Фисбен! И дракон!

Тас застонал, припоминая. Он же не собирался спать! Они с Фисбеном ждали, когда заснет дракон! Они хотели выручить Сестана!.. И вот уже утро и, наверное, слишком поздно… Объятый тревогой, кендер прокрался к балкону и осторожно посмотрел вниз. Нет, по счастью!.. Тас вздохнул с облегчением. Дракон спал. Сестан, измученный страхом — тоже.

Теперь или никогда!.. Тас проворно отполз назад, к Фисбену.

— Старец! — шепнул он и легонько встряхнул его. — Проснись!

— Что? Где? Пожар?! — вскинулся тот, ничего не понимая спросонок. — Бежим к выходу…

— Да нет никакого пожара, — вздохнул Тас. — Утро настало. Вот твоя шляпа… — Он протянул ее магу, ощупью искавшему свой головной убор на полу. — А где, кстати, огненный шарик?

— Я его отослал, — отвечал Фисбен. — Мешал мне спать. Светил, понимаете ли, прямо в глаза…

— Так ведь мы и собирались бодрствовать! — собрав остатки терпения, напомнил Тас. — Мы хотели спасти Сестана от дракона. Ну, вспомнил?

— И каким же образом? — с интересом спросил Фисбен.

— Это у тебя был план, а не у меня.

— Правда? — Маг заморгал. — И… что, хороший был план?

— Но ты же не рассказал мне! — Тас едва не сорвался на крик, в последний момент принудив себя сдержаться. — Ты только сказал: надо, мол, вызволить Сестана до завтрака, не то дракон, просидевший полсуток без маковой росинки во рту, сочтет съедобным даже и овражного гнома…

— Разумно, — согласился Фисбен. — Я действительно это сказал?

— Послушай. — Тассельхоф решил быть терпеливым. — Все, что нам нужно, это длинная веревка — сбросить ему. Можешь ты ее создать?

— Веревка! — Фисбен гневно воззрился на кендера. — Неужели ты воображаешь, будто я так низко пал? Ты оскорбляешь мое искусство. Помоги-ка мне встать…

Тас подал ему руку.

— Я совсем не хотел тебя оскорбить, — сказал он волшебнику. — Я просто подумал, что нет ничего проще веревки, особенно при твоем-то мастерстве… Что ж, давай! — Тас указал в сторону балкона. — И будем надеяться, что останемся живы, — добавил он про себя.

— Я не подведу ни тебя, ни Сестана, — пообещал, сияя, Фисбен. Вдвоем они посмотрели вниз с балкона. Все выглядело в точности как и накануне. Сестан скрючился в уголке. Дракон спал крепким сном… Фисбен закрыл глаза. Сосредоточившись, он забормотал волшебные слова, а потом высунул сквозь перила худую руку и как бы потащил что-то вверх…

У Таса, следившего за ним, сердце вдруг забилось где-то у горла.

— Стой! — захлебнулся он. — Не того!..

Фисбен открыл глаза и увидел: алый Пирос, сохраняя прежнюю позу, медленно поднимался над полом.

— Батюшки! — ахнул маг и, быстро произнеся несколько слов, обратил заклятие вспять и плавно вернул дракона на землю. — Промахнулся, — сказал он. — Попробуем еще раз. Начнем сначала…

И вновь зазвучал волшебный язык. На сей раз начал подниматься Сестан. Он плыл все выше и выше и наконец завис вровень с балконом. Фисбен побагровел от натуги.

— Почти готово? Держись!.. — Тас так и подпрыгивал, не в силах устоять на месте. Ведомый манящей дланью волшебника, Сестан мирно проплыл над перилами и, так и не проснувшись, мягко спланировал на пыльный пол.

— Сестан! — прошипел Тас, предварительно зажав овражному гному рот ладонью, чтобы тот, паче чаяния, не завопил с перепугу. — Сестан, это я, Тассельхоф! Просыпайся!

Овражный гном открыл глаза. Первой его мыслью было — никак Верминаард вздумал скормить его хищному кендеру вместо дракона!.. Однако потом овражный гном узнал друга и облегченно обмяк.

— Ты в безопасности, только молчи, — предупредил кендер. — Дракон может услышать нас отсюда и…

Его прервал гулкий удар, донесшийся снизу. Овражный гном встревоженно сел.

— Ш-ш! — зашипел Тас. — Наверное, просто дверь в логово… — И он поспешил назад на балкон. Фисбен был уже там и смотрел вниз сквозь перила. — Что там такое?

— Повелитель Драконов. — Фисбен указал на нижние галереи.

Верминаард стоял на карнизе, глядя на спящего Пироса.

— Проснись, Уголь! — крикнул он. — Мне только что доложили о вторжении! Жрица здесь и подбивает рабов к бунту!..

Пирос зашевелился и неохотно раскрыл глаза. Ему снился такой странный сон — овражный гном, летавший по воздуху. Он затряс громадной головой, разгоняя остатки дремоты. Что там говорил Верминаард? Жрица?.. Пирос зевнул. Стало быть. Повелитель Драконов выяснил-таки, что она пробралась в крепость.

— Не изволь беспокоиться, мой господин… — начал он, но тут же осекся, вглядываясь в нечто весьма и весьма странное.

— Беспокоиться? — брызгал слюной Верминаард. — Да я… — И тоже осекся. А то, на что они оба смотрели, медленно покачивалось в воздухе, легко, словно перышко, слетая все ниже.

Это была шляпа Фисбена…

Танис разбудил всех в самый темный час перед рассветом.

— Ну что? — сказал Стурм. — Вперед?

— Выбора в любом случае нет, — оглядывая маленький отряд, мрачно ответил Танис. — Если один из вас — предатель, пусть вечно гложет его мысль о невинно загубленных жизнях. Верминаард убьет не только нас, но и заложников. Но я предпочитаю думать, что предателей среди нас нет. А потому будем действовать, как и собирались.

Никто ничего не сказал, но каждый искоса поглядывал на остальных. Всех мучили подозрения.

Когда проснулись женщины, Танис еще раз обсудил с ними свой план.

— Мы с моими друзьями и Мариттой проберемся к детям, прикинувшись женщинами, которые обычно приносят им завтрак. Мы выведем их во двор, — тихо говорил полуэльф. — Ваше дело — заниматься своими делами самым обычным порядком. Когда вас выпустят на прогулку — хватайте детей и скорей с ними к шахтам. Ваши мужчины перебьют стражу и уведут вас на юг, в горы. Все понятно?

Женщины молчаливо кивали. В коридоре раздались приближающиеся шаги. Охрана!

— Ну что ж, — тихо проговорил Танис. — За работу!

Женщины поспешно разошлись по местам. Танис поманил к себе Тику и Лорану:

— Если нас все-таки предали, вам грозит особенная опасность. Вы ведь будете охранять женщин…

— Нам всем будет грозить особенная опасность, — холодно поправила Лорана. В эту ночь она так и не сомкнула глаз, зная: стоит чуть-чуть ослабить тиски, в которых она держала себя самое, — и ей уже не превозмочь страха.

Танис и не подозревал, что творилось у нее в душе. Он видел только, что в это утро она была необычайно бледна — и необычайно красива. Сам он привык к сражениям настолько, что мучительного ужаса первой битвы уже и не помнил.

Кашлянув, он тихо сказал:

— Прими совет, Тика: держи лучше меч в ножнах. Больше толку будет… — Тика нервно хихикнула и кивнула, а Танис добавил: — Да попрощайся с Карамоном.

Она пунцово покраснела и, бросив на Таниса с Лораной многозначительный взгляд, убежала.

Какое-то время Танис молча смотрел на Лорану. Только тут он заметил: она так отчаянно сжимала зубы, что напряглись жилы на шее. Он хотел было обнять ее, но она казалась окоченелой, точно труп драконида.

— Может быть, не надо?.. — сказал он, опуская руки. — Это не твой бой. Иди с другими женщинами к шахтам…

Лорана покачала головой и ответила не сразу — лишь убедившись, что голос не дрогнет.

— Тика не обучена драться, — сказала она. — А я обучена. И не важно, что учили нас разве что для церемоний… — Она горько улыбнулась; выражение его лица от нее не укрылось. — Я сделаю все, что должна, Танис, — непривычно выговорила она его человеческое имя. — А не то ты решишь, что предатель — это я…

— Поверь мне, Лорана! — вздохнул он. — Я не более твоего считаю Гилтанаса предателем! Просто… проклятие, от этого столько жизней зависит! Неужели ты не понимаешь?..

Он взял ее за плечи, и она почувствовала, что его руки дрожали. Подняв глаза, она увидела на его лице страх и муку сомнения. Он боялся не меньше ее самой — только не за себя, а за других.

Она поглубже вздохнула.

— Прости, Танис… Ты прав. — И добавила: — Стража сейчас войдет. Пора!