— Спасибо, — сказала вслух студентка.

Отказавшись от лёгкого макияжа, она согласилась только на чёрную широкую ленту, которая обхватывала шею и навевала приятные воспоминания о кожаном ошейнике с шипами, который был у Ады в семнадцать лет. Что до перстня из чёрного золота — его ей попросту навязали.

— Это не обычное украшение, а знак дома Астор. Вам положено носить его на людях. Ваш-ше высочество.

Процедив это, старшая женщина довольно грубо, будто пальцы Ады слишком толстые, надела ей кольцо с драконьей мордой. Над башкой чудовища красовался символический огонь.

Приготовление не заняло много времени. Ада бросила последний взгляд в овальное напольное зеркало. Ей было не по себе, она не привыкла выглядеть так хорошо. Ободрял только один маленький штрих, который не заметили, или сделали вид, что не заметили фрейлины. Для девушки это было отдушиной и хулиганством, для них — новым поводом для насмешек. Аду это не волновало, а Дара вступила с ней в молчаливый сговор.

Когда они всем скопом вернулись в покои к Эриду, оборотень поставил на столик опустевший кубок и вперился золотыми глазами в полосатое платье. Что-то в них промелькнуло.

Удивление в поднятых бровях, восторг в расширенных зрачках. Девушка подумала, что сейчас дракон ей скажет, какая она красивая. И промахнулась.

— Ну вот. Хоть на человека стала похожа.

Они покинули комнаты. Сопровождающей, как и всегда, стала Дара. Её каштановые волосы приятно оттеняла фиолетовая ткань. Все, кто попадался на пути, расступались, кланялись и делали реверансы. Самые важные персоны ограничивались кивками. Это были те, кто не собирался идти в оперу — все остальные уже сидели в театре.

— Какие господа, таков и двор, — резюмировал дракон. — Ты всегда была нерасторопной и вот мы снова прибудем последними.

— С каких пор тебя это волнует?

— Меня? Отнюдь. Я просто напоминаю, что ещё в твоих силах создать себе любую репутацию. А моя вполне меня устраивает.

«Ну да, тебе нравится, что все сторонятся тебя как огня» — подытожила Ада про себя, и решила сменить тему. Она сунула оборотню руку.

— Мне тут дали цацку с твоим портретом. Сказали, это важно.

Мужчина осторожно взял её ладонь и всмотрелся в перстень. Нахмурился.

— Важно. Это не мой портрет, а центральный элемент герба Астор, хотя ты это и так поняла. Но одна деталь здесь не такая, какой я ожидал её увидеть.

— Э?..

Ада поднесла кольцо к глазам. Самый, что ни есть, аристократический стиль: дорогой металл, оскал чудовища, руны и пламя.

— Не хочу вводить тебя в заблуждение, возможно я ошибаюсь. Подождём церемонии в гробовом зале.

— Где?

На днях ей собирались дать какой-то официальный титул. Какой — не сказали. Ментор терпеливо вдалбливал ей в голову, какие слова нужно говорить и какие действия совершать. Ничего сложного, просто для человека из двадцать первого века всё это выглядело диковато. Однако о гробах речи не было. И зря, потому что это уже интересно.

— Прости, я имел в виду Гербовый зал. В юности Агата прозвала его Гробовым.

Недурно, но не хватает экспрессии.

— Грёбаный, — поразмыслила Ада. — Грёбаный зал.

Дара за спиной хохотнула.

Они вышли из замка спускались по гранитной лестнице. Гвардейцы на входе стукнули алебардами, хотя на поясах у них были пристёгнуты не такие эффектные, но зато эффективные револьверы. Внизу стоял агрегат, наподобие машины времени или музыкальной шкатулки. Блестящие узкие трубы, ажурные сплетения металла. По форме всё это напоминало полумесяц с задранными к верху острыми концами.

— А это что?

— Это ваша карета, госпожа Ада.

Вопросов возникло ещё больше. Во-первых, кареты возят лошади, а это была чистая механика, которая не нуждается в животной тяге — Дара объяснила, что в передней части находится кабинка машиниста, который нажимает рычаги. Во-вторых, спереди и сзади этого чуда разместилось попарно несколько рядов охраны, всего восемь человек. И вот они были верхом на прекрасных, рыжих скакунах.

— А эти зачем?

Девушка с горем пополам ввалилась в карету. То, что слуга открыл дверь, а Эрид подал руку никак не помогло против длинной, путающейся под ногами юбки. Пожалуй, в плане удобства это единственный недостаток здешних нарядов. Однако Дара запрыгнула следом легко и проворно, как птичка.

— Эскорт гвардейцев. Вам положено по статусу, — ответила она, заправив волосы за ухо.

Ада посмотрела на оборотня. Его лицо оставалось бесстрастным.

— То есть, — осторожно начала она, — с нами тут сидит существо, которое может превратиться в крылатого динозавра, порушить половину города — если верить хроникам и другим невероятным историям, — но охранять меня должны солдаты? А алебарды им не надо было выдать?

— Традиция, — хором сказали фрейлина и упомянутый дракон, и переглянулись. Дара опять покраснела, а Эрид лишь усмехнулся. Он выглядел более задумчивым, чем всегда. После минутной, неловкой тишины, шатенка решилась задать интересующий вопрос.

Остаток пути Ада сбивчиво объясняла ей, что такое динозавр, не отрываясь глядя в окно.

Карета пыхтела, дымила и катила по мощёным и красивым улицам, конная охрана бодро цокала следом. Высоко над ними пролетел дирижабль, мелькали фасады домов, построенных на старинный манер. Однако история этой параллели шла своим путём, так что это было не совсем корректное определение. Ассоциации возникали в первую очередь с Викторианской эпохой, но слишком уж много здесь труб и металлических ферм. Конструкции не стесняясь выходили на передний план и ничуть не портили каменный антураж.

Ада долгим взглядом провожала каждое дерево. Странное дело, девушка могла поклясться, что когда они втроём с матерью только прибыли во дворец, листья и трава были сморщенными и пожелтевшими, цветы и вовсе казались редкостью. А теперь вся растительность так и пышет здоровьем, в бурной листве розовеют и белеют цветы, на каждом шагу попадаются кусты сирени, роз и других разноцветных красавиц. Ада поделилась наблюдениями. Дара разделяла её изумление, для неё такие перемены тоже не были в порядке вещей. Эрид отвечал односложно.

Дорога к театру не заняла много времени. Здание оказалось громоздким и треугольным в плане, с десятками статуй по всем фасадам. На остром углу был расположен главный вход, куда вёл, ни много ни мало, золотой эскалатор. Ступени были ниже и намного шире, чем в метро или в торговых центрах. Ада осторожно приподняла юбки и ступила на одну из них. Тут-то Эрид догадался, почему фрейлина так косилась на ноги принцессы: вместо положенных к платью туфель, или хотя бы ботинок, девушка напялила любимые кеды. С крупной чёрно-белой полоской они смотрелись замечательно, хотя вряд ли йэрская аристократия будет с этим согласна. Дракон приятно и тихо засмеялся.

— Очаровательно. Такую принцессу здесь запомнят надолго.

Внутри театр был вполне себе… как театр. Аде доводилось бывать на одном представлении, классе в пятом или шестом. Единственная ощутимая разница заключалась в том, что тут канделябры на стенах шевелились, медленно поворачивали конфорки, будто следя за идущими мимо людьми.

А в отличии от дворца, тут было полно ковров и барельефов.

Их встретил расфуфыренный толстяк в цилиндре, торопливо расшаркался и сразу проводил в ложу. Там уже сидела женщина болезненного вида и клюющий носом мужчина. Оба среднего возраста и, по золотистым глазам и оттенкам волос, Ада заключила, что видит свою родственницу и её дракона. Женщина подняла меланхоличные глаза и вяло представилась как Мадлен. У неё была короткая, залитая лаком стрижка и чёрный мужской фрак. Образ, от которого веяло тридцатыми годами, любовью к опиуму и нуару. Её дракон равнодушно махнул рукой вновь прибывшим и вернулся к созерцанию потолка. Оборотень выглядел слишком худым и унылым.

— Так значит Ада? Да, я слышала о тебе. Никто толком не знает, кто ты такая, но говорят, что внучка Сиены. К тому же, имя подходящее. Не то что у меня.