Его затея удалась как нельзя лучше, теперь сидеть на одном месте надоело. Эрид легко спрыгнул вниз и, минуя ограждения, оказался в толпе.

Оборотень подгадал момент, когда вспышки прожекторов погасли. В давке никто не обратил внимание на ещё одного высокого человека в чёрной кожаной одежде, который появился словно из ниоткуда Дракон разыскал девушку. Она сразу заметила его, и впервые за всё время посмотрела с такой радостью в глазах, будто говоря: посмотри, как я счастлива! И тоже будь счастлив! Ада просто светилась. С запоздалым удивлением Эрид отметил, что с его появлением настроение девушки достигло небывалых высот. Его обожгла эта мысль. И опечалила: такие моменты не повторяются дважды.

Ада не прыгала в таком исступлении как некоторые стоящие рядом, а только пела — еле слышно и, к сожалению, фальшиво. Короткие волосы пружинили, прилипали ко лбу и лезли в глаза. Подводка над одним веком размазалась, а сердце билось весело и быстро: Эрид почувствовал это, когда люди коллективно сошли с ума, схватились за руки и принялись ими раскачивать. Многие достали зажигалки. С левой стороны в дракона вцепился бородатый лысый мужик. Крылья мотылька были вытатуированы в том месте, где бычья шея приладилась к голове. Справа подхватила Ада — недрогнувшей и сильной рукой. На мгновение её пульс заглушил и музыку, и крики.

Последняя песня подошла к концу, и зрители утопили клуб в аплодисментах. Живая волна подхватила девушку и дракона, и швырнула вперёд. Ада смеялась вместе со всеми.

Музыканты кланялись, обнявшись за плечи, и барабанщик с голым торсом подметал пол длинными, роскошными волосами. Астор была права: такого в королевской опере и правда не увидеть.

Домой отправились пешком. Ада еле слышно напевала. Они не говорили, но сейчас это было бы лишним. Эрид осматривал улицы, поглядывал на спутницу и думал о своём. Казалось, что до завтрашнего дня ещё миллионы лет.

Когда они добрались до квартиры, оборотень понял, что он лишний, и решил уходить. Ада устала. И девушку, возможно, кое-что смутило: на концерте она задержала его руку в своей дольше, чем требовалось.

Так пусть поспит и забудет об этом.

У неё болело всё тело — так бывает после хороших концертов. Ада не хотела вставать. Девушка попыталась натянуть на голову одеяло, но оголились и начали мёрзнуть ступни. Укрыв как следует ноги, Ада обнаружила, что правый бок у неё открыт всем сквознякам.

— Дурацкое одеяло! Дурацкая жизнь.

Вчерашний вечер был прекрасен, а вот сегодня вряд ли будет приятный денёк.

Мать вернулась со своей выставки. Сейчас у неё какой-то там банкет, а после полудня женщина согласилась встретиться с дочерью. Объяснить цель своего визита по телефону Ада даже не пыталась. Девушка прокручивала в голове разные варианты развития событий, но ни один не казался ей подходящим. Её сногсшибательная, ветреная и такая успешная мама — как же не к лицу ей это слово. Ада старалась убедить себя, что обе они взрослые люди и пора оставить позади все обиды. Ну да куда там. Разве можно закрыть глаза на то, что родная мать бросила тебя тогда, когда была нужна больше всего? Семь лет подростковой злости и непонимания просто так не выбросишь из головы. Эти незамысловатые чувства эволюционировали и превратились в стиль жизни.

После того как «Агата» снова появилась на горизонте, они виделись редко. Ада чувствовала себя неловко рядом с грациозной, не по летам молодой женщиной, не знала куда смотреть, куда девать руки. Рядом с другими она была просто застенчивой и нелюдимой, но при встречах с матерью девушка цепенела. Как в полусне отнекивалась, отказывалась от подарков. Мама не настаивала, все чудачества дочери она встречала со снисходительной улыбкой. Не навязывала ни своего общества, ни дорогих вещей. Несколько раз в год на карту Ады поступали неплохие суммы, которые она либо не знала, куда потратить, либо спускала всё за неделю, при активном участии очередных сезонных друзей. Агату устраивали такие отношения: девочка не вела себя как заклятый враг, но и не путалась под ногами. Свой родительский долг Агата считала исполненным.

Ада умылась, размазав под глазами вчерашнюю косметику, и отправилась завтракать чипсами и фруктовым чаем. В этот момент из стены появился дракон, и жутко этим напугал её. Вчера девушка была счастлива заполучить Эрида в компанию, а сегодня отчего-то даже не вспоминала о мужчине. Только смутные обрывки вечера: громкую музыка, золотые глаза рядом, и тысячи рук по всюду. Лёгкое чувство эйфории, от которого хотелось летать.

Теперь этот чёртов оборотень вылез прямо из стены как ни в чём ни бывало, даже не подумав о том, что не выспавшийся человек не готов к таким зрелищам. Горячий чай пролился на грудь и живот. К счастью, чёрное поглощает большинство пятен.

— Что б тебя, а!

С завидной грацией Эрид опустился по ту сторону стола на самый чистый в доме табурет, и скосил глаза на вскрытую пачку.

— Что за деликатес на этот раз?

— Чипсы! — рявкнула Ада, оттягивая мокрый участок кофты подальше от кожи.

— И обычно их едят на завтрак?

— Нет, я одна такая. Единственная в своём роде!

Он смеялся одними глазами. Ада привыкла, что большинство людей не понимают её гастрономических привычек, но дракон выражал своё отношение с особой издёвкой. Впрочем, он сразу стал серьёзнее.

— Ты готова?

Девушка как-то сразу съёжилась и кивнула. Соврала: она по жизни не была ни к чему готова.

Через полтора часа они стояли у дверей квартиры в новеньком жилом комплексе. В этом доме располагались самые дорогие апартаменты. Агате захотелось обустроиться на пятнадцатом этаже, окна и балкон выходили на лучшую улицу города, а панорама была потрясающей.

Ада нажала на звонок. Сразу в глубине квартиры послышались торопливые шаги. Кто-то бодренько топал по коридорам, в которых можно жить не хуже, чем в иных гостиных. А то и лучше — всё новое, просторное и светлое.

Дверь открыла незнакомая Аде женщина в простецкой, но аккуратной одежде. Она была похожа на стареющую английскую леди.

— Вы кто? — осведомилась девушка, угрюмо выпятив челюсть. Женщина улыбнулась — сдержанно и скупо. Видеть Эрида она не могла: дракон пока что не соизволил принять материальный вид.

— Я помогаю по дому. Проходите, хозяйка сказала, что ждёт вас.

«Мать честная» — подумала гостья, ступая на мягкий ковёр. «Она всё-таки завела себе прислугу!». Ада давно не была в этой квартире, но помнила все детали. В глаза бросалось обилие матовых металлических поверхностей. Внутреннее убранство представляло собой что-то похожее на холостяцкий лофт и Букингемский дворец. Не жилой дом, а настоящий музей современного искусства. Но отказать хозяйке во вкусе было невозможно: мама считалась одним из лучших художников последнего десятилетия. Хоть она и занималась исключительно фотографией, понимание баланса и цветовой гармонии полностью оправдывало это звание.

— Проходи в гостиную, — на удивление тактично перешла на «ты» женщина. Сразу видно: не уборщица, не горничная, нет. Она именно помощник по хозяйству, ни больше, ни меньше. Мать имела вкус не только в выборе паркета, но также в выборе людей, которые её окружают.

— Мама там. А я уже ухожу. Всего доброго, Ада.

Кто вообще называет большую комнату гостиной? Это что-то из зарубежного кино. Поспешно, но не теряя чувства собственного достоинства, женщина накинула плащ и вышла. Ада молча подошла к двери и повернула защёлку. На секунду замерла, уткнувшись лбом в холодный рифлёный металл. Где-то за спиной дракон разглядывал одну из фотографий — чёрно-белую, квадратную и большую. Стоило чужому человеку уйти, и Эрид стал видимым для всех: появилась тень, фигура обрела плотность.

— Хватит там стоять в потёмках. Иди сюда.

Голос из гостиной заставил вздрогнуть. Как Аде показалось — оборотня тоже. Шаркая ногами, она поплелась, куда велели.