Простую: причинить боль.

Она не заметила, как выросла. Время на Чёрных островах текло иначе, однообразные действия и медитации сливались в один поток и, вопреки ожиданиям, не мучили, а стирались, становились почти незаметными.

Агате уже было семнадцать.

***

Девушка шмякнула пустое ведро в кладовку и вытерла лоб тыльной стороной руки. Лицо её ничего не выражало, а некогда отрезанные и перекрашенные волосы отросли и золотыми прядями выбивались из небрежного пучка.

Каждый день она мыла пол, а потом стояла на берегу и заставляла фером отдавать ей часть своей энергии. Её сил хватало на то, чтобы чувствовать все слои Муна. Принцесса знала, какие параллели ей доступны, в какие она могла бы попасть, будь только под рукою нужные для этого предметы.

Её отношение к магам претерпело некоторые изменения. Когда Агата только поступила под их опеку замкнутой от всего мира девочкой, они невольно поразили её. Сразу вызвали уважение своими знаниями и образом жизни. Они ходили как полубоги в ржавых тогах и с нечитаемыми эмоциями. Работали, медитировали, передавали свои знания принцессе, и каждому, кто изредка пополнял их ряды, но в отличии от Агаты, не собирался острова покинуть.

Чем больше она от них перенимала, тем меньше оставалось благоговения. Маги отказывались от своей силы и тратили время… скучно. Принцесса не видела особого в этом смысла, впрочем, спорить даже не думала.

Терпение приносило плоды. Агата стала выносливее и более способной. Ноги больше не сводило от холода на вязком песке. Закрыв Эриду доступ к ментальной связи, за собой принцесса сохранила право наблюдать. Сосредоточившись, даже не закрывая глаза, она могла с точностью определить местонахождение своего дракона и его самочувствие. Иногда ей даже удавалось узнать, чем он занят, хотя такая детализация отнимала больше времени и сил. Не всё увиденное приходилось ей по вкусу, однако общая тенденция была ясна: дракон зол и опустошён после темницы. Он силится забыть унизительные месяцы, и использует для этого все доступные и сомнительные способы, мечась из одного конца земли в другой.

"Пусть пока развлекается" — решила про себя принцесса. Следовало выбрать подходящий момент. Скоро Эрида будет ждать два сюрприза: один — чудовищный по своему размаху и жестокости, но зато второй окупит всё в его глазах.

— Золотая кровь драконов может быть дороже всех мирских богатств. Мы говорим не о материальной ценности, а о возможностях. Которые открываются при определённых обстоятельствах, — учили маги.

Девушка поёжилась, сжала пальцы на босых ногах. Песок был студёный, но это не страшно.

Астор никогда не болеют. Холодный ветер и дождь не могли навредить принцессе, целыми днями глядевшей на океан. Почему-то после её приезда солнце стало заглядывать на Чёрные острова ещё реже. Маги видели в этом недобрый знак, но к них не было никаких доказательств, что Мун недоволен: поведение принцессы оставалось безукоризненным. Они издалека смотрели на фигурку у океана и молча хмурились.

Агата стала высокой, как мать. Её силуэт изящной статуей украшал берег. Девушке сейчас было семнадцать, и впереди у неё оставалось ещё три года ссылки. Однако терпение увенчалось успехом за половину отведённого срока. Маги откровенно скучали, обучая того, кто и так уже знал многое. Она знала бы всё, не будь они столь упёрты: в какие-то нюансы принцессу собирались посветить не раньше определённого времени.

За миролюбивой улыбкой Агата прятала раздражение и строила планы, отличные от планов всех остальных — магов, Сиены, Эрида, самого Муна и самого Бога.

Зачем откладывать на завтра то, что ты готов сделать сегодня?

Зов повторится конкретней и настойчивее. Не успел Эрид обходить вдоль и поперёк всю столицу и начать испытывать тошноту от близости дворца, как с Чёрных островов пришла весточка. Прилетела и постучалась в его многострадальную голову с требованием немедленно предстать пред очи принцессы. Конкретика заключалась в следующем: на островах его не должны заметить, а значит о том, чтобы полететь туда на собственных крыльях, не могло быть и речи. Это было сказано без слов — чистое внушение. Настолько чётко её высочество раньше приказы не отдавала. Она доводила до белого каления, угрожала, упрашивала и капризничала. Экспрессивно топала ногой. Силой мысли Агата пользовалась всего один раз, когда убежала из замка. Девчонка с трудом оформила ментальное послание, и оно дошло расплывчатым и не сразу. Эрид даже не был уверен, что она его зовёт, но, получив похожий на пьяное бормотание импульс, решил уточнить. Благо всегда мог найти свою торитт — по условиям проклятия. Теперь местонахождение принцессы он знал только с чужих слов, но совершенно не чувствовал, где она и что с ней.

Тому виной маги, окружившие свои земли заклятиями и барьерами, или Агата сама научилась таким фокусам?

Воистину, циркачка.

Сомнительное удовольствие увидеть торитт на три года раньше запланированного. Но чего-то в этом роде дракон ожидал. А вот появившаяся властность настораживала. Что делали с наследницами в этих семилетних ссылках? Неужто превращали в таких как Сиена? Если так, то это одновременно и страшно, и хорошо.

До определённых границ океана, которые на картах изображались пунктиром и обозначали начало нейтральных вод, оборотень проделал путь по небу. Здесь не ходили суда, и воздушные флотилии не прокладывали маршруты. Собственно, поэтому воды назывались нейтральными, хотя фактически входили в состав королевства.

Здесь атмосфера люто накалялась. Солнце обходило стороной, ветра дули холодные и поднимались на дыбы страшные волны. А вдалеке маячили обрубки черной, ощетинившейся утёсами земли. Обычный человек не смог бы добраться туда иначе, кроме как по небу. Или же на специальных судах, которые в старину смолили в восемь слоёв и делали их корпуса из редчайшей древесины, которую в итоге изничтожили под ноль.

Принцесса не стала заморачиваться, каким образом Эрид попадёт на эти дьявольские скалы. Сделала ставку на то, что человеком он не является, а значит, вынослив и силён. Хотя даже дракона может угораздить утонуть в таких местах.

Но ему помогли обломки.

На волнах покачивались широкие доски. Вряд ли это были останки корабля — скорее какой-то плотницкий мусор, но Эрид не ручался за свои познания в данной области. Две широкие, связанные друг с другом плоские деревяшки в качестве плота сгодились. Волны сами отнести дракона к берегу, всего лишь пару раз попытавшись его убить. Какая жалость, что от молний толку было не больше чем от огня. В тот момент оборотень не отказался бы повелевать водой, а не электрическими вспышками.

Это был меньший из двух островов. Людей здесь обитало мало и все они попрятались в донельзя странных радиусных постройках с вытянутыми многоугольниками окон. Маги не привыкли, что кто-то пытается проникнуть на их территорию. Да и кому оно нужно? Богатств здесь не водились, земля была скудной, а воды опасными, и солнце не хотело смотреть на эти места. Даже женщины, коих здесь находилось не мало, изуродованы аскезой и странной модой. На островах определённо нечего ловить, так что и охрана была скромной: всего лишь две дозорных башни, жизнь в которых казалась такой же отсутствующей, как и в остальном поселении.

Впрочем, у магов были и другие, более таинственные способы защиты от непрошенных гостей. Только вот Эрида как раз-таки настоятельно сюда пригласили — хотели они этого с магами или нет.

Стояла ночь. Мужчина понятия не имел, куда идти дальше, но в голову снова впились назойливые указания. Стараясь не обращать внимания на злость, усталость и холод — как никак, пришлось промокнуть до нитки, — оборотень побрёл в сторону одинокого белого цилиндра, видимо, символизирующего дом. Сквозь тщательно занавешенные окна пробирались тонкие волоски света. Там кто-то ждал.

С отрешённым любопытством мазнув взглядом по стайке точно таких же построек, расположенных в отдалении, Эрид направился туда, куда вёл его зов. В самый эпицентр. Казалось, стоит переступить порог, и дракон увидит свою торитт, которая помешивает в чугунном котле колдовское варево, дающее ей силы на новую придурь. Менее всего принцесса проходила на ведьму внешне. Но по натуре ей вполне пристало заниматься такими вещами.