— Почему? Если вы…

Я так и не смогла задать связный вопрос. И, воспользовавшись моей заминкой, Ару повторил свой:

— Что с тобой? Ты потратила много сил?

— И это тоже, — пробормотала я. — Но… Этого быть не может, знаю.

— Не тяни, — поторопил меня Ару, и в его голосе проскользнуло раздражение. — Что произошло?

Я сцепила руки на коленях и осторожно сообщила:

— Вчера, когда я пыталась заморозить Адскую метку, у меня появилось странное чувство. Оно было похоже на то, что я испытала в пещере, когда получала половину круга. Но этого же быть не может, правда?

— Почему? — удивился он. — Это все объясняет.

Учитель невольно коснулся груди, а затем продолжил:

— Медальон не всегда показывает реально существующий уровень, а пещера испытаний — лишь способ заставить тебя выйти за пределы собственной магии. Вчера… Я думал, что не справлюсь, но ты смогла создать достаточно льда, чтобы усыпить метку.

Внезапно я пожаловалась:

— Сначала я испугалась, что у меня не получится. А потом произошло… нечто. И силы стало больше.

Я отвела взгляд, и в глаза бросилась портупея учителя. Я снова увидела на обоих пистолетах выгравированные буквы “Р” и “А”. Я осторожно коснулась их пальцем. А затем ни с того, ни с сего спросила:

— Что значат эти буквы?

— Всего лишь мое имя — Рой Ару, — немного удивленно ответил учитель. — А что?

Я тут же вспомнила гравировку на своих пистолетах и задумчиво произнесла:

— А почему тогда на моих “А.А.”?

Я подняла взгляд и увидела, как в глазах учителя промелькнуло замешательство.

— Не имеет значения, — спохватившись, отрезал он. — Ты прошла третью четверть круга. И с этим тебя можно поздравить. Экзамен — лишь формальность, которая поможет тебе закрепить нужный объем ядра. И это все объясняет. И то, что ты справилась, и то, что весь день спала. Меня не могли разбудить двое суток после того, как я получил бессмертие.

Я нервно потеребила медальон в виде половинки круга и вздохнула:

— Никогда не слышала о том, что сила может не соответствовать медальону…

— Это встречается довольно редко, — сухо ответил учитель. — И обычно — в обратную сторону. Элизабет носит медальон в три четверти круга, но пользоваться может лишь половиной.

— Почему?

— Она повредила ядро. В тот день, когда я родился.

Он замолчал, а я ничего не стала спрашивать. Учитель поднялся, подхватил сюртук, портупею и посоветовал:

— Спускайся на ужин. Ты ничего не ела целые сутки. И позови своего демона, а то он пугает соседей. А еще запирайся, и лучше водным заклинанием.

С этими словами он вышел из комнаты. Я услышала, как в гостиной хлопнула входная дверь и нехотя сползла с кровати. Меня все еще одолевала слабость. Но я нашла в себе силы зайти в гостиную и взмахнула руками, создавая водное заклинание на двери. Магия и правда шла иначе, совсем другим потоком, и к этому еще нужно было приспособиться. Сомнений не было. Ару прав, я получила следующую четверть круга.

Но к радости примешивалась нотка горечи. Юлиус Ару застал меня в объятиях своего сына. Учитель сделал все, чтобы скрыть то, что происходит между нами. Но поверил ли этому его отец? И чему верю я — тому, что происходит между нами, или тому, что Ару говорит остальным?

С тяжелым вздохом я подошла к окну и прикоснулась к огненной метке под воротником рубашки. Выждала пару минут, но ничего не произошло. Ару сказал, что демон сидит на крыше весь день. Неужели не смог войти?

Я подошла к окну и распахнула створки. В комнату ворвался сырой воздух, несущий запахи мокрого камня и дождя. Я огляделась в поисках своего питомца. Мое внимание привлекла огненная вспышка у дома напротив. Но это был не Мерпус, и не другой демон. А человек, которого я не ожидала здесь увидеть.

Тонкая рыжеволосая фигурка под огненным заклинанием довольно быстро скользнула в подворотню, но я успела понять, кто это. Элоиза Хейг. Что ей нужно? Она следит за мной? Почему? И где же все-таки Мерпус?

Я немного постояла у окна, но демон не появился. Я старалась гнать от себя мрачные мысли. Мой огненный питомец не любил дождь и мог спрятаться где-нибудь. Но почему он не зашел в комнату? Раньше закрытые окна его не смущали. Я еще раз внимательно оглядела улицу и коснулась метки. Но ничего снова не произошло. Поэтому пришлось закрыть дверь и отправиться умываться.

На кухне я встретила только Маргарет. Она хлопотала вокруг стола, собирая грязные тарелки. Похоже, все, кроме меня, уже поужинали. Но хозяйка тут же улыбнулась мне и наложила жаркого, выставила свежий хлеб и кружку горячего травяного чая. Только в этот момент я почувствовала, как я хочу есть. Я успела съесть половину своей порции, когда на кухне появился учитель.

Он расслабленно устроился на стуле напротив. Почему-то его взгляд заставлял меня ерзать на месте и старательно смотреть в тарелку. От чая он отказался, и Маргарет начала мыть посуду, не глядя в нашу сторону. Мне показалось, что она делает это несколько нарочито. Надеюсь, хотя бы она не понимает, что между нами происходит… Интересно все же, что Ару рассказал отцу? И, что важнее, что тот ему ответил? Но, похоже, этого мне знать не положено.

Тревога и сомнения начали грызть меня с новой силой. Как только моя тарелка опустела, кровник встал и сказал:

— Зайди ко мне. Будем учиться управлять твоей новой силой.

Вслед за ним я поднялась на второй этаж и вошла в его комнату. На дверь привычно легло огненное заклинание. Учитель подошел к комоду и, не оборачиваясь, спросил:

— Что-то не так?

Этого “не так” было столько, что я не сразу ответила. И начала снова вовсе не с того, о чем стоило бы говорить:

— Мерпус не пришел на мой зов.

Ару обернулся и удивлённо спросил:

— Демон? Наверное, спрятался от дождя. Вернётся.

Его беспечность в этот момент показалась обидной. Я насупилась. Ару заметил моё недовольство и раздражённо сказал:

— Наверное, прячется в ближайшей подворотне.

Я тут же вспомнила об Элоизе и буркнула:

— Сомневаюсь. А вот Элоизу Хейг я там видела.

Ару тут же замер, глядя на меня и медленно переспросил:

— Элоиза Хейг? Вы знакомы?

От его взгляда я поежилась.

— Ну… да. Она подходила ко мне в Академии. Намекала, что может помочь отвадить своего брата.

По лицу учителя я поняла, что больше всего в этот момент ему хотелось наградить меня парой нелицеприятных эпитетов. Но он сдержался. Шумно выдохнул сквозь сжатые зубы и процедил:

— Надеюсь, у тебя хватило ума ничего не обещать ей.

— Хватило, — обиделась я. — Думаете, она на самом деле не хочет мне помогать? Мне показалось, они с Лукианом друг друга не любят…

— Единственное, что она хочет — встретить тебя на темной улице и повыдирать кое-что розовое и прекрасное с твоей наивной головы, — выразительно ответил учитель. — А лучше тебя от этой головы избавить.

— Почему? — озадаченно спросила я.

— Потому что эту девицу Никодемус Хейг уже какое-то время пытается сосватать мне в жены.

Я резко отвернулась и подошла к окну, пытаясь скрыть свои чувства. А учитель добавил:

— Ее собирались отдать мне на практику уже с лета, но тут появилась ты…

Он мог дальше не продолжать. Я стояла, скрестив руки на груди, и молча смотрела на стекающие по стеклу капли. А внутри меня бушевала целая буря из чувств. Я поймала себя на мысли, что если бы Элоиза сейчас стояла передо мной, еще вопрос, кто кому повыдирал бы волосы. Во-первых, у меня три четверти круга, а во-вторых… Я никогда не чувствовала такой жгучей ревности.

— Чего ты там высматриваешь? — спросил Ару. — Иди сюда.

Но я не обернулась, а чужим, незнакомым голосом спросила:

— И как успехи?

— Какие успехи?

— У Хейгов. В сватовстве.

Какое-то время за моей спиной царила тишина. Затем Ару попросил:

— Повернись.

Я не послушалась и продолжила молча смотреть в окно. Наверное, стоило уйти в свою комнату, но это было еще большей глупостью, чем мое упрямство. Но мои мысли внезапно обратились в будущее. Сейчас я практикантка, а потом? Что будет после окончания практики? Какой повод оставить меня при себе найдет учитель? А, может, не найдет? Сделает то, что должен. То, чего от него хочет род. Осознание того, что у нас не может быть совместного будущего, оказалось острым и болезненным.