Варга снова потянулась, демонстрируя идеальную, по меркам многих эпох, фигуру. Ада невольно вспомнила те слухи, которые ходили про двух оборотней. По сути, это были неопровержимые факты, потому как драконам не свойственно делать тайны из своих отношений. Что, если последнее утверждение Варги — это намёк?

Эта мысль не была чёткой, но Варга всё поняла и так. Прочитала вполне ясную эмоцию на чешуйчатой морде или уловила ауру. Как последнее удаётся оборотням, оставалось для баронессы загадкой, вероятно, этот навык у неё отсутствовал, так же умение изрыгать пламя и делать пируэты в воздухе.

— Э, нет, дорогая, если это немая сцена ревности, то она тебе не удалась.

«Я это уже где-то слышала» — прищурилась Ада, не помня только, где.

— Как бы там ни было, мы с ним не спим, причём уже с давних пор. Решили, — и на этот раз окончательно, — что дружба выгоднее обоим. Не могу сказать, что он не делает этого с другими женщинами, но будь уверена, они для него только способ развлечься, а также получить выгоду для государства. Постой-ка, верни челюсть на место. Дракон, который от удивления раззявил пасть — то ещё зрелище. А удивляться тут нечему: дочери и жёны дипломатов очень сговорчивы и болтливы в постели, если им как следует угодить. А Эрид это, поверь умеет. Ты ведь знала, что он может электричеством не только убивать и показывать фокусы? М-да. Уверена, если бы монстры умели краснеть, я бы сейчас говорила с помидором. В общем, о чём это я? Ах да. Мы с ним друзья и только. Союзники. Драконы ценят дружбу выше любых удовольствий, и я не жалею, что мы с ним расстались. Тем более, на какой-то период мне стало приятнее общество и ласки дам. Вообще, это тоже была временная блажь и… Ну вот. Твоя челюсть опять не на месте. А ну, верни как было!

Когда у Варги поднималось настроение, её заносило. Она начинала простодушно болтать обо всём на свете. Раньше, живя во дворце, Ада опасалась её и старалась держаться подальше. Теперь видела, что всё не так уж критично. Варга никогда не переставала рисоваться, но иногда напоминала подругу, с которой так интересно шептаться в разгар лекции, сидя на задних рядах. Всё это было в прошлой жизни и уже почти стёрлось из памяти. А как не хотелось забывать.

Ещё Варга напоминала Мадлен. Только в более импульсивном варианте.

Дни шли своим чередом. Когда Ада как следует освоилась в новом теле, драконша покинула Чёрные острова. На прощание отпустила парочку колкостей, которые смогли разрядить обстановку и позлить «колдунов». А также спросила, что передать матери и Эриду.

«Скажи Агате, чтоб была здорова и шла ко всем чертям».

— С радостью. А что сказать змею?

«Ничего. Просто передай привет, если хочешь».

— Может лучше сказать ему, что ты ждёшь не дождёшься встречи?

«Он не поверит, что это мои слова».

Варга почесала подбородок, на ходу меняя облик. Кожа могучих крыльев просвечивала на тусклом свете.

— Ты права, не поверит. Тогда я просто тоже пошлю его к чёрту. Что скажешь, похоже на тебя?

«Ну да. В моём духе».

— Замечательно. Бывай, принцесска, не грусти.

«Я баронесса и… Пока, Варга».

Два взмаха, и оборотень оторвался от земли. Маги смотрели, как отдаляется длиннохвостый силуэт и с облегчением улыбались уголками губ. Они лелеяли надежду, что наступит день, и ни одного монстра не останется на их земле.

И время потекло сплошной пеленой. Ада летала, питалась водорослями, читала книги, которые ей приносили маги. Когтистые лапы с переменным успехом, но справлялись с перелистыванием страниц. Потом на эти книги жалко было смотреть: листы изодраны, обложки поцарапаны, а в корешки забился песок и непутёвые муравьи. В целом Ада стала больше походить на адекватное разумное существо. Приступы агрессии повторялись значительно реже, однако не исчезли совсем. Когда становилось совсем плохо и баронесса начинала верить, что так навеки и останется в теле монстра, она нервничала и тихо рычала. Не страшный звук, больше похожий на тявканье собаки. Только он нарастал, одновременно с этим когти зарывались в землю, ранили её и дробили камни. Крылья сами выбирали направление и носили свою хозяйку до тех пор, пока сил уже не оставалось. Бесцельно и разрушительно. Нередко и для самой Ады — она не жалела себя и не думала о других, раз за разом прыгая с обрыва, врезаясь в острые скалы. Вот что было страшно. Пожалуй, Варге не следовало так основательно учить её летать, но предполагалось, что это спасёт Аду от депрессии. А в итоге ученица стала злоупотреблять новой способностью, как некогда злоупотребляла алкоголем. Если бы маги в ближайшее время не нашли решение, неизвестно, что бы она сделала с собой, да и с другими. Насколько неприятных инцидентов уже имели место быть.

Однако старейшины не зря считались мудрецами. Они снова выжали из манускриптов забытый, никогда прежде не используемый ритуал. Аду возмутило, что на это потребовалось столько времени: обряд был практически таким же, как и в прошлый раз. Только мысленные формулы другие. Драконша выразила недовольство, запустив каменюку в одно из строений, и на этом пришлось успокоиться: маги пригрозили, что в противном случае и не подумают ей помогать.

Всё произошло, как и тогда: полночь, утёс, круг людей, обозначающий розу ветров. Короткий крик чудовища. Не то жалкий, не то устрашающий. Как погибающий металл.

Новые, непонятные слова, которые пришлось заучить. Мысленные формулы, которые образовывали энергетическую магию, их повторяли маги и драконша. Однако на этот раз они с нею были разделены: что-то изменилось в Аде после прошлого ритуала, она уже не могла встроиться в ментальную сеть. И это послужило причиной тому, что произошло с ней через несколько мгновений.

Крик. Теперь он принадлежал человеку.

Вытерев лбы, маги перевели дух и приблизились, чтобы лучше рассмотреть, что у них получилось. А получилось и у них не совсем то, на что все рассчитывали.

На каменном плато лежала обнажённая черноволосая девушка. Поза эмбриона нарушалась вытянутой левой рукой, на которой, как могло показаться в свете луны, было пятно сажи. Ада находилась в сознании, но не шевелилась и даже не моргала. Только тяжело и неровно дышала. Жёлтые глаза смотрели в одну точку и казались неживыми. Маги подошли ближе, прихватив с собой заранее припасённую тогу. Как и их одежды, она казалась неуместной из-за добродушного оранжевого цвета. Слишком мрачно для него на утёсе. Да и в целом как-то нехорошо.

Аду осторожно подняли и помогли одеться. Во время этой процедуры стало понятно, что на её руках отнюдь не сажа. Преодолев удивление, старейшины с серьёзным видом тестировали состояние девушки: хватательные рефлексы, реакцию зрачков на свет и прочее. На вопросы Ада не отвечала, однако кивала или качала головой, когда хотела что-то сказать. Маги приписали это шоку, решив, что в скором времени пройдёт.

Они ошиблись.

Ни на следующий день, ни через неделю, ни когда-либо ещё Ада не заговорила. После того, как баронессу превратили в дракона, она стала сильной ровно настолько, чтобы фером перестал убивать её, а смертельные трансы прекратились. А с тех пор как девушке вернули человеческий облик, она потеряла возможность летать — единственное, что позволяло не сойти с ума в теле монстра, — а заодно и возможность говорить.

На самом деле, она никогда не была полноценным чудовищем. Только Огненная гора могла производить на свет настоящих драконов.

В ту ночь Ада снова стала человеком. Таким же, каким была до первой трансформации. Разве что похудевшей, немой и диковатой. Но, не считая этого, она была такой же, как прежде. Такой же, если не принимать во внимание маленькую мутацию.

На зеркальной поверхности чая солнце печатало блики. Они весело плескались и подмигивали. Трое людей сидели на террасе у кованого ограждения и смотрели на панораму, звякая ложечками о края чашек. Полноправно называться человеком не мог, на самом деле, никто из них.