— Она всегда жила здесь?

Бьюрн вздрогнул. Он не любил, когда его спрашивали о нимфе. Связь с нимфой рыцарство ему никогда не простит.

— Когда меня отправили на сторожевую заставу, она уже жила здесь. Сокровища у нее невероятно древние. — Рыцарь сделал паузу. — Встретился я с ней случайно. Другие рыцари не уходили так далеко от заставы. Я гнался за оленем, хотел устроить на заставе пиршество. Неожиданно конь споткнулся, и я, вылетев из седла, ударился головой о землю. Когда пришел в себя, передо мной стояла она, нимфа.

Хуме показалось: рыцарь смутился.

— Не беспокойтесь, брат. Я никому не расскажу об этом озере.

Бьюрн продолжал:

— На заставе обо мне знают почти все. Я ничего не скрывал. Да и скрывать-то нечего, мы только сидели с ней рядом. Она не совсем настоящая нимфа. Мне, конечно, хотелось бы чего-либо иного.

Магиус стал ворочаться. Бьюрн посмотрел на мага:

— Ваш волшебник просыпается. Вряд ли он будет в хорошем настроении, когда узнает, что с ним приключилось.

Пока Магиус не проснулся, Хума предупредил Бьюрна:

— Не надо ему рассказывать всего, что вы рассказали мне.

Глаза Бьюрна благодарно сверкнули в ответ. Хума понял: рыцарь относится к нимфе более нежно, чем старается показать.

Магиус, почувствовав, что рядом с Хумой кто-то есть, вскочил на ноги и уставился на Бьюрна.

— Приветствую вас, маг Красной мантии: — Бьюрн всем своим видом старался показать: он с почтением относится к магу, путешествующему вместе с его собратом.

Магиус после сна чувствовал себя бодрым. Он низко поклонился и ответил:

— И я приветствую вас, рыцарь Соламнии. Я и не предполагал, что благородные рыцари продвинулись так далеко на юг.

Хума и вида не подал, но ему очень не понравилось, что Магиус снова неискренен. Он хорошо помнил: маг совсем недавно говорил ему о том, что надо объехать стороной заставу соламнийцев.

Бьюрн ответил колдуну так:

— Здесь поблизости находится наша застава. Она небольшая, и о ней мало кому известно. А скоро она, вероятно, вообще перестанет существовать.

Магиус, казалось, не проявил никакого интереса к словам рыцаря. Он пристально смотрел то на место, где только что спал, то на озеро.

— Прошу извинить меня за то, что я не проснулся раньше. Это не похоже на меня. Не подумайте, что я столь невежлив.

Конь Бьюрна стал нервно переступать ногами, — видимо, почувствовал волнение хозяина.

— Вам не за что просить извинения. Видимо, здесь такое уж место. Я сам не раз на этом берегу оказывался во власти глубокого сна.

— Все же это не извиняет меня.

— До заставы далеко? — неожиданно спросил Хума. Его вопрос заставил Магиуса насторожиться.

— Не более часа. Конечно, вам следует к нам заехать. Несмотря на плохие известия, которые вы не должны скрывать, на заставе вам будут рады.

Бьюрн говорил, а Магиус загадочно улыбался. Рыцарю это явно не понравилось, но он сделал вид, что не заметил усмешки колдуна, и продолжал говорить, показав рукой на привязанных лошадей:

— Похоже, ваши лошади сильно устали и еще не отдохнули как следует. Но они смогут отдохнуть на заставе.

Он не расспрашивал Хуму о его планах, полагая, что тот сам все расскажет, когда сочтет нужным.

Магиус согласился с предложением:

— Очень хорошо. Однако мы пробудем у вас недолго. Нам предстоит дальний путь, и мы спешим.

Магиус и Хума отвязали лошадей и сели на них. Когда все были готовы, Бьюрн сказал, показывая рукой на запад:

— Поезжайте вперед. Я догоню вас через минуту.

Кивнув в знак согласия, Хума и Магиус поехали через лес.

Хума, ехавший сзади Магиуса, оглянулся и увидел: Бьюрн слез с лошади и достал из дорожной сумки какую-то фигурку, вырезанную из дерева. Водная гладь всколыхнулась, и над ней возникла голова нимфы. Вскоре деревья скрыли Бьюрна и нимфу из глаз Хумы, и о том, что происходило дальше, можно было только догадываться.

Магиус обернулся. Хума быстро выпрямился.

Вскоре Бьюрн догнал их. Хума сразу же спросил:

— Здесь только одна застава?

— Две. Другая — на западной стороне горной гряды.

Бьюрн показал на горы — они были сейчас видны, так как всадники въехали на вершину небольшого холма.

— Мы ведем наблюдение за восточной частью, а они — за западной. В горах есть что-то, что очень интересует Такхизис. Иногда нам приходится сталкиваться с людоедами.

— Много у вас рыцарей? Я ведь даже и не знал раньше, что здесь есть наша застава.

Бьюрн невесело улыбнулся:

— Я тоже не знал, пока пять лет назад не получил сюда назначение. Застава небольшая. На район, не уступающий по площади Соламнии, — всего восемь десятков рыцарей. Прежде нас было больше.

Хума понимал Бьюрна с полуслова. Рыцарь сказал ему, что сейчас, когда дела на фронтах идут из рук вон плохо, они отрезаны от всех рыцарей, за исключением собратьев на западной стороне гор. Они не имеют права покинуть заставу и уйти на север, чтобы вступить в борьбу с противником. Им приказано находиться здесь. Верность приказу — священный долг каждого рыцаря. Ренард подчеркивал это неоднократно.

— Вы когда-нибудь были на дальних вершинах? — неожиданно спросил Магиус.

— Нет. — Бьюрн очень неохотно ответил на вопрос мага.

— А кто-нибудь из ваших?

— Только на ближайших вершинах. Мы не ходим в глубь гор.

Казалось, это очень заинтересовало Магиуса.

— А почему?

— Причина простая: опасно!

Хума увидел — лицо Магиуса помрачнело. Вероятно, сказанное Бьюрном заставило его насторожиться.

Здесь на юге Эргота не верилось, что на севере бушует война. На небе висели такие же мрачные облака, как и на севере, но леса и поля здесь были полны жизни. Хума понимал: если ордам Владычицы Тьмы удастся разбить Соламнию, жизнь и здесь погибнет. Не будет Соламнии — Владычица Тьмы за один год покорит весь материк.

— Вот мы почти и прибыли.

Хума окинул заставу взглядом. О да, здесь не было таких высоких домов, как в Вингаарде. Дома были деревянными, но пропитаны они были огнезащитным, составом. Стена, окружавшая всю заставу, раза в четыре превышала рост Хумы. Вверху стены прорезаны бойницы для лучников. За стеной — наблюдательная вышка, на вышке — часовой. Часовой увидел трех всадников и окликнул их; Бьюрн ответил ему медленным взмахом руки. Магиус продолжал задумчиво смотреть на далекие вершины.

Когда всадники подъехали к деревянным воротам — те раскрылись. Почти все рыцари заставы вышли навстречу прибывшим.

— Бьюрн! Вы возвратились так рано?! Что случилось?

Высокий рыцарь, обратившийся к Бьюрну, носил доспехи, видимо, уже тогда, когда государь Освал под стол пешком ходил. Лицо у него было все в морщинах, голос хриплый, но двигался он очень легко и, как подумалось Хуме, искусно владел мечом. В отличие от большинства рыцарей заставы, носивших бороды, подстриженные, как у государя Эйвандейла, у старика были усы, правда седые. Он, единственный из всех на заставе, принадлежал к ордену Розы.

— Салют, государь Тагин. Двум путникам нужно немного отдохнуть. Один из них — наш собрат. У него есть исключительно важные для нас известия.

Тагин кивнул головой:

— Все ясно, — и, обращаясь к собравшимся рыцарям, приказал: — Выполняйте возложенные на вас обязанности. Вы рыцари Соламнии, а не стадо гусей!

Рыцари расходились с выражением разочарования на лицах. Многие из них, как объяснил Бьюрн, служили здесь, никуда не уезжая с заставы, более десяти лет.

Сам государь Тагин живет здесь более двадцати. Его поведение служило примером для рыцарей.

Хума не мог сдержать улыбки. Он ощутил, что находится среди рыцарей, отличающихся от обитателей Вингаардской Башни. Они не столь строго соблюдали правила этикета, вели себя более естественно.

Как оказалось, на заставе было всего три здания. Кроме вышки, которая служила также арсеналом и конюшней, было только два дома. Один из них, очень длинный, — казарма. Другой, невзрачный, был, как ни удивительно, командным пунктом. Здесь же государь Тагин и жил. Хуме, выросшему в деревне, деревянные дома нравились больше, чем каменные.