— Какой ты избирательный…

— Здесь это совершенно ни причём.

— Уверен? Теперь же ты прознал о нас. Может ли быть, что великий Переписчик стал более человечным? Ха-ха… Ответь же мне. Что ты сделал со своими любимицами? Элис? Фрактэшла? У тебя с ними были очень близкие отношения. — Эллен пускай и забыла большую часть знаний, в конце концов, она теперь обычный человек, что голодает, испытывает жажду, но важные элементы помнила.

— Не беспокойся. Они живут. Лучшей жизнью, чем раньше.

— Ну да. Ожидаемо. Что будет дальше? Ты продолжишь мучить меня? Продолжишь издеваться? Скажи мне, Валтейн.

— Обращаешься ко мне ненастоящим именем?

— Ох… Точно… Мне вот стало интересно. А что там с Винтерс? Изменилась ли её судьба?

Мальчик замолчал. Его алые глаза посмотрели куда-то в горизонт. Возможно, Переписчик и правда стал чуть более человечным, чем когда-либо. Он специально отправился в мир смертных, сравнявшись с ними. Только таким способом ему бы удалось понять этих мелких созданий.

— Нечестный ты создатель, Валтейн. Очень нечестный.

— Но даже она была более честной со мной, чем ты. В данный момент.

— И что же ты хочешь услышать от меня? Слова раскаяния? Я могу подарить тебе любые слова, свои эмоции… Но ты не примешь ничто из этого.

— Таково твоё наказание.

— «Наказание»… И сколько же мне осталось?

— Вечность.

Глас создателя был предельно холодным и однозначным.

Губы Эллен слегка дрогнули, превратившись в полуулыбку. Можно ли создать проклятие похуже? Наверное. Но уже и этого хватает, чтобы ввести в какое-то отчаяние.

— Я немного задержался в этом теле. Надеюсь, ты продолжишь жить так же, как и раньше. Пожелать ли мне тебе удачи?

— Уже одна наша встреча — большая удача, Валтейн.

После этого мальчишка упал на землю без сознания. Он и не вспомнит того, что в него снизошла маленькая частичка создателя.

Как и не вспомнят все жители этой деревни о том, что сжигали тут «ведьму». Эллен не достойна того, чтобы о ней помнили. Не достойна имени, лишь собирательных образов, сказаний и преданий. Ни больше, ни меньше.

***Большое поместье. В нём проживала процветающая семья. Семья, поднявшая все богатства благодаря честному труду.

Им доверяли. А их влияние распространялось даже на другие города, с ней считались. Их любили обычные крестьяне, ведь те к ним всегда относились с добротой и пониманием.

В большой спальне, интерьер которой мог бы поразить в некотором рода даже аристократов, за столиком рядом с окном, открывающим вид на внутренний двор, где резвились юные господа, сидела женщина в простом сером платье и накинутым на плечи кардиганом.

— Госпожа Винтерс, хозяин прибыл. — к ней в комнату вошла горничная, слегка поклонившись.

— Это хорошие новости. Где он?

— Уже здесь, дорогая. — уже ответил сам он.

— Мне не стоило сомневаться в тебе… — слабо усмехнулась она.

— А разве я когда-то разочаровывал тебя? — передав верхнюю одежду горничной, мужчина прошёл к ней, после чего сел напротив. — М-м, этот чай. Прямиком из центра? Как тебе только удалось его достать? — он налил себе чашку.

— Лишь одно упоминание имени «Валтейн» и мне привезли его при первой же возможности. — пропела она благоговейным голосом и с какой-то лёгкой иронией.

— Я настолько страшен?

— Ха-ха, — она прикрыла улыбку рукой, — скорее, очень влиятельный человек в стране.

— Ну-ну. Не стоит загонять меня в краску. Я просто честно работаю.

— Да. И за это я тебя люблю.

— И я тебя. — затем Валтейн посмотрел в окно. Их детям уже по двенадцать лет. Родилась сразу же двойня. Брат и сестра. Удивительно дружные и жизнерадостные детишки.

— Сын — сильный, а сестра — умная. Я думаю, они дополняют друг друга. — высказалась Винтерс с тёплой улыбкой. — У них светлое будущее.

— И мы должны их поддержать.

— Да. Должны. Я уже подумывала о том, как их отправить в самую влиятельную академию в столице.

— Она очень дорогая, а порог вхождения крайне высок. Думаешь, они справятся? Я бы не хотел требовать от них невозможного.

— Эй, ты сомневаешься в собственных детях? — она отпила немного чая, состроив брови домиком.

— Нет, но я хочу, чтобы они сами выбирали свою жизнь.

И правда. В настоящем мире не каждому доводится выбирать судьбу. Некоторым её диктует сама жизнь, другим — люди. И получается так, что свобода остаётся у немногих. Справедливо? Непонятно.

Ты не можешь сказать миру, как ему вести себя. Нужно быть отбитым или сумасшедшим, попытавшись изменить всё, подстроить под свои хотелки, вбить людям свои устои и мысли. Да даже после такого ничего не изменится. Нет идеального механизма, как и идеальных людей.

— Надеюсь, ты приехал уже на совсем? — в её взгляде проявилась слабая искра.

— Конечно, дорогая. Со всеми делами покончено. Я могу провести с тобой время.

— Тогда я хочу отправиться на то озеро, куда ты обещал меня свозить месяц назад.

— Озеро? Ах, да. Точно. — Валтейн почесал затылок. Из-за работы у него частенько память отбивало. — Я улажу все вопросы, подготовлю экипаж.

— Я буду очень рада.

— А может, и детей туда свозим?

Внезапно девушка нахмурилась и сжала чашку сильнее обычного. Чувствовалось этакое напряжение.

— Ты не хочешь провести время со своей женой наедине? М-м?

— О-о-ох… — ещё никогда он не был так близок к провалу. — Я подумал… И ты совершенно права. Нам стоит насладиться компанией друг друга.

— Что же, тогда мне следует озаботиться новым нарядом. Какое бы надеть? Хм-м-м.

— Какое бы ты не надела, в любом будешь выглядеть превосходно.

— Ха? Мы уже столько лет вместе, но льстить ты научился только сейчас? А может, пришлось научиться, потому что повстречал много молодых леди в других городах?

— Д-дорогая?! Ну о чём ты говоришь? Как бы я мог подумать о других? Ты же знаешь, мне совсем не до них… — попытался оправдаться он, замотав руками.

Кованые ворота надсадно заскрипели и медленно поползли в стороны. Я мельком глянула в магическое зеркало, созданное моей служанкой Жизель. Поспешно заправила под шапку розовую прядь и поглубже натянула капюшон. Предательские яркие волосы, признак магии моего рода. Как жаль, что их нельзя ни перекрасить, ни накрыть иллюзией. Только они могли выдать меня.

Служанка в это время, наоборот, старательно расправила ярко-розовый парик и надела шляпку с вуалью, которая должна была скрыть от посторонних глаз ее немолодое лицо. Жизель повернулась ко мне и в очередной раз повторила:

— Диплом Шейервальда у вас в сумке, леди Ариенай. Направление на магическую практику там же. Не оборачивайтесь, пока не дойдете до угла. А потом — бегите со всех ног. Как жаль, что практику нужно проходить в другой Академии…

Я покосилась на мрачную серую громаду замка за своей спиной. Шейервальд, крупнейшая Магическая Академия Севера. Такая же холодная и неприветливая, как и все герцогство. Эти стены помогли мне выжить, но так и не стали домом. Да и друзьями обзавестись не вышло. Кто захочет быть другом девушки, вся семья которой заключена в тюрьму по обвинению в измене? Ложному обвинению, но об этом никто не знает.

Я потянулась к магическому зеркалу, чтобы развеять заклинание, но служанка перехватила мою руку и сделала это сама. Голубая вспышка магии также могла выдать меня. Я смиренно кивнула и поправила на плече сумку с документами, а затем бросила взгляд на башню с часами, которая маячила за домами.

Городская ратуша. Моя цель и мое единственное спасение. Семь порталов в семь Академий Магии сегодня ждут там тех, кто желает пройти практику. И я должна попасть в один из них, пока до меня не доберутся враги отца.

Я уже хотела шагнуть вперед, когда Жизель напомнила: