Продолжая бежать, Даламар вдыхал сладкий запах свободы, не замечая, что за ним кто-то следует. Позади него кто-то скользил по гнилым листьям леса, тихо и незаметно, как призрачная собака, бегущая по следу.

Даламар остановился на краю спуска в ущелье, прислушиваясь и пытаясь уловить внизу признаки магии. Его собственное слабое защитное заклятие, которое он установил на это место, давно разрушилось. Внизу зияло черное отверстие пещеры, как разинутый рот. Могло бы быть так, что защита держалась на самих книгах? Он не имел ни малейшего понятия, хотя такая вероятность определённо была, так как книги принадлежали Нуитари или были посвящены ему. Возможно, они сохранились.

Или всё-таки нет?

На нет и суда нет. Книги были его сокровищами, но всего лишь внешними проявлениями его пристрастия к магии. Они не были самой магией и не принадлежали только ему одному.

Вокруг стояла тишина. Даламар напряг слух, стараясь услышать пение птиц на деревьях и шум воды в ручье, но вокруг было мертвенно тихо. Птицы, те, которые не погибли, давно улетели отсюда. Где-то глубоко в лесу бродили зелёные драконы и другие существа похуже. Но не здесь. Здесь ничего не жило. Ветер слабо подул над ущельем, высоко в ветвях искорёженных осин. Повеяло вонью, которая осквернила весь воздух в королевстве. Даламар прикрыл рукавом нос и рот и принялся спускаться в ущелье, к его пещере, стремясь выполнить данное себе обещание.

Магия больше не пульсировала в пещере, переполняя сердце вошедшего. Теперь это было просто мертвое место, заваленное камнями, пылью и заполненное затхлым воздухом.

"Ширак" — тихо прошептал Даламар и шарик света появился в темноте. Даламар оглянулся. Пол был покрыт пылью, испещрённой крошечными следами мышей. Его рабочий стол был сломан на две части посередине столешницы и валялся на полу. Горшки с травами, маслами и другими компонентами для заклинаний, которые он тайно собирал далёким летом, превратились в черепки, упав с ниш в каменной стене. Их содержимое впиталось в грязь и высохло.

Передвигаясь за шаром света, Даламар, поднимая пыль ботинками, прошел через пещеру к стене, где спрятал свои книги. Защитное заклинание рассеялось, не в силах противостоять более мощной магии, которая бушевала в стране недавно. Мыши добрались до книг. От них ничего не осталось за эти годы, кроме нескольких кусочков кожи и горки мышиного помёта. Даламар дотронулся до клочка одного пергамента, желтого и ломкого в руках. Несколько строчек какого-то заклинания ещё можно было прочесть среди оставленных мышами пятен. Мда. Все книги были уничтожены, вся эта колоссальная работа и все заключенные в них знания.

Даламар оглянулся в пещере, заполненной обрывками и хламом. Где-то там, на небесах, над полями сражений, где бились друг с другом остальные боги, пребывали боги магии, Нуитари, Солинари и красная Лунитари. Одному из них, светлому Солинари, Даламар когда-то посвятил себя. Теперь он обращался к другому богу.

"Нуитари," — прошептал он, принимаясь за молитву, — "Сын Темноты, в твоих тенях я нашел успокоение, в твоей темноте я укрыл свои тайны. В твоей ночи, Нуитари, я скрыл свое сердце".

Эти слова пришли к нему неизвестно откуда, он даже не успел осознать что говорит. Даламар упал на колени. Впервые он, тот, кто преклонял колени бессчётное количество раз, сделал это потому, что действительно хотел этого.

"O дитя темных богов, O хранитель ужасных и потаенных секретов, услышь меня."

Стоя среди развалин своего секретного места, он поднял руки и крохотные пылинки закружились вокруг его пальцев серебристым кольцом.

"Услышь меня, Сын Тьмы! Я пришел, чтобы посвятить себя тебе."

На полу, как осколок самой темноты, лежал черепок от глиняного горшка. Даламар поднял его, нащупав большим пальцем самый острый край черепка. Он улыбнулся и вгляделся в густые тени в глубине пещеры. Все вокруг него было разрушено, все, что осталось от его тайных занятий. Перед ним лежали тени, густая темнота, та часть пещеры, куда он никогда не ходил. Он слушал дыхание пещеры, колебание воздуха, текущего из неизведанных мест и дышал в одном ритме с ним. Вдохнув, он почувствовал, как магия заискрилась в его крови, заполняя сердце.

"Твое," — сказал он богу, которого не было в пещере, но который незримо присутствовал рядом, — "Твое царство магии и секретов." Он поднял руки, в правой все еще блестел глиняный черепок. "Твой темный путь, на котором сила и власть достигается только ради самого себя, неограниченная, необузданная. O Нуитари, по твоему пути будут идти мои ноги, по твоему пути будет следовать мое сердце."

Он сжал правую руку, внезапно и судорожно, вонзая острые края черепка в плоть ладони. Кровь, черная в прохладном магическом свете, тонкой струйкой побежала между его пальцами. Он поднес окровавленную руку к маленькому клочку пергамента, единственной сохранившейся странице книги заклинаний. Первая капля его крови упала на пергамент и зашипела. В тот же момент Даламар почувствовал, что сердце его заполнилось темной и бурной силой. Волосы на затылке зашевелились, на щеках внезапно появился пот. Вторая капля крови упала и старый пергамент задымился, остатки страницы упали на пол, полыхая таким сильным пламенем, как если бы горел не обрывок, а все четыре книги.

Тени побежали по стенам. Огонь цвета крови пробежал, описывая круг вокруг мага, стоящего на коленях на каменном полу. Ветер выл, хотя ничего не шевелилось. Рокотал шторм, хотя не было дождя и небо по прежнему было ясным. Жаркий огонь, танцуя, осветил пещеру подобно свету глаз дракона.

Даламар поднял кулаки и волшебный огонь пробежал по нему, не уступая по силе и яркости огню, пляшущему на полу. Его кровь горела, а душа пела мрачные гимны богу, чье имя эльфы никогда не упоминали, чьи изображения не почитал ни единый эльф. В этот момент Даламар узнал бога своего сердца, бога, который не дает обещаний, а значит, не может их нарушить. Он узнал бога, для которого магия была всем.

"Нуитари!" — закричал он изо всех сил своего сердца и легких, — "Нуитари, раньше меня звали Даламар Арджент. Я пришел, чтобы сказать тебе, что Даламар Арджент мертв! Я — Даламар Найтсон и я твой. О Сын Тьмы, я буду принадлежать тебе темной ночью и ясным днем. Я твой в магии и молитве. Я твой…"

Снаружи раздались приглушенные голоса, кто-то что-то спросил и тут же голоса стихли с тихим проклятием. Треснула ветка. Сердце Даламар подпрыгнуло в груди, громоподобно застучав. Тени на стенах застыли, кроваво-красный огонь потух. Магия покинула Даламара и он повернулся ко входу в пещеру.

Отверстие выхода ярко сияло как какой-то злокозненный глаз. У входа стояли высокие фигуры, кажущиеся кошмарно черными на фоне ослепительного света. Даламар попытался сделать шаг, но не смог. Магия ушла, и с ней ушли все его силы. Он пошатнулся и, падая, услышал как женский голос крикнул: "Взять его!".

Шесть Неистовых Бегунов вбежали в пещеру. Они окружили Даламара и когда магический огонь окончательно погас, осторожно подходили к нему, вытащив из ножен мечи. В следующее мгновение та же женщина, которая только что кричала, вдруг рассмеялась сухим язвительным смехом.

"Итак, теперь понятно, чем занимаются слуги, когда игнорируют приказы своих хозяев. Было бы лучше для тебя, слуга, если бы ты послушался лорда Коннала и занялся бы восстановлением храма."

Даламар ничего не ответил, потому как знал, что никакие слова ему уже не помогут.

"Он слаб," — продолжала глумиться Неистовая Бегунья. "Он больше не может использовать свою грязную черную магию. Отведите его к лорду Конналу!"

И они набросились на Даламара. Оторвав его от пола, они крепко связали ему руки за спиной. Их лица напоминали уродливые маски, искаженные страхом и ненавистью. Один из них, коренастый молодой человек, плюнул на Даламара и его плевок был подобен укусу змеи. Другой захватил веревочной петлей шею Даламара и таким образом они потащили его через лес к Сильваносту и храму Эли. Там они связали его и бросили в маленькую неосвещенную камеру. Его не кормили и не давали воды. Они оставили его в одиночестве, а за дверью стражи из Неистовых Бегунов круглосуточно охраняли его.