— Тихо, Тас, — бессильно ответила Лорана. Она смотрела на Фисбена. Опустившись на колени, старый маг встряхнул дикарку за плечо.

— Что ты наделала, Сильвара? — спросил он строго.

И Лорана невольно подумала, что память, пожалуй, ее подвела: перед ними был какой-то другой старик, вырядившийся под Фисбена. Этот могучий, суровый муж мало походил на впавшего в детство старого мага, которого она знала когда-то… Но нет — его черты, его древняя шляпа… Уж их-то Лорана помнила отлично!

Внимательно глядя на Фисбена и Сильвару, она вдруг ощутила присутствие гигантской, ужасающей силы, подобной молчаливому грому. Ей захотелось бежать прочь без оглядки, бежать до тех пор, пока ноги будут способны нести ее… Но почему-то она не могла сдвинуться с места. Оставалось только смотреть.

— Что ты наделала, Сильвара? — требовательно повторил маг. — Ты нарушила клятву!

— Нет!.. — простонала девушка, корчась перед ним на полу. — Нет!.. Еще нет…

— Хватит и того, что ты вмешивалась в людские дела, бродя по свету в чужом обличье. Но ты осмелилась привести их СЮДА!

Мука исказила залитое слезами лицо Сильвары. Лорана почувствовала, что и ее щеки были мокры от слез.

— Что ж! — с отчаянным вызовом крикнула Сильвара. — Да, я нарушила клятву! Или по крайней мере собралась нарушить ее. Да, я привела их сюда! Но я должна была это сделать! Я видела довольно нищеты, страданий и горя. А кроме того… — тут ее голос стал едва слышен, а глаза обратились вдаль, — при них было Око…

— Да, — так же негромко проговорил Фисбен. — Око Дракона, взятое из замка Ледяной Стены. И вот им завладела ты. Что ты с ним сделала, Сильвара? Где оно теперь?

— Я отослала его прочь… — чуть слышно ответила Сильвара.

Фисбен, казалось, разом состарился. Он устало вздохнул и тяжело оперся на посох.

— Куда же ты отослала его, Сильвара? Где Око?

— Оно у Ст… Стурма, — запинаясь от страха, вмешалась Лорана. — Он отвезет его на Санкрист. Но в чем дело? Значит ли это, что Стурму угрожает опасность?

— Кто тут? — Фисбен оглянулся через плечо. — А-а, это ты, девочка! Здравствуй, здравствуй! — И он расплылся в улыбке. — Очень, очень рад снова видеть тебя. Позволь спросить, как поживает твой батюшка?

— Мой… батюшка? — Лорана, сбитая с толку, тряхнула головой. — При чем тут мой отец? Скажи нам, старец…

— Ага, и братик твой здесь, — Фисбен протянул руку Гилтанасу. — Рад видеть тебя, сынок. И тебя, господин мой… — Он поклонился изумленному Теросу. — Серебряная рука! Подумать только! — И мельком бросил взгляд на Сильвару: — Подумать только, что за совпадение… Ты ведь Терос Железодел, не так ли? Весьма наслышан. А меня зовут… — старый маг наморщил лоб и умолк. — Меня зовут…

— Фисбен, — услужливо подсказал Тас.

— Фисбен! — обрадованно кивнул волшебник. Лоране показалось, что он взглядом предупредил о чем-то Сильвару, и девушка склонила голову, как бы подтверждая, что поняла его безмолвный приказ.

Фисбен, однако, повернулся к Лоране прежде, чем она успела хоть как-то привести мысли в порядок.

— Я полагаю, — сказал он, — ты давно уже гадаешь, кто такая Сильвара. Пускай она расскажет об этом сама… если захочет. А я должен вас покинуть — мне предстоит далекое путешествие…

— Я в самом деле должна?.. — тихо спросила Сильвара. Она стояла по-прежнему на коленях. При этих словах ее глаза обратились на Гилтанаса. Фисбен проследил ее взгляд. Его черты смягчились при виде потрясения, отражавшегося на лице молодого вельможи. Он грустно покачал головой.

Сильвара умоляюще простерла к нему ладони… Фисбен подошел к ней и поставил ее на ноги. Девушка повисла у него на шее, и старый волшебник обнял ее.

— Нет, Сильвара, — сказал он ласково и сердечно. — Ты ничего не ДОЛЖНА. Ты можешь даже заставить их позабыть, что они вообще сюда приходили. Выбирай. Так же, как выбирала когда-то твоя сестра…

Вся краска покинула бледные щеки Сильвары:

— Но это значит…

— Да, Сильвара, — Фисбен поцеловал девушку в лоб. — Выбор за тобой. А теперь прощай, Сильвара.

Обернувшись, он посмотрел на остальных.

— Ну, счастливо! Весьма, весьма рад был повидаться. Немножко обидная история, правда, вышла с этими, чтоб им, куриными перьями… Но нет, нет, я не сержусь! — Тут он уставился на Тассельхофа и после минутного ожидания нетерпеливо спросил его: — Ну так что, ты идешь? Я же не могу ждать тебя до утра!

— Я? С тобой? — Тас со стуком уронил голову Флинта на каменный пол и вскочил: — Конечно! Вот только сумку возьму! — Но сразу остановился, глядя на неподвижного гнома: — Флинт…

— С ним все будет в порядке, — пообещал Фисбен. — К тому же ты не надолго расстаешься с друзьями. Мы увидим их снова через… — Он нахмурился, бормоча про себя: — Семь дней прибавить три, один в уме… семью четыре… Ну да, в Дни Голода или около того. Соберется Совет… Ладно, идем наконец! У меня полно дел! Твои друзья в хороших руках. Сильвара о них позаботится… верно, дитя мое? — И он повернулся к дикарке.

— Я… расскажу им, — грустно пообещала та, не сводя глаз с Гилтанаса. Молодой эльф смотрел то на нее, то на Фисбена. Ему делалось все страшней. — Ты прав, — обращаясь к старому волшебнику, вздохнула Сильвара. — Я давно уже нарушила клятву. Теперь осталось только довершить начатое…

— Смотри сама, девочка. — Фисбен опустил руку на голову Сильвары, погладил серебряные волосы. Потом отвернулся.

Ночь, царившая снаружи, готова была поглотить его, когда Сильвара спросила:

— Меня накажут?

Остановившись, Фисбен обернулся через плечо и покачал головой.

— Кто-нибудь, пожалуй, мог бы сказать, что ты уже несешь наказание, Сильвара, — ответил он тихо. — Но то, что ты делаешь, ты делаешь во имя любви. Ты сама сделала выбор — и сама себя покарала…

И старец скрылся во тьме. Тас помчался, за ним: многочисленные сумочки били кендера по бокам.

— Счастливо, Лорана! Пока, Терос! Присмотрите за Флинтом!..

Стало тихо. Потом Лорана расслышала голос Фисбена:

— Погоди, как ты сказал? Фистул… Филобен…

— Фисбен! — ответил пронзительный голосок.

— Ну да, Фисбен… Фисбен… — бормотал старик.

Все взгляды обратились к Сильваре. Казалось, она успокоилась, примирившись с неизбежным. Ее лицо было все так же печально, но горькая душевная мука миновала. Осталось лишь ощущение потери, но сожалеть было не о чем. Сильвара подошла к Гилтанасу. Взяла его за руки и с такой любовью заглянула ему в глаза, что Гилтанас принял ее взгляд, как благословение, — хоть и говорило ему сердце, что это было прощание.

— Я тебя теряю, Сильвара, — срывающимся голосом выговорил он. — Я вижу это в твоих глазах. Но почему? Ведь и ты любишь меня…

— Я люблю тебя, эльф, — тихо ответила Сильвара. — Люблю с того самого мгновения, когда увидела тебя раненным, лежащим без сознания на песке. А когда ты открыл глаза и улыбнулся мне, я поняла, что мне суждена та же участь, что постигла когда-то мою сестру… — Она вздохнула. — Что ж, мы всегда этим рискуем, меняя обличье. Наша сила остается при нас, но чужое тело привносит свои слабости… А впрочем, способность любить — слабость ли это?..

— Я не понимаю тебя, Сильвара! — крикнул Гилтанас.

— Сейчас поймешь, — сказала она тихо. И опустила голову.

Гилтанас обнял ее, крепко прижимая к себе. Она уткнулась лицом ему в грудь. Гилтанас целовал ее прекрасные серебряные волосы. Глухое рыдание вырвалось у него.

Лорана отвернулась. Вмешательство, даже невольное, было бы сродни святотатству. Глотая слезы, она огляделась — и вспомнила про гнома. Набрав из бурдючка немного воды, она побрызгала ею Флинту в лицо.

Его веки затрепетали. Какое-то время гном смотрел на Лорану, потом протянул трясущуюся руку и хрипло прошептал:

— Фисбен!..

— Я знаю, — сказала Лорана, гадая про себя, как-то еще примет он весть об уходе Таса.

— Но ведь Фисбен умер! — выдохнул гном. — Тас сам говорил!.. Под грудой куриных перьев!.. — Он пытался приподняться и сесть. — Где этот безмозглый кендер?..