Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Я промолчала. Значит, ничего у меня с Борей не будет… Болтают, что они не ладят, но это их дело. И нечего воображать, что он оставит ее ради меня. А его горячая ладонь на моей ладони? Раза два Инна предлагала познакомить меня с умными мальчиками. Я отказалась. Она посмотрела на меня как на дуру. Пусть! Видела я этих мальчиков. Ну, приглянусь кому-нибудь с пьяных глаз. Ну, сделает одолжение, пригласит в комнату, куда больше никто не войдет…

Лучше всего мне на работе. Борис Борисович рядом, и я спокойна и в состоянии горы своротить. Все мне дается легко, и идеи посещают меня самые неожиданные. Не раз уже Боря говорил: «А ты способная». Мне совершенно достаточно того, что он рядом…

15

Учусь играть в шахматы. Увлекаюсь, и останавливается время. Раза два, когда мы оставались работать сверхурочно, к Борису Борисовичу приходил специалист по испытанию конструкций в поляризованном свете, и они садились за шахматы и обо всем забывали. Я злилась, воспринимая это как непрошеное вторжение в мою личную жизнь. Но злиться я могла сколько угодно, запретить же этому инженеру играть с Борей в шахматы не могла. И тогда я поставила перед собой дерзкую задачу заменить его как партнера по шахматам. Когда-то в пионерском лагере я научилась передвигать фигуры. Красоты же игры открываются мне только сейчас. И вот я штудирую дебюты и разбираю партии выдающихся гроссмейстеров. Если бы кто-нибудь меня потренировал. Пешка, например, ходит вперед, она ужасно прямолинейна и не в состоянии свернуть со своего пути. Но и прямолинейная донельзя пешка таит в себе возможность перевоплощения. Конь избрал себе зигзаг, слон — диагональ, ладья — горизонтали и вертикали. Ферзь вообще всеяден. А как должна ходить я, живой человек, чтобы найти свое счастье? В судьбу, в прорицателей я не верю. Но живет теперь во мне мечта стать, на исходе партии, проходной пешкой, достичь заветной восьмой горизонтали и объявить мат неприятельскому королю, то есть моему одиночеству.

Да, на малое я никогда не замахиваюсь. Уж если иметь, так что-то стоящее, надежное, на всю жизнь. Можно сказать, нескромно думаешь! А кто из нас скромничает наедине с собой? Я маленькая, и никто не смотрит на меня, но вот я переступаю незримую черту, и все сказочно преображается: снег тает, зеленеет трава, мечты мои сбываются, ко мне идут за советом, за помощью. Уж не мечтаю ли я повелевать? Не мечтаю. Но если бы природа наделила меня таким качеством, я бы напрочь вытравила из людей воинственность, лишила бы порох свойства воспламеняться и взрываться. Сражайтесь сколько угодно, но только на стадионах!

16

Сегодня играла с Борисом Борисовичем. Мы долго заполняли какую-то таблицу, и я заметила, что он стал украдкой поглядывать на дверь. «Шахматный зуд!» — догадалась я. И, набравшись смелости, предложила:

— А не сыграть ли нам партию?

Он вытаращил глаза. Улыбнулся. Его улыбка вобрала в себя все оттенки снисхождения.

— Ладно, — согласился он, давая понять, что делает мне одолжение.

Мы быстро расставили фигуры, и я двинула вперед ферзевую пешку. Он опять улыбнулся, теперь удивленно. Новички, он знал, всегда двигали вперед королевскую пешку. Я очень старалась. Думала, не спешила. По дебюту даже получила преимущество. Еще бы, я так штудировала начала! Но как только кончились проторенные пути и началось испытание самостоятельностью, положение стало быстро ухудшаться. Я проморгала пешку, затем отдала ладью за коня. Фигуры черных нацелились на моего короля и забросали его шахами. Но тут в азарте погони он просмотрел потерю слона, и обстановка разрядилась. Он задумался. До этой подставки он не сомневался в выигрыше. Теперь защищаться пришлось ему, и он не нашел ничего лучшего, как объявить мне вечный шах. На его залысинах блеснули бисеринки пота.

— Задала я вам задачу, — сказала я, применяя психологическое давление. — Я отпустила вас с миром, но это в первый и в последний раз. Сейчас я выиграю.

— Но-но, Вера!

— А что? Разве я не молодец?

— Сейчас мы посрамим слабый пол и восстановим справедливость.

Он выиграл подряд две партии, увлекся и в третьей получил мат при полной доске фигур. Он покраснел от неожиданности. Я видела матовую комбинацию за несколько ходов и сидела как на иголках: вдруг он ее расстроит? Но у него была другая идея, и он ничего не заметил до объявления ему мата. Было поздно, и мы сложили шахматы. О таблице он не заикнулся. Мне стала ясна причина его задержек на работе. Ему нечего было делать дома. Его жена, такая элегантная и обаятельная, раздражала его, ему было холодно и неуютно в ее обществе. Но что это я думаю за него?

17

Варвара вышла замуж за Гумара Бердыева. Событию этому уже месяц, а узнали мы о нем только сегодня. Они прекрасно все законспирировали: на работу приезжали порознь, не ворковали. Инна подскочила от неожиданности. Должна признать, что и я удивлена. Обрядит он ее в панталоны, научит прижимать к сердцу руку в восточном приветствии. С другой стороны, женщине двадцать семь, и мысль, что можно остаться без своего очага, свербит, свербит. Мы напомнили о свадьбе.

— Зачем нам свадьба? — с обычным своим недоумением возразила Варя.

Меня покоробило. Будут ли они жить? Варвару я знала чуть-чуть, с краешка. Бердыева — и того меньше. Наверное, они подумали, прежде чем соединять свои судьбы. Она, конечно, все обдумала. Свои дела она не доверяет самотеку. Интернациональная семья! Или слышала я от кого-то, или читала, что такие семьи тоже бывают прочны, хотя сложностей у супругов побольше. Да знает ли Варвара узбекский язык, обычаи, традиции?

— Дура, — без обиняков заявила Инна. — Она еще наплачется.

Интересно, на ком остановишь свой выбор ты? И когда твой выбор станет известен, не отзовется ли кто-нибудь так же нелестно и о тебе?

— Теперь твоя очередь, — сказала я.

— И твоя!

— Но сначала твоя.

Варвара и Гумар, он на год моложе. Ну, а в чем я сомневаюсь? Верю Киплингу, который утверждал, что Запад и Восток никогда не соединятся? Мы, русские, здесь представляем Европу, Запад, узбеки — Азию и Восток. Соединимы ли мы надолго, на века? У нас свои исторические и культурные ценности. Пусть нити единения многочисленны и прочны. Но ведь есть, есть моменты, импульсы, обычаи, создающие дискомфорт? Мы — разные. Мы, русские, не делаем из узбеков себе подобных, и сами не становимся узбеками, живя в их среде. Но мы и не мешаем узбекам быть узбеками. Мы стимулируем социальное развитие, подъем экономики. Общность целей сильна, это бесспорно. Без прочных нитей единения между нашими народами нашли бы Гумар и Варвара друг друга? Однако когда же они успели друг к другу приглядеться? Ну, а я — пошла ли бы я за узбека? Протеста, несогласия в себе я не увидела. Полюбила бы — и пошла, и делала бы все, чтобы семья наша была прочной. Ко многому пришлось бы привыкать, этого я не отрицала. А как же иначе? Не делать того, что не нравится человеку, которого ты любишь, — первое условие нормальной семейной жизни. Итак, по любви я бы пошла и за узбека, и за корейца, и за армянина. Не считала и не считаю, что человек иной национальности хуже или ниже меня, русской. Люди равны, это и мой принцип, и на этом принципе основано единение русских с узбеками и со всеми другими народами страны. Но, наверное, будет лучше, если замуж я выйду за русского. За человека из своей среды. Хотя, так ли уж чисто русская я по предкам? Десять поколений назад у меня было 1024 предка, для удобства — тысяча. Двадцать поколений назад — миллион. Каких-нибудь полтысячи лет назад у меня — миллион предков! Неужели все они русские? И не дети ли мы планеты Земля?

18

Пошла с Инной на день рождения к одному парню. И теперь я чужая сама себе. Сама себе противна. Слез нет, одно отвращение. Не смотрю Боре в глаза. Два вечера не играю с ним в шахматы.

94
{"b":"822534","o":1}