— По крайней мере, — вполголоса сказал Танис Стурму, — может, хоть отделаемся от нашего преследователя.

— Кто или что бы это ни было, — ответил Стурм, — отдадим ему должное, оно отлично знает леса. Несколько раз я замечал его краем глаза, но стоило оглянуться, и оно тотчас исчезало. Я уже подумывал, не подстеречь ли его, да все времени не было…

И вот наконец маленький отряд выбрался из подлеска, оказавшись у подножия исполинской гранитной стены. Гилтанас прошел вдоль него несколько сот футов, нашаривая что-то. Потом неожиданно остановился.

— Пришли, — прошептал он. Сунул руку за пазуху и извлек маленький самоцвет, разгоревшийся неярким желтым огоньком. Проведя еще раз рукой по граниту, эльф нащупал маленькое углубление. Вложив в него самоцвет, он нараспев заговорил на древнем языке, чертя в ночном воздухе незримые знаки.

— Впечатляюще, а? — шепнул Рейстлину Фисбен. — А я и не знал, что он — один из нас!

— Дилетант, не более, — ответил молодой маг. Он устало опирался на посох, но тем не менее внимательно наблюдал за Гилтанасом.

Внезапно передняя часть скалы начала бесшумно поворачиваться. Из открывшегося проема дохнуло холодным затхлым воздухом; друзья невольно попятились…

— Что там? — подозрительно спросил Стурм.

— Что там теперь — мне неизвестно, — ответил Гилтанас. — Я знаю это место лишь по легендам моего народа…

— Ну хорошо, — проворчал Карамон. — Что там было раньше?

И Гилтанас ответил, помедлив:

— Усыпальница Кит-Канана.

— Опять призраки! — Флинт недовольно вглядывался во тьму. — Пускай маг идет первым и предупредит их о нас!

— Бросим туда гнома, — парировал Рейстлин. — Они привычны к темным затхлым пещерам!

— Только горные гномы! — Борода Флинта воинственно ощетинилась. — Мы, гномы холмов, не живем под землей со времени… со времени ухода из королевства Торбардин.

— Ну да, вас ведь выкинули оттуда! — прошипел маг.

— Прекратите, вы оба! — потерял терпение Танис. — Рейстлин, ты что-нибудь чувствуешь? Что-нибудь, исходящее оттуда?

— Зло, — ответил маг. — Страшное зло!

— Но также и великую благодать, — неожиданно подал голос Фисбен. — Там, внутри, еще жива память об эльфах, хотя их место и заняли злобные существа.

— Это сумасшествие!.. — выкрикнул Эбен, и между скалами пошло гулять до того странное эхо, что все встревоженно обернулись. — Я не хотел, — торопливо понизил он голос. — Но я просто не верю, ребята, что вы вправду туда сунетесь! Право же, не надо быть колдуном, чтобы учуять зло, исходящее из этой дыры!.. Я и то его ощущаю! — И настойчиво добавил: — Пойдемте-ка лучше к воротам. Там, конечно, будет стоять пара охранников, но что они нам по сравнению с тем, что таится там, в темноте?

— А ведь он прав, Танис, — сказал Стурм. — С мертвыми не больно сразишься. Помнишь, как тогда, в Омраченном Лесу?

— Это — единственный путь! — рассердился Гилтанас. — Если вы такие трусы…

— Не путай трусость и осторожность, Гилтанас, — ровным голосом сказал Танис. — Мы, разумеется, в состоянии снять привратников, — вслух размышлял полуэльф. — Но они наверняка успеют переполошить остальных. По-моему, нам надо войти и по крайней мере разведать дорогу. Веди, Флинт! Рейстлин, нам пригодился бы твой свет…

— Ширак, — тихо проговорил маг, и хрустальный шарик на его посохе засиял. Они с Флинтом первыми вступили в пещеру, за ними — все остальные. Тоннель, в который они вступили, был, без сомнения, очень древним; но что проложило его — природа или искусные руки, — сказать было невозможно.

— Что там наш преследователь? — негромко спросил Стурм. — Оставим дверку приоткрытой?

— Устроим ему ловушку, — вполголоса согласился Танис. — Оставь щелочку, Гилтанас. Так, чтобы крадущийся за нами понял, куда мы подевались, и мог проникнуть следом… но не догадался, что это западня!

Гилтанас вложил самоцвет в отверстие с внутренней стороны входа и произнес несколько слов. Громадная дверь бесшумно заскользила, перекрывая отверстие. В последний момент, когда ей оставалось пройти дюймов семь или восемь, Гилтанас извлек камень. Дверь вздрогнула и замерла. Рыцарь, эльф и полуэльф присоединились к друзьям, ожидавшим их у входа в пещеры.

— Здесь полно пыли, — кашляя, сообщил Рейстлин. — Но следов не видно… пока.

— Футах в ста двадцати отсюда пересекаются два тоннеля, — добавил Флинт. — Там нам попались чьи-то следы, но вот чьи — мы так и не поняли. Во всяком случае, не хобгоблинские и не драконидские, и, кто бы их ни оставил, сюда он не заходил. Маг говорит, зло таится в тоннеле, ведущем направо…

— Заночуем здесь, у входа, — сказал Танис. — Сторожить будем по двое: один у двери, другой — в глубине коридора. Стурм, вы с Карамоном первые. Потом мы с Гилтанасом, Эбен с Речным Ветром, Флинт и Тассельхоф.

— И я! — упрямо сказала Тика, вымотавшаяся, как никогда в жизни. — Я тоже буду сторожить!

— Как хочешь, — ответил Танис, радуясь, что впотьмах она не разглядит его улыбки. — Присоединяйся к Флинту с Тассельхофом.

— Отлично! — Тика развязала свой заплечный мешок, расправила одеяло и улеглась, чувствуя на себе неотступный взгляд Карамона. Эбен, между прочим, тоже на нее поглядывал. Тика не возражала, отнюдь! Она давно привыкла к восхищенным взглядам мужчин, а Эбен был еще красивее Карамона и притом намного остроумней и обаятельней… но что значило все его обаяние по сравнению с жутким и сладостным воспоминанием о железных объятиях богатыря!.. Тика решительно прогнала прочь лишние мысли, стараясь устроиться поудобнее. Кольчуга холодила и царапала кожу сквозь тонкую блузку. Ни один из спутников, впрочем, доспехов не снял, к тому же Тика нынче, пожалуй, заснула бы даже в шлеме и латах. Последней ее мыслью было: как хорошо, что мы с Карамоном здесь не одни…

От Золотой Луны не укрылся взгляд Карамона, постоянно устремленный на Тику. Она шепнула что-то Речному Ветру. Тоге улыбкой кивнул, и Золотая Луна, подойдя к Карамону, тронула его за руку: мол, надо поговорить.

— Танис рассказывал, у вас с Рейстлином есть старшая сестра, — начала она, удалившись вместе с великаном в темноту коридора.

— Да, — удивленно отвечал Карамон. — Единоутробная.

Золотая Луна улыбнулась и ласково взяла руку Карамона в свою.

— Вот я и хочу поговорить с тобой, как старшая сестра.

— Только, — расплылся Карамон, — вряд ли у тебя, госпожа кве-шу, выйдет так, как у Китиары. В свое время она растолковала мне смысл всех бранных слов, какие я когда-либо слышал, а каких не слышал — преподала сама. Она объяснила мне, как честно драться мечом на турнире, но также научила и тому, как ловчее лягнуть соперника пониже пупа, когда судьи не смотрят. Нет, госпожа, не слишком ты похожа на нашу старшую сестренку!

Золотая Луна не сумела скрыть изумления: вот, оказывается, какова была женщина, которую, по-видимому, любил Танис!..

— Но… я думала, они с Танисом… то есть я хочу сказать…

— Вот именно, — подмигнул Карамон.

Золотая Луна только вздохнула. Разговор принимал несколько неожиданный оборот, но, так или иначе, затрагивал нужный предмет.

— Примерно об этом я и хотела с тобой перемолвиться, — сказала она. — Дело касается Тики.

— Тики? — Карамон начал краснеть. — Она взрослая девушка, и, прости меня, госпожа, я не вижу, каким образом это тебя…

— Она — девушка, Карамон, — мягко сказала Золотая Луна. — Неужели ты не понимаешь?

Карамон не понимал. Верно, Тика не замужем, ну и что?.. Куда клонила Золотая Луна? Потом до него дошло.

— Не может быть, — охнул он.

— Может. — Золотая Луна вздохнула. — Это именно так. Она никогда не была с мужчиной. Она сама сказала мне об этом — там, в роще, пока мы примеряли на нее доспехи. И она боится, Карамон. Наслушалась всякой всячины о мужчинах. Не торопи ее. Она до смерти хочет заслужить твое расположение и ради этого может согласиться на все. Твое дело — позаботиться, чтобы ей не пришлось впоследствии ни о чем сожалеть. Если ты действительно любишь ее — повремени. Тем слаще будет награда…