Конференция закончилась неловким прощанием. Лишь Герматия проявила какие-то эмоции, упрекая Ситаса за то, что он отправлял Ванести на войну. Звездный Пророк холодно игнорировал жену, и она, в конце концов, забилась в рыданиях. Она отчаянно обняла молодого эльфа, к его явному смущению, и затем вернулась в свою карету — предстоял долгий путь домой, в Сильваност.

Вчера мало кто заметил исчезновение Сюзины. Кит-Канан был озадачен ее отъездом, но решил, что она по каким-то причинам вернулась в Ситэлбек. По правде говоря, он почувствовал некоторое облегчение. Присутствие жены делало напряженным его общение с братом, и печальный прощальный банкет было легче вынести без Сюзины.

И все- таки это непохоже на нее — уехать внезапно, не посоветовавшись с ним, и он чувствовал некоторую тревогу. Тревога переросла в сильное волнение десять дней спустя, когда они, наконец, прибыли в крепость и узнали, что жену генерала никто не видел. Она не присылала никакого сообщения.

Кит- Канан отправил Крылатых Всадников прочесывать равнины в поисках неуклюжего экипажа Сюзины. Однако, как и предсказывал Кит, весенние грозы начались рано, и на землю обрушивались потоки дождя и град. Над равнинами, протянувшимися на сотни миль, не переставая завывал ветер. Розыски оказались бесполезными, и, несмотря ни на что, их пришлось отложить.

Тем временем Кит-Канан целиком посвятил себя разработке плана своей великой битвы. В Ситэлбеке сосредоточивались силы Гончих, готовясь к маршу на запад, где они должны были нанести удар по врагу прежде, чем генерал Гиарна поймет, что они покинули крепость.

Сообщения о вражеской армии были скудными и недостоверными. Наконец, Кит призвал на помощь единственного разведчика, на которого он мог положиться, — Парнигара.

— Возьми две дюжины верховых и подберись настолько близко, насколько возможно, — приказал Кит-Канан, отлично понимая, что просит друга пойти на страшный риск. Но выбора не было.

Если ветерана и возмутил трудновыполнимый приказ, он ничем не показал этого.

— Я постараюсь вернуться поскорее, — ответил он. — Нам нужно спешить.

— Согласен, — заметил Кит. — И будь осторожен. Я предпочел бы, чтобы ты вернулся с пустыми руками, но не погиб!

Парнигар ухмыльнулся, затем внезапно сделался серьезным.

— Есть какие-нибудь известия о… я хотел сказать — от Сюзины?

Кит вздохнул:

— Ничего. Ее словно поглотила земля. Она сбежала с конференции в тот день. Я привел Ванести с собой в качестве оруженосца и обнаружил, что ее нет.

— Эти проклятые бури не прекратятся еще несколько недель, — сказал разведчик, — и я сомневаюсь, что до этого времени ты сможешь послать кого-либо на поиски. Я уверен, она в безопасности, укрылась на какой-нибудь ферме.

Но в голосе его не было уверенности. Сам Кит-Канан тоже потерял оптимизм и уже не знал, что думать. Все указывало на то, что Сюзина покинула лагерь по доброй воле. Почему? И почему он не чувствует огорчения?

— Ты упомянул о своем оруженосце. — Парнигар мягко сменил тему. — Как дела у этого юноши?

— Он полон энергии, ничего не могу сказать. Мои доспехи уже сто лет так не сверкали!

— А когда мы выступим…

— Ему придется меня сопровождать, — ответил Кит. — Но я не пущу его на передовую. У него недостаточно опыта, чтобы сражаться.

— Да уж, — проворчал старый воин и исчез в ночи.

— Достаточно, кучер. Дальше я пойду пешком.

— Госпожа? — Кучер, открыв Сюзине дверь, озабоченно взглянул на нее. — Здесь вокруг полно разведчиков армии Эргота. Они обязательно найдут тебя.

«На это я и рассчитываю», — мысленно ответила Сюзина.

— Я тронута твоей заботой, но поверь мне, со мной все будет в порядке.

— Я думаю, что генерал будет…

— Генерал не будет сердиться, — твердо ответила она.

— Хорошо. — Он согласился с явной неохотой, но помог ей спуститься на землю. Карета остановилась на краю грязной дороги. Несколько широких тропинок вели в лес.

Сюзина была довольна хорошей дорогой. Ни зрение, ни ноги не позволили бы ей преодолеть трудную тропу. Она обернулась к кучеру, который верно служил ей, больше недели путешествуя вместе с ней по степи. Зеркало, сейчас спрятанное в коробке у нее на поясе, указывало им путь, позволяя избежать встречи с вражескими патрулями. Единственная вещь, которую женщина взяла с собой, покоилась в кошеле у пояса — это был узкий кинжал. Она не собиралась возвращаться, но говорить об этом кучеру было нельзя.

— Подожди здесь два часа, — приказала она. — К тому времени я вернусь. Я хорошо знаю эти леса. Здесь есть места, которые мне хочется снова увидеть.

Кивнув и нахмурив брови, кучер взобрался на свое сиденье и смотрел ей вслед, пока она не исчезла за деревьями. Сюзина спешила изо всех сил, насколько ей позволяли старые ноги, но все равно ей потребовалось больше часа, чтобы пройти две мили. Она безошибочно миновала множество развилок, уверенная, что зеркало указало ей верный путь.

Когда она прошла вторую милю, дорогу ей преградил воин в доспехах, вооруженный арбалетом.

— Стой! — крикнул он, поднимая оружие, с удивлением глядя на одинокую старую женщину, подходившую к штаб-квартире армии Эргота.

— Рада, что ты вышел меня встретить, — вежливо произнесла Сюзина. — Проводи меня к генералу Гиарне.

— Ты хочешь увидеть генерала?

— Мы… старые друзья.

Озадаченно качая головой, стражник, тем не менее, провел Сюзину немного подальше по тропе, на небольшую поляну. Луг почти полностью был скрыт кронами высоких вязов — Сюзина знала, что они закрывают лагерь с воздуха.

— Генерал там, — человек указал на небольшой домик на краю поляны. Вход охраняли двое стражников, вытянувшихся по стойке «смирно» при ее приближении.

— Она хочет видеть генерала, — объяснил воин с арбалетом, пожимая плечами.

— Обыскать ее? — спросил мускулистый воин с алебардой, и по ссутуленной спине Сюзины пробежала дрожь. Она вспомнила о кинжале в своем кошеле.

— Не нужно.

Сюзина узнала глубокий голос, донесшийся из-за дверей. Караульные расступились, пропуская Сюзину внутрь.

— Ты вернулась ко мне.

Мгновение Сюзина стояла неподвижно, моргая и пытаясь привыкнуть к полутьме. Затем рядом шевельнулась массивная фигура в черном плаще, и она узнала его — узнала его движения, его запах, его наводящее ужас присутствие.

Она застыла в изумлении — все рассказы, которые она слышала, видения, показанные ее зеркалом, оказались правдой. Перед ней стоял генерал Гиарна. Она знала, что сейчас ему, по меньшей мере, семьдесят лет, но он выглядел точно так же, как сорок лет назад!

Он шагнул к ней. Сюзина почувствовала те же отвращение и страх, которые были ей так хорошо знакомы когда-то, когда он приближался к ней, пользовался ею. Пальцы ее медленно сомкнулись на рукоятке кинжала. Человек навис над ней, глядя на нее со снисходительной усмешкой. Она взглянула ему в глаза и увидела ту же пустоту, воспоминания о которой до сих пор наводили на нее ужас.

И тогда она, вытащив нож, сделала выпад. «Почему он смеется?» — удивилась она, направляя острие кинжала в открытое горло. Гиарна и не пытался защищаться.

Коснувшись кожи, клинок с сухим треском сломался у рукояти. Бесполезный кусок железа упал на пол у ног Сюзины, которая не верила своим глазам.

На горле генерала Гиарны не осталось и царапины.

Лишь после возвращения Парнигара и его отряда разведчиков Кит-Канан получил важную информацию о расположении вражеских частей. Старший сержант, промокший до нитки после девятидневного похода, вернувшись в форт, сразу же отправился с докладом к Кит-Канану.

— Мы подобрались к их флангам, — сообщил Парнигар. — Там полно патрулей, как мух на дохлой лошади. Они схватили двоих наших, а остальные едва ускользнули.

Кит, поморщившись, покачал головой. Даже после сорока лет войны он воспринимал смерть каждого эльфа, находившегося под его командованием, как личное несчастье.

— Мы не смогли пробраться в главный лагерь, — объяснил Парнигар. — Там слишком много охраны. Но, судя по числу патрулей, я сказал бы, что там находится ставка Гиарны.