— Ты угадал, полуэльф, — вздохнул человек в алых одеждах. — Вы стоите глубоко под водой, в руинах Истара. Морские эльфы спасли вас и принесли сюда. Так они поступают со всеми, кто терпит кораблекрушение. Я знаю, где ваши друзья, и могу вас к ним отвести. Но я не вижу, что еще мы можем сделать для вас…

— Выпустить нас отсюда, — сказал Речной Ветер. Зебулах говорил на Общем, и варвар наконец начал понимать, о чем речь. — Кто эта женщина, Танис? Смахивает на эльфийку…

— Она и есть морская эльфийка, — ответил Танис. — Зовут же ее…

— Аполетта, — с улыбкой представилась она. — Простите, что не могу оказать вам должного гостеприимства, но, видите ли, в отличие от вас — КрииаКВЕКХ — мы не носим одежды. Увы, я даже мужа своего не сумела за долгие годы убедить оставить этот странный обычай — одеваться, выходя из воды. Он называет это стыдливостью. Одним словом, я не стану смущать вас и его и останусь в воде. Хорошо?

Краснея, Танис перевел друзьям, что сказала эльфийка, и у Золотой Луны округлились глаза. Берем — тот, казалось, вовсе ничего не слыхал. Погрузившись в себя, он едва замечал, что совершалось вокруг. Речной Ветер выслушал Таниса с непроницаемым видом. Похоже, никакие выходки эльфов уже не могли его удивить.

— Мы обязаны им жизнью, — продолжал Танис. — Как и все эльфы, они глубоко чтут жизнь и потому помогают тонущим в море. Этот человек — ее муж…

— Зебулах, — сказал волшебник и протянул руку.

— Я — Танис Полуэльф, — назвался Танис. — Это — Золотая Луна и Речной Ветер. Они с Равнин, из племени кве-шу. А это — Берем из…

Он запнулся и умолк, не зная, как продолжать.

Аполетта вежливо улыбнулась, но улыбка тотчас пропала с ее лица.

— Зебулах, — распорядилась она. — Отыщи тех, о ком говорил полуэльф, и приведи их сюда.

— Может, мне с тобой пойти? — предложил Танис. — Если уж ты решил, что я вот-вот тебя съем, почем знать, что выкинет Карамон…

— Нет, — покачала головой Аполетта. Капли воды сверкали в ее волосах и поблескивали на коже, чуть зеленоватой. — Пускай варвары идут с Зебулахом, полуэльф, а ты останешься здесь. Я хочу побеседовать с тобой и услышать побольше о войне, которая, по твоим словам, нам угрожает. Если драконы в самом деле проснулись, это воистину печальная новость. И если так — боюсь, ты прав: безопасности нашего мира приходит конец…

— Я скоро вернусь, любимая, — сказал Зебулах.

Аполетта протянула мужу руку. Он поднял ее к губам и нежно поцеловал тонкие пальцы. Танис перевел Речному Ветру и Золотой Луне слова Аполетты, и жители Равнин с радостью согласились пойти с Зебулахом за Карамоном и Тикой.

Шагая следом за магом таинственными, сумрачными, наполовину обрушенными улицами Истара, они слушали его рассказ о гибели великого города.

— Видите ли, — говорил Зебулах, указывая им то на одно, то на другое приметное здание, — когда Боги обрушили на Кринн пылающую гору, она поразила Истар, и в земной тверди образовался гигантский кратер. Морская вода ворвалась внутрь и заполнила провал. Так образовалось то, что теперь называется Кровавым Морем Истара. Большинство домов Истара было разрушено, но иные все-таки уцелели, а в некоторых местах задержался даже воздух. Морские эльфы обнаружили это место и завели обычай доставлять туда моряков с опрокинувшихся кораблей. Многие приживаются и чувствуют себя как дома…

В голосе мага звучала гордость, невольно забавлявшая Золотую Луну, хотя врожденный такт и доброта не давали ей хоть чем-то выдать себя. Гордость собственника, подумалось ей. Этот Зебулах вообразил себя прямо-таки хозяином развалин и рад был продемонстрировать их заезжим гостям.

— Но ведь ты — не морской эльф. Ты — человек. Как вышло, что ты здесь поселился? — спросила Золотая Луна.

Маг улыбнулся… прошлое заново поднялось у него перед глазами.

— Я был молод и жаден, — сказал он негромко. — Все искал способ побыстрее сколотить состояние. Я использовал свою магию, чтобы перенестись в глубину океана на поиски затерянных сокровищ Истара. И я нашел сокровище. Но вовсе не золото и не серебро… Как-то вечером я встретил Аполетту, проплывавшую морскими лесами. Я увидел ее прежде, чем она меня, и она не успела вовремя изменить облик. Я влюбился с первого взгляда… сколько труда я положил на то, чтобы завоевать ее! Она не может жить наверху, и я остался здесь. Здесь, под водой, мир спокойствия и безмятежной красоты. И однажды я понял, что не хочу возвращаться к прежней жизни. Но иногда все-таки приходит желание перекинуться словечком с племенем сухопутных. Вот я и брожу по развалинам, ища новичков, которых приносят эльфы…

Золотая Луна внимательно рассматривала руины. Когда Зебулах кончил свой рассказ, она спросила его:

— А где знаменитый храм, в котором служил Король-Жрец?

По лицу мага пробежала тень… Теплота воспоминаний сменилась скорбью, к которой примешивался гнев.

— Прости, — быстро сказала Золотая Луна. — Я совсем не хотела…

— Нет-нет, ничего, — коротко и грустно улыбнулся Зебулах. — Напротив, я нахожу даже полезным припоминать иногда мрак и ужас того несчастного времени. В своих ежедневных скитаниях я иногда начинаю забывать, что в этом городе когда-то жили… плакали, смеялись, любили… А на улицах играли дети — в том числе и в тот ужасный вечер, когда Боги обрушили с небес огненную гору… — Он помолчал немного, потом тяжело вздохнул и продолжал: — Ты спрашиваешь, где храм? Его больше нет. В том месте, где, бывало, стоял Король-Жрец и выкрикивал самонадеянные угрозы и попреки Богам, теперь черный провал. Морская вода залила его, но там ничто не живет. Ни рыбы, ни водоросли. Никто не измерял его глубины — морские эльфы и близко к нему не подплывают. Однажды я заглянул в его страшную тьму — и почти сразу бежал, не вынеся ужаса. Я думаю, он тянется до самых недр зла… — Зебулах остановился посреди полутемной улицы и пристально вгляделся в лицо Золотой Луны. — Я понимаю, виновные были наказаны. Но за что же невинных?.. Почему их обрекли на такие страдания?.. Я вижу, ты носишь медальон Мишакаль, Целительницы. Можешь ли ты мне ответить? Как учит об этом твоя Богиня?..

Жрица замешкалась — она не ожидала вопроса. Потом попыталась прислушаться к себе: что подскажет ей сердце? Речной Ветер стоял подле подруги — как всегда, суровый, бесстрастный и молчаливый.

— Я и сама размышляла об этом… — проговорила наконец Золотая Луна. Придвинувшись к Речному Ветру, она коснулась руки мужа, черпая уверенность в его сдержанной силе. — Однажды, во сне, я понесла наказание за свое маловерие… За то, что задавала вопросы. Я была наказана потерей любимого… — Речной Ветер обнял ее, как бы желая уверить: я здесь, я жив, все хорошо. — Иногда я стыжусь того, что без конца вопрошаю, — продолжала Золотая Луна. — Но я сразу припоминаю, что именно вопрошание и привело меня к древним Богам… — Она умолкла. Речной Ветер провел ладонью по ее бледно-золотым волосам. Она подняла голову и улыбнулась. — Нет, — тихо ответила она Зебулаху. — Разгадки этой великой тайны у меня нет. И я по-прежнему вопрошаю. Я закипаю гневом, видя, как страдают безгрешные, а злодеям — все нипочем. И теперь я знаю, что мой гнев — это огонь кузнечного горна. Его жар претворяет ком сырого железа — мой дух — в упругий стальной стержень, который есть моя вера, поддерживающая бренную плоть…

Молча и задумчиво смотрел Зебулах на Золотую Луну, стоявшую среди развалин Истара. В волосах молодой женщины, казалось, таился солнечный свет, которому не суждено было более коснуться останков древнего города. Прекрасное лицо было отмечено следами тяжких и темных дорог, которые ей выпало прошагать. Но следы пережитого не портили ее красоты — нет, они скорее подчеркивали ее. В синих глазах светилась мудрость и затаенное счастье: она ведь несла в своем чреве новую жизнь.

Взгляд мага обратился к мужчине, нежно обнимавшему подругу. Его суровое лицо тоже щедро отметили страдания и труды далеких дорог. Но в темных глазах была та же любовь, а могучие руки бережно и заботливо обнимали женские плечи.