Кажется, спроси у них в тот момент, что они тут делают, никто и не вспомнил бы сразу. Оно и понятно: не каждый день видишь, как богов, словно спагетти с тарелки, втягивает в себя «человек».

Разморозка оказалась недолгой. Через несколько секунд в глазах ящера, вяло махавшего крыльями всё это время, и Самония появилось осмысление. При этом свечение, прежде исходящее от обоих, исчезло.

– Ты?! – воскликнул Инквизитор, когда, наконец, смог на мне сфокусироваться. Ну охренеть, успел позабыть, что виделись?

– Во имя Тьмы, давай опустим повторение нашего диалога, – Самоний нахмурился, явно пытаясь понять, о чём идёт речь, но не сдюжил, – У меня к тебе лишь один вопрос, шельма опороченная, как ты смог подавить волю Дами’Урга?

– Подавить? Ха-ха! Да я вдохнул в него жизнь! Возродил его! Сила, сокрытая в Пастырях, смогла его воскресить! Теперь он только мой! И слушает только меня! Верховного Жреца святой Инквизиции! – Тьма, ну просил же не повторяться, идиота. Просто, когда наблюдаешь подобный пафос во второй раз, он начинает откровенно раздражать. Ладно.

Так вот в чём дело. Выходит, Инквизитор принёс в жертву своих Пастырей, чтобы пробудить древние кости? Сам спокойно жить не может, так ещё и другим покоя не даёт? Придурок даже не ведает, в кого жизнь-то вдохнул, видимо.

* * *

Ящер грузно опустился на землю, отчего та ощутимо дрогнула, и низко наклонил огромную голову, замерев буквально в нескольких метрах от меня. Внезапно подумалось, что я мог бы запросто к нему в ноздрю влезть.

– Узри мою силу, отродье Тьмы! Ха-ха! – воскликнул сорвавшимся голосом Инквизитор и принялся смеяться, хрен пойми с чего.

– Что, твой покой потревожили? – обратился к ящеру, игнорируя «силу» Самония. В ответ он зашипел и показал клыки, превышающие мой рост.

– Ха-ха! – не унимался идиот в рясе, – Он слушает только меня!

– Он просто забыл, кем является, да? – снова обратился к Дами’Ургу, – Ке’Интх Шава’Алс Воо’Арахсш, ведь так? – голова Дами’Урга чуть дрогнула, и он прищурил глаза, – Мир давно сотворён, ты заслужил покой. Что касается Бытия, то я как раз и пришёл за тем, чтобы восстановить Равновесие. Хазо’Ум Теей’Имсс Фосса’Ардш, понимаешь? – в этот раз ящер отчётливо кивнул громадной головой и склонил её ниже, признавая меня.

Вот и замечательно, что и требовалось доказать. Дами’Ург – не что иное, как проекция Мироздания, но по непонятным причинам, оставшаяся в Адэлеоне в качестве археологического достояния.

Я ещё тогда уловил связь между ними, но окончательно убедился только сейчас, когда почувствовал в ящере что-то родное и близкое. Правда, не совсем понятно, как этот «палеонтолог» в рясе умудрился отыскать его и воскресить. Но да хрен с ним.

– Что происходит?! – заверещал Самоний, завидев изменения в поведении ящера, – Уснул ты, что ли? – принялся он долбить пятками по его шее, – Я приказываю тебе!

– Заткни пасть! – рявкнул ему в ответ, – Шлюхами своими командовать будешь, потаскуха привокзальная, а до этого уровня ниппель ещё не вырос. Шейд’Аахшс, ты готов? – обратился к ящеру. В ответ тот полностью положил голову на землю, закрыл глаза и тяжело вздохнул. Устал, бедный.

* * *

Выпустив щупальца, вонзил их в тело ящера и принялся вытягивать и него четыре пульсирующих энергетических сгустка, пропитанных демонической сущностью. Вот они – Пастыри.

Такие извивающиеся, такие живые, очищенные от кожаной оболочки и… такие аппетитные. Стоило только поглотить их, как тело Дами’Урга принялось рассыпаться, словно было вылеплено из мельчайшего песка.

– Что ты наделала, тварь? – подняв кулаки кверху, заверещал Самоний так, что аж вены вздулись на шее, а харя покраснела. Так и до обнимашек с Кондратием недалеко, – Тебе не победить в любом случае!

– Да как бы всё, калька туалетная, угомонись, – усмехнулся, наблюдая за его перекошенным от злости лицом, – Что ты забыл на Пике без своего бога? Ты ведь должен чувствовать, что его больше нет? Кончился ваш «шоколадный фонтан», всё. Нет в тебе силы, способной противостоять Тьме, да и не было никогда, если честно. Что ты сделаешь? Укусишь меня?

– О-о! Вот тут-то ты ошибаешься, – скривился он и громко хлопнул над головой руками. От него начала расходиться волна ядовито-зелёного света, которая тут же устремилась ему за спину, окутывая собой армию Света, – У меня для тебя небольшой сюрприз приготовлен, – хмыкнул тот, извлекая из-за спины здоровенный молот на длинной рукояти, объятый тем же свечением, что вспыхнуло у него в глазах, – Кем бы ни был, тебе не выстоять перед армией бессмертных!

– Кого? Аха-ха! – не выдержал я, – Тоже мне, Зловещие мертвецы часть третья. Армия Тьмы, блин. Думаешь, если демону под хвост дал, то сразу неуязвимым стал? Такой ты ишак, оказывается.

Так или иначе, а его армия «зелёных» стремительно приближалась, и кого там только не было. Разве что Па’Адл и хибиистисов. Маги, воины, эльфы, гномы, люди, зверолюди и даже небольшой пятак ходячих деревьев. Ассорти «святое».

Самоний наклонил чуть назад голову, убедился в приближении разношёрстного табуна, перехватил поудобнее молот и двинулся в мою сторону, раскачивая оружие, словно маятник.

– Уф, какой вояка грозный. До вас, идиотов, так и не дошло, видимо, что нет в этом мире силы, способной противостоять той, что называется Истинной? Армия, говоришь? Сейчас я явлю тебе армию действительно бессмертных. Точнее, уже мёртвых. Павших от моих рук. Идэ’Ин Хаа’Рд, Дых’Эндэ Ирты’Шеин, Инквизитор!

* * *

Глаза вспыхнули с новой силой, а тело окутала густая, непроглядная Тьма. Выпустив когти, вонзил их в себя и принялся разводить руки в стороны, вскрывая грудную клетку и заливаясь смехом, от которого кровь стыла в жилах.

Самоний замер, пытаясь срастить, что же именно удумал его противник – самоубиться или же перейти в атаку? Когда же до него дошла суть происходящего, щемиться было поздно, да и некуда. Из меня волной Тьмы хлынули мои души.

Сплошной поток чёрной как смоль субстанции, принялся расходиться в стороны, обступив Инквизитора. Силуэты существ выглядели достаточно жутко – горящие голубым пламенем глаза, полные ярости, и тела, словно их облили расплавленным битумом.

Люди, орки, звери… даже Луговые зайцы, которые выглядели не менее жутко, чем те же драконы, внушали ужас и страх. Лишённые тел и с помутневшим рассудком, они жаждали той же участи всем, в чьих жилах ещё текла тёплая кровь, а в груди билось сердце.

Они нещадно сметали противника, разрывали того на куски и поглощали души, продолжая насыщать меня. Под каким бы «бафом» не были воины святош, но здраво мыслить те не разучились, и настолько в себя поверить не успели.

Развернувшись, хвалёная армия Инквизитора, пока тот замер, окружённый Тьмой, принялась разбегаться, бросая оружие и истошно вопя. Вот только бегать от смерти глупо. Всё равно умрёшь, правда, уставшим. Да и от Стихии не скрыться, не убежать. Тем более Истинной.

Уйти не удалось никому. Тьма настигла и поглотила всех. Обрулив моих перепуганных соратников, чей магический щит давно истощился, души устремились обратно. В мрачную обитель Жнеца Истинной Тьмы. На своё место. В свою конуру.

* * *

– Во имя богов, что ты такое? – произнёс Инквизитор, опуская молот, хотя пакостный огонёк в его глазах продолжал светиться.

– Знаешь, это единственный правильный вопрос от тебя за всё время, – ответил ему, вновь принимая человеческий облик, – Правда, задан он слишком поздно. В самом конце финала, когда ответ на него уже ничего не изменит. Ты ведь никогда не смиришься с поражением, так? – усмехнулся я, – Думаю, это наказание для тебя станет куда страшнее смерти. Я лишаю тебя твоей магической силы навсегда. Отныне ты даже воздух ею испортить не сможешь, разве только собственными усилиями.