись, мужчина обнаружил, что остальные обитатели коттеджа исчезли.
Он поднялся с дивана и открыл первую попавшуюся дверь. Как и ожидалось, за ней обнаружился уже знакомый коридор.
Три из двенадцати дверей оказались запечатаны. Линь Цюши подошёл к четвёртой и потянул ручку.
Железная дверь с тяжёлым скрипом открылась, и мир вокруг поменялся. Линь Цюши оказался на чёрной тропинке среди густой тенистой аллеи. Оглядевшись, мужчина быстро определил своё местонахождение — он очутился в учебном кампусе, кругом виднелись опрятные учебные корпуса, погружённые в предрассветную тишину, и только лёгкий ветер шумел, задевая кроны деревьев.
Линь Цюши прошёл несколько шагов и увидел впереди мужчину, который также озирался по сторонам. Лицо было чужим, но энергетика от него исходила знакомая. Линь Цюши немного поколебался, снял браслет с запястья и позвал мужчину.
Тот обернулся и с улыбкой спросил:
— Дверь?
Линь Цюши утвердительно хмыкнул, помедлил немного и всё-таки произнёс оговоренный пароль:
— Дружище, хочешь жвачку со вкусом дыни?
— Хочу, — ответил мужчина. — Но у меня шатается четвёртый зуб.
— Ли Дунъюань?
Мужчина кивнул.
— Линь Цюши?
