— …используя мою магию. И магию этого артефакта. Это очень просто, хотя, вероятно, и чересчур сложно для ваших примитивных разумов. Теперь я имею власть объединить энергию моего материального тела и энергию духа. Я обращусь в чистый свет энергии, если вы можете себе это представить. Став светом, я смогу пронестись по небесам, подобный лучу солнца, вернувшись в физическое тело там, где сочту нужным.

— Может Око сделать подобное для всех нас? — спросил Танис.

— Не думаю, что такое возможно. Но я уверен, что смогу сбежать. Остальные меня не волнуют. Это ты, полуэльф, привел их в эту… кроваво-красную смерть, тебе и выводить обратно!

— Ты не навредишь собственному брату. Карамон, да останови же его!

— Скажи им, Карамон. Последнее испытание в Башне Высшего Волшебства было направлено против меня. И я проиграл. Я убил его. Я убил родного брата…

— Ага! Так и думал, что найду тебя тут, тупоголовый кендер!

Рейстлин беспокойно заворочался. «Это неправильно. Откуда в моем сне взяться голосу Флинта? — подумал маг. — Флинта тут нет. Я не видел его уже много месяцев, еще с падения Тарсиса». Рейстлин вновь скользнул в пелену сна.

— Не пытайся остановить меня, Танис! Как видишь, я уже однажды убил Карамона. То есть иллюзию, посланную для обучения меня способу бороться с внутренней Тьмой. Но иллюзия опоздала. К тому моменту я уже вручил себя Тьме…

— Говорю тебе, я видел его!

Рейстлин резко проснулся. Этот голос тоже был ему известен. Тассельхоф Непоседа стоял в двух шагах, магу достаточно было протянуть руку, чтобы дотронуться до него. Флинт Огненный Горн стоял рядом, и хотя Рейстлину были видны лишь спины, он легко мог представить сердитое лицо старого гнома, спорящего с кендером, — слишком часто он видел эту дрожащую от гнева бороду и покрасневшие щеки.

«Не может быть! — подумал потрясенный Рейстлин. — Я только подумал о Тассельхофе — и он тут же появился наяву».

Не забывая о безопасности, маг пониже надвинул серый капюшон и спрятал золотистые руки в рукава мантии.

Конечно, со спины кендер похож на Таса, но ведь все кендеры в таком ракурсе выглядят одинаково: низенькие, разодетые в самые яркие наряды, какие только можно представить, длинные волосы забраны в хвост, и весь этот вид дополняется кучей сумочек и мешочков, которые на них навьючены. Гномы тоже выглядят со спины одинаково: коренастые, невысокие, обычно закованные в доспехи, в шлемах, украшенных лошадиными хвостами… или гривой грифона.

— Говорю тебе, я видел Рейстлина! — настойчиво говорил кендер, указывая на Великую Библиотеку. — Он лежал на той лестнице, а вокруг него собрались монахи. И его посох, как он там называется… посох Магера…

— Магнуса, — пробормотал гном.

— …валялся рядом на ступеньках.

— Так что случилось с Рейстлином? — рявкнул гном, не выдержав.

— Думаю, Флинт, — сказал Тас торжественно, — он умирал.

Рейстлин прикрыл глаза — теперь сомнений быть не может. Тассельхоф Непоседа и Флинт Огненный Горн. Старые друзья, знавшие его и Карамона с самого детства. Раньше, с тех пор как их пути разделились после нападения на Тарсис, маг часто размышлял, живы ли еще Стурм, Тас и Флинт. Теперь же Рейстлин задумался о причинах, по которым они оказались в Палантасе. Какое приключение ведет гнома и кендера? Маг с удивлением понял, что очень рад вновь увидеть эту парочку.

Сбросив капюшон, Рейстлин встал с намерением окликнуть друзей, расспросить их о Стурме и Лоране… о золотоволосой Лоране…

— Если Хитрюга мертв, это доброе известие, — мрачно сказал Флинт. — У меня от него мурашки по коже ползали.

Рейстлин отшатнулся, лихорадочно натягивая капюшон.

— Ты же не думаешь… — начал Тас.

— Нет, именно думаю! — взревел Флинт. — Откуда тебе знать, о чем я думаю и о чем не думаю?! Я говорил так вчера, скажу и сегодня! Рейстлин никогда не видел дальше собственного золотого носа! Он превратил Карамона в раба. «Карамон, сделай мне чаю! Карамон, понеси сумку! Карамон, почисти мои сапоги!» Хорошо еще, он никогда не приказывал брату спрыгнуть с утеса, иначе тот давно гнил бы на дне!

— А я немного любил Рейстлина, — сказал Тас. — Однажды он превратил меня в пруд с утками. Флинт, я знаю, что не всегда хорошо себя веду, но он так плохо себя чувствовал с этим кашлем. И, кроме того, он помог тебе с приступом ревматизма.

— У меня никогда не было ревматизма! — негодующе воскликнул Флинт. — Ревматизм бывает только у стариков! Эй, а куда это ты собрался?! — Гном успел схватить Таса за плечо, когда тот решил перейти улицу.

— Я подумал пойти в Библиотеку и постучать в дверь. А потом очень вежливо спросить монахов, был ли у них Рейстлин.

— Это не очень хорошая мысль — стучаться в дверь Библиотеки, независимо от того, был там Рейстлин или нет. Выкини ее из своей пустой головы, Тас, и вспомни, о чем они говорили вчера: кендерам вход воспрещен.

— Кстати, я хотел бы спросить их и об этом тоже, — сказал Непоседа. — Почему они против кендеров в библиотеках?

— Потому что там на полках стоят книги, вот почему. Ты бы стащил их, не успев даже подумать!

— Мы не грабим людей! — с негодованием воскликнул Тас. — Все кендеры очень честные. Это же позор: «Кендерам вход воспрещен». Я должен пойти и подарить им каплю разума!

Он вырвался из рук гнома и бросился через улицу. Флинт кинулся было за ним, но внезапно остановился, осененный мыслью, а потом крикнул:

— Иди, конечно, но мог бы и послушать, что я хотел рассказать. Лорана просила меня передать тебе кое-что о полете на драконе…

Тассельхоф затормозил настолько резко, что перекувырнулся через голову и покатился по земле, растеряв добрую половину своих мешочков.

— Я, Тассельхоф Непоседа, полечу на драконе? О Флинт! — Тас принялся засовывать обратно рассыпавшиеся вещи. — Разве это не замечательно?

— Нет, — хмуро буркнул Флинт.

— Скорее же, — сказал Тассельхоф, ухватившись за край рубахи Флинта, — так мы пропустим сражение.

— Ну, это произойдет не прямо сейчас. — Флинт торопливо отвел подальше руки кендера. — Иди первым, а я за тобой.

Тасу не нужно было повторять дважды. Он торопливо унесся вниз по улице, делая остановки лишь для того, чтобы рассказать каждому встречному о том, как он, Тассельхоф Непоседа, собирается лететь на драконе вместе с Золотым Генералом.

Флинт постоял еще немного, молча глядя на Великую Библиотеку. Лицо старого гнома стало серьезным и торжественным. Он засунул руки в карманы и тряхнул головой.

— Избавились наконец, — пробормотал он и зашагал вслед за Тассельхофом.

После того как они ушли, Рейстлин оставался на скамье еще долго. Он неподвижно сидел до тех пор, пока солнце не скрылось за крышами домов Палантаса, а вечерний воздух не наполнился холодом весенней ночи.

Наконец он поднялся. Рейстлин не пошел в Библиотеку, а побрел куда глаза глядят.

Несмотря на ночь, улицы огромного города не пустели. Сам правитель Палантаса появился на публике, чтобы поддержать горожан. Серебряные драконы на их стороне, объявил правитель, они обещают защитить город. Самое время устроить праздник. Люди зажгли костры и начали танцевать на улицах.

Рейстлин оказался посреди шумного гулянья. Расталкивая пьяных, он шел и шел, пока не оказался в покинутой части города, среди темных и заброшенных зданий. Здесь никто больше не жил, и редко кто заходил сюда по доброй воле. Рейстлин никогда здесь не был, но прекрасно знал дорогу. Маг свернул за угол. В конце пустынной улицы, окруженная ужасным лесом смерти, возвышалась черная башня, силуэтом выделяясь на фоне багровеющего неба.

Башня Высшего Волшебства Палантаса.

Проклятая Башня. Разрушенное черное здание, пустующее уже много столетий.

Никто не может ступить внутрь, кроме Повелителя Прошлого и Настоящего…

Рейстлин подошел немного ближе, а затем остановился.

— Пока еще нет, — пробормотал он, — пока еще нет…

Он ощутил, как ледяная, будто у трупа, рука коснулась его щеки, и передернулся от отвращения.