Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Даже для столь крупного существа, как минотавр, голова его казалась чрезмерно большой. Темный густой мех покрывал макушку и часть спины, остальная часть тела бы покрыта тонким пушком. Глаза были очень похожи на глаза настоящего быка, но в них светился человеческий ум. Морда была короткой и широкой, а зубы выглядели более пригодными для того, чтобы рвать мясо, нежели жевать траву. Хума вспомнил некоторые рассказы об этих существах и невольно попятился назад.

Минотавр поднял свои длинные и ширококостные руки, как бы показывая цепь, связывающую их. Пальцы были намного более толстыми, чем у человека, но заканчивались острыми ногтями, а всетаки не когтями. В сравнении с лапищами минотавра руки самого Хумы выглядели руками годовалого младенца.

— В отличие от гоблинов, которым нужно раз в шесть превосходить противника по численности — иначе они и не рискнут напасть, — вы, как мне кажется, очень храбры, и вы умеете сражаться лучше, чем я. Уверен, что вы прекрасно владеете оружием.

— Пожалуй. — Хума старался не говорить лишнего. — Но что вы делаете здесь? Почему вы оказались пленником гоблинов? Я много раз слышал, что минотавры — союзники людоедов.

В темно-красном свете луны глаза бывшего узника, казалось, налились кровью.

— Вернее назвать нас их солдатами-невольниками, рыцарь Соламнии. Мы для наших сообщников не более чем рабы. Они удерживают наши земли и держат наших родственников как заложников, хотя называют это защитой наших семей. Поэтому мы служим им. Но наступит день, когда минотавры сами будут править своей страной! Мы ждем этого дня.

— Но всетаки почему вы оказались пленником? — Хума изо всех сил старался говорить без дрожи в голосе и придать своему лицу мужественное выражение.

Ведь минотавру ничего не стоит сломать рыцарю шею. Хума уже видел его в бою.

Человекобык опустил закованные в кандалы руки и рассмеялся:

— Я убил капитана людоедов. Ударом кулака. Хороший был удар. Череп капитана треснул, как пустой орех.

Даже не убить своего командира, просто ударить — одна только мысль об этом ужаснула Хуму. Он поднял забрало своего шлема и подошел к минотавру ближе.

— Вы убили своего командира?!

— А вы сочувствуете людоедам? Теперь уже ни одна жизнь не будет загублена этим капитаном. А он, надо отдать ему должное, преуспевал в этом. Многие погибли от его секиры, особенно беспомощные и слабые. Я увидел его над телом старой женщины и телами двух детей, может быть ее внуков. И сделал то, что считал правильным. Бесчестно убивать старых, немощных или совсем юных — так, по крайней мере, все в моем роду думают. Никто из наших не простил бы меня. Я думал, что таких же правил придерживаются рыцари Соламнии. Но возможно, я заблуждался.

Минотавр снова поднял вверх скованные цепью руки, а Хума быстро, на всякий случай, отбежал назад.

— Или убейте, или освободите меня от этих цепей. Скорее. В пищу, которую гоблины давали мне, был подмешан яд. Они отравили меня. На свободе я, наверное, найду траву, которая меня вылечит.

Действительно, минотавр слабел с каждой минутой. Хума колебался. Он никак не мог решить, что ему делать. Мог ли он полностью доверять этому странному существу? Минотавры, возможно, были благородной расой, но они служили богам зла. Так его всегда учили.

Меч в вытянутой руке Хумы дрожал. Человекобык терпеливо ждал, готовый умереть или получить свободу. Спокойствие и преданность, с которыми бывший пленник смотрел в лицо своего спасителя, заставили наконец Хуму решиться. Он медленно вложил меч в ножны.

— У кого из них ключи от цепей? Минотавр опустился на колени. Его грудь вздымалась, как у быка перед атакой.

— Если ключи вообще существуют, то они у того, которого я швырнул, как червяка. Я никогда не видел ключей. В них ведь не было надобности. Если они меня заковали, то зачем им было меня освобождать?

Уставший минотавр отдыхал, а Хума подошел к гоблину и осмотрел многочисленные карманы на его поясе. В них было много всякой всячины, в основном военные трофеи — они невольно вызывали отвращение, поскольку были сняты гоблином скорее всего с убитых. Были еще какие-то непонятные безделушки. Наконец в одном из карманов он нашел ключи. Глаза минотавра были закрыты, и Хума вдруг забеспокоился: не нанес ли ему во время боя один из гоблинов смертельную рану. Но, услышав звон ключей возле своего лица, великан открыл глаза.

— Благодарю вас, — сказал он, как только Хума освободил обе его руки. — Клянусь моими предками до десятого колена: не будет мне покоя, пока я не отплачу вам за все, сделанное для меня. Клянусь вам в этом.

— Просто я выполнил свой долг. Минотавр ухитрился совсем по-людски выразить на своем лице удивление.

— Просто выполнил свой долг?! И всетаки я постараюсь выполнить свою клятву. Я не дам повода сказать, что Кэз недостоин своих предков.

Хума некоторое время молчал, затем спросил:

— Вы можете идти? Или совсем слабы?

— Пожалуй, мне надо бы немного отдохнуть. — Кэз быстро осмотрелся вокруг: — У меня нет ни малейшего желания быть на виду. Я предпочел бы найти какое-нибудь укрытие.

— Почему?

Хума вообразить не мог, кого может опасаться столь мощный атлет, разве только дракона или другого существа подобных размеров.

Кэз медленно встал:

— Капитан был любимчиком военного министра. Боюсь, он послал сюда целую свору негодяев.

— Я вас не совсем понимаю.

Внимание минотавра неожиданно переключилось на брошенное оружие. Он увидел секиру, которую выронил первый противник Хумы, поднял и провел по лезвию пальцем:

— Хороша. Может пригодиться. Хума был другого мнения:

— Будем надеяться, что она нам не потребуется. Да и вряд ли она спасет кого-нибудь из нас.

В руках гоблина секира казалась огромной. Кэз держал ее в одной руке с легкостью, показывающей, что он привык обращаться с оружием много больших размеров.

— Куда вы держали путь?

— На север.

— В Кайр?

Хума медлил с ответом. Он знал, что многие рыцари, даже Беннет, никогда бы не освободили такое существо, как минотавр, от цепей. Они вели бы его под конвоем, закованного. И уж наверняка они не сказали бы минотавру, куда они его ведут. Если этот пленник окажется вдруг шпионом, то он погубит не только одного Хуму. Однако Кэз казался честным, бесхитростным.

Наконец Хума кивнул:

— Да, в Кайр. Надеюсь найти там своих товарищей.

Минотавр сунул секиру в чехол, который, как понял Хума, был предназначен именно для оружия. Одежда Кэза состояла из двух кусков, нижний напоминал юбку или, может быть, большие трусы.

— Думаю, сейчас неразумно идти в Кайр, но я не буду отговаривать вас.

— Почему неразумно?

На лице Кэза появилось подобие человеческой улыбки — улыбки предчувствия.

— Через Кайр проходит линия фронта. Мои сообщники, людоеды, сейчас, когда мы говорим с вами, должно быть, уже в Кайре.

Он усмехнулся, издав звук, похожий на фырканье быка.

— О, там сейчас идет замечательный бой! Мне бы так хотелось быть там!

Хуму удивила та радость, которую выразил его новый товарищ. Некоторые из рассказов о минотаврах были, очевидно, правдивыми.

Смутившись, Хума сковырнул засохшую кровь со своего меча. Он мельком взглянул на минотавра: тот, казалось, заметил внезапную перемену в лице рыцаря.

— Вы можете идти со мной или возвращаться к своим, Кэз, — сказал Хума. Как пожелаете. Ведь вы, конечно, знаете, что не найдете у рыцарей понимания. Они будут смотреть на вас косо, будут считать вас дезертиром.

Кэз не колебался ни секунды:

— Я догадываюсь о ваших чувствах, рыцарь Соламнии. Я очень хорошо понимаю, что мы — разные. Однако я хочу исполнить клятву, данную вам, и предпочитаю открыто смотреть в лицо вашим товарищам, чем вернуться к людоедам, где меня ждут пытки и казнь. Я не жду со стороны рыцарей снисходительного к себе отношения, но я буду с вами всегда и всюду.

В ночной тишине послышался слабый далекий вой. Хума решил поначалу, что это волк, но тут же усомнился. Для волков было слишком холодно и промозгло.

210
{"b":"567395","o":1}