— Ты говоришь: мы сможем укрыться от дракона, если останемся здесь… Но дракон далеко не единственный наш враг. Есть еще зима, о которой ты, кажется, позабыл. Стужа едва ли не более грозный противник. Что будет, если подойдут к концу наши запасы, а дичь исчезнет? Откуда нам ждать подмоги, когда из-за холода и голода болезни и смерть начнут косить и старого и малого?

Теократ не нашелся что ответить. Потому она повернулась к Танису:

— А ты, Полуэльф, ратуешь за то, чтобы мы покинули эту долину. И куда мы направимся? Неужели мы тронемся в путь без всякой ясной цели, только для того, чтобы до смерти замерзнуть среди ледяной пустыни, на каком-нибудь горном склоне?

Прежде чем тот успел изложить свой план, в пещеру ворвался порыв холодного ветра. Циновку и шкуры, закрывавшие вход, разметало в стороны. Факелы чуть не погасли вовсе, пламя в очаге испуганно прижалось к углям, отпрянув назад. Взгляды присутствующих обратились к вошедшему. Наконец-то собравшихся почтил своим присутствием Рейстлин.

Тщедушный волшебник кутался в красную мантию, капюшон закрывал пол-лица.

— Пошел снег, — объявил он самым спокойным тоном.

— Кажется, ему доставляет удовольствие приносить дурные вести, — пробормотал Стурм.

— Что он вообще здесь делает? — возмутился Флинт.

— Это я попросил его прийти, — раздраженно отозвался Танис. — Вот только почему он позволяет себе так опаздывать?

Рейстлин неспешно приблизился к очагу. Маг намеренно двигался медленно, словно выжидая, провоцируя окружающих. Колдун знал, что все взгляды прикованы к его персоне. Не много же среди них оказалось дружелюбных! Должно быть, это забавляло иссушенного болезнью молодого волшебника. Во всяком случае, так казалось Танису.

— Не позволяй меня перебивать, Полуэльф, — попросил Рейстлин, покашливая. Он протянул руки к огню, чтобы согреться. Пламя отбрасывало жутковатые отблески на его золотистую кожу. — Ты ведь собирался вести речь о королевстве гномов.

Вообще-то Танис еще и словом не обмолвился о том. Не мог же он обрушить на людей подобное известие вот так, с бухты-барахты, без всякой подготовки.

— Я действительно подумал, что мы могли бы найти безопасное убежище в королевстве Торбардин… — нерешительно начал он, почесывая бороду.

Это предложение вызвало настоящий взрыв.

— Гномы! — возопил Хедерик. — Мы не желаем иметь с ними ничего общего!

Сторонники Теократа шумно поддержали протест своего предводителя. Речной Ветер глядел мрачнее тучи. Покачав головой, варвар произнес с суровой решимостью в голосе:

— Мой народ не пойдет в Торбардин.

— А теперь послушайте меня, — подала голос Маритта. — Вы не отказываетесь отведать знаменитого напитка, который варят гномы, и охотно берете деньги, когда они заходят в ваши лавки…

— Но это не значит, что мы должны с ними жить! — сверкнул глазами Хедерик, затем, смягчив по возможности выражение лица, обернулся и кивнул Флинту: — Присутствующие, разумеется, не в счет.

Флинт на это замечание ничего не ответил, а это само по себе служило дурным предзнаменованием. Обычно гном не лез за словом в карман и живо поставил бы Теократа на место. Танис испустил тяжкий вздох. Он прекрасно понимал: именно этот старый упрямый гном станет главным препятствием на пути к осуществлению его плана.

Тем временем разгорелся уже нешуточный спор. Полуэльф поглядел на весьма довольного собой Рейстлина. Молодой колдун замер перед очагом, грея у огня руки, и загадочная улыбка не сходила с его тонких обветренных губ. Разумеется, алый маг не случайно подбросил именно теперь это яблоко раздора. Совершенно точно, он что-то задумал. Вот только какую именно цель преследовал хитрый волшебник?

— Никто даже не знает наверняка, обитают ли под этими горами гномы, — упорствовал Хедерик.

Флинт нахмурился, но продолжал сидеть молча. Борода гнома воинственно встопорщилась, взгляд сделался тяжелым и угрюмым.

— Я готова отправиться в Торбардин, — отрывисто выговорила Маритта. — Но ведь гномы закрыли ворота своего королевства еще триста лет назад.

— Это правда, — подал, наконец, голос Огненный Горн. — И пусть лучше они остаются запертыми.

Воцарилось молчание. Люди с удивлением уставились на гнома.

— Не то, чтобы ты мне этим очень помог, — вполголоса проговорил Танис, нахмурив брови.

— Тебе известно мое мнение, — отрезал непреклонный бородач. — Ноги моей не будет под этой горой! Даже если бы мы сумели отыскать врата, что нам вряд ли удастся. Ведь никто их не видел вот уже три сотни лет.

— Значит, нам опасно оставаться здесь и некуда идти. Так что же нам делать? — спросила Маритта.

— Остаемся, — не замедлил ввернуть Хедерик.

Поднялся настоящий гвалт, все заговорили разом. Даже в этой просторной пещере скоро сделалось жарко от огня и разгоряченных тел. Полуэльф покрылся испариной. Он не любил тесноты, не любил дышать одним воздухом с толпой, поэтому теперь ему чрезвычайно хотелось покинуть собрание, пустить все на самотек. Шум нарастал. Голоса спорящих гудящим эхом отдавались от каменных сводов, по которым в багряных отблесках пламени плясали косые тени. И тут Рейстлин тихонько кашлянул.

— Если мне будет позволено сказать, — начал он негромким, надтреснутым голосом, и все вокруг умолкли. — Я знаю, где искать ключ к Торбардину. Разгадка тайны лежит под Черепом.

Присутствующие безмолвно уставились на него, ведь толком никто ничего не понял. Никто, кроме Флинта.

Гном сидел, плотно стиснув зубы и неотрывно глядя на деревяшку, которую усиленно строгал. Он так и не поднял глаз на собравшихся.

— Ты заинтриговал нас, Рейстлин, — высказал всеобщее недоумение Танис. — Что это за Череп, и что за тайну он скрывает?

— Я мало что знаю об этом месте. — Рейстлин едва приметно ухмыльнулся, отчего у заметившего эту мимолетную улыбку Полуэльфа неприятно кольнуло в груди. — Так, разрозненные упоминания, обрывки, на которые я натыкался во время своих многолетних исследований. — Речь его текла плавно, почти мечтательно. — Флинт мог бы поведать нам гораздо больше…

— Но не станет, — мрачно подал голос гном.

Рейстлин уже вознамерился что-то на это возразить, даже приоткрыл рот. Но тут циновка вновь отодвинулась, на этот раз издав жуткий треск, словно ее скомкали чьи-то большущие лапищи.

И в пещеру неуклюже ввалился Карамон.

— Танис, ты не видел Рейста? — встревожено прогудел он, точно не замечая вытянувшихся лиц делегатов. — Не могу его найти… Ах, вот ты где.

Только тут он обвел взглядом собравшихся и в то же мгновение густо покраснел.

— Прошу прощения. Я не знал, — Карамон совсем сконфузился. — Просто ты был рядом, а потом вдруг исчез… Я не знал, куда ты направился. Я думал…

— Нет, ты не думал, ты никогда этого не делаешь, — огрызнулся Рейстлин. — Боюсь, ты даже не догадываешься о значении этого слова. Я не ребенок, которого нельзя выпустить за дверь без сопровождения няньки! Кто теперь присмотрит за кендером?

— Я… привязал его к ножке стола…

Грянул взрыв хохота. Рейстлин смерил брата гневным взглядом, отчего тот вжался в самый темный угол.

— Я только… подожду здесь.

— Флинт, где этот Череп? — Танис хмурился, однако старательно сдерживал себя. — Ты знаешь, о чем он говорит?

Гном продолжал упорно молчать, только глаза гневно сверкали из-под кустистых бровей.

Чахоточный колдун тоже как будто потерял интерес к теме и говорить не собирался. Запахнув полы своих одежд и надвинув капюшон, маг уселся на перевернутый ящик.

— Рейстлин, объясни нам, что ты имел в виду, — попросил Танис, выдохнув.

Волшебник только покачал головой, на его пожелтевшем, иссушенном болезнью лице пролегли глубокие тени.

— Кажется, вам больше по душе насмехаться над этим недотепой.

— Пусть себе дуется, — презрительно выговорил Стурм.

Флинт отбросил нож, и тот со звоном ударился о каменный пол у ног гнома. Деревяшка, которую он строгал, стала немногим больше щепки. Глубоко посаженные темные глаза старого гнома, обрамленные паутинкой морщинок, яростно сверкали. Длинная борода подрагивала. Невысокий ростом, коренастый и крепкий, Флинт Огненный Горн обладал сильными, мускулистыми и мозолистыми руками настоящего мастера, а еще сварливым и упрямым норовом. Они с Танисом дружили уже много лет, со времен несчастной юности Полуэльфа. И оба прекрасно изучили повадки друг друга. Теперь же гном, поглядев на него, только еще сильнее нахмурился. Голос Флинта, грубый и басистый, точно раздается из самых недр земли. А уж когда тот злится!..