— Ничего страшного, – улыбнулась я и многозначительно посмотрела на Винсента. – Порезалась. Думаю, господин Дэ-Хой вылечит.

Брат нахмурился:

— Ястер тоже мог бы тебе помочь.

— Думаю, будет правильным все же обратиться к господину Дэ-Хою, - сказал Винсент и ткнул Шона в бок.

Тот недоуменно обернулся к товарищу, но вопросов больше не задавал. Столичные мрачно смотрела на меня. Сейчас мы лидировали по очкам среди всех команд. И я видела в глазах долговязого Рускаса решимость. Сегодня он собирался отыграться. А я ни в коем случае не должна упустить победу.

Интересно только, эльфийский артефакт поможет мне или помешает? С момента пробуждения золотая искра была на удивление спокойна, и я прекрасно себя чувствовала. И это вызывало смутную тревогу, во всем был какой-то подвох. Ян-Лин за завтраком тоже был мрачен. Поэтому я готовилась к худшему.

За мной приехали раньше, чем настало время выезжать. У ворот эльфийского дома меня ждали два стражника и неизменная белая кобылица. Их заинтересованные взгляды скользнули по забинтованной руке. Я безропотно села в седло и отправилась к дому Дэ-Хоя.

На одной из улиц, по котором мы ехали, я заметила Юй-Ласа. Он держал в поводу черного жеребца и наблюдал за мной. Похоже, ожидал увидеть меня ослабленную ночной болезнью. Но не тут-то было.

Во двор мы въехали в тот момент, когда моему папаше подвели лошадь. Он вскочил в седло и нахмурился, когда увидел бинты на моей ладони.

— Что это? – спросил Дэ-Хой.

— Порезалась, – осторожно ответила я.

В его глазах сверкнуло недоверие. Я ожидала, что он поведет меня в дом или хотя бы заставит спешиться. Но эльф подъехал ко мне и схватил за запястье. Бинты осыпались золотыми искрами, и браслет оказался прямо под ладонью остроухого. Сказать, что он был потрясен – значит, ничего не сказать. Правда, Дэ-Хой быстро овладел лицом и почти бесстрастно спросил:

— Зачем. Ты. Это. Сделала?

При этом его ладонь до боли сжала мое запястье. Я вырвала руку и торопливо прижала к груди, прикрыв браслет широким манжетом. Остроухий выдержал мой предостерегающий взгляд и спрыгнул с лошади. Затем рывком стащил меня с белой кобылицы и повел в дом, не говоря ни слова. Там он втолкнул меня в ближайшую комнату и яростно прошипел:

— Ты хоть понимаешь, что ты натворила?!

— Не понимаю, – честно ответила я.

На этот раз он не сдержался и замахнулся, чтобы ударить меня. Я перехватила его руку. Несколько минут мы смотрели друг другу в глаза. Затем Дэ-Хой отступил на шаг назад и сцепил ладони за спиной.

— Зачем ты его надела? – мрачно спросил он.

Пришлось признаться:

— Это вышло случайно. Ночью меня мучил жар. А шкатулку пытались украсть. Я взяла ее к себе в постель, и она открылась сама. Я надела браслет по наитию.

Эльф начал ходить по комнате, что-то бормоча себе под нос точно так же, как недавно Ян-Лин. Я настороженно наблюдала за ним, ожидая вердикта.

Наконец, он остановился напротив и снова устремил на меня мрачный взгляд.

— Вы поможете мне его снять? – осторожно спросила я.

Дэ-Хой скривился:

— Снять? Его нельзя снять. Ты будешь носить его до конца своих дней.

Мое сердце пустилось вскачь. Дрогнувшим голосом я спросила:

— И... Чем мне это грозит?

— Тебе? Возможно, ничем. А вот у меня будут проблемы. Как, возможно, и у остальных в этом городе. Но изменить ничего уже нельзя. Он выбрал тебя, хоть я и не понимаю почему.

Я посмотрела на браслет  и сообщила:

— Я ничего не чувствую. Это артефакт? Он поможет моей магии?

— Он уже помог твоей магии. Только неясно, как ты ей будешь пользоваться.

Эльф резко приблизился, и я уперлась лопатками в стену. Отступать было некуда. Но он не попытался ударить меня. Наоборот, с нежностью отвел от моего лица белую прядь волос и заправил за острое ухо. В этот момент, глядя ему в глаза, я была готова поверить, что Амалию Гемхен он любил. Но затем в его взгляде промелькнула тень. Когда эльф  заговорил, голос его звучал холоднее льда:

— Если ты не сможешь контролировать свою магию на турнире... Мне придется тебя убить. А еще раньше это попытаются сделать другие заинтересованные стороны. Потому что есть только один способ заполучить браслет, который выбрал хозяина – снять с трупа.

От его тона по коже побежали мурашки. Я спросила:

— Другие это кто? Юй-Лас?

— Хэпин уже говорил с тобой, – догадался он. – Что предлагал взамен?

— Победу в турнире, – не стала скрывать я. – И помощь. Видимо, с тем, ради чего Цинтун так страстно желал увезти меня ночью в ваш дом.

Дэ-Хой кивнул:

— Да, я рассчитывал, что ты будешь искать избавления здесь. Кстати, почему ты отказала Ян-Лину? Судя по тому, как ты сражалась на турнире вчера, рост искры пошел так, как надо.

Я равнодушно пожала плечами:

— Боль я умею переносить. Кроме того, стоило мне надеть браслет, все как рукой сняло.

Брови эльфа взметнулись вверх:

— Ты хочешь сказать, что твое состояние и пробудило браслет?

— Вероятно, так и было. Я надела его по наитию, в бреду.

Эльф резко отвернулся и отошел к окну. Но, несмотря на это, я чувствовала, что он в бешенстве. Только злиться остроухому стоило на себя. Ведь это именно он что-то сделал с моей искрой.

Наконец, Дэ-Хой снова повернулся ко мне и сказал?

— Все это уже не имеет значения. Браслет выбрал тебя, его не снять. Листья хен, которые использовал Ян-Лин, не помогут, как только ты решишь воспользоваться эльфийской магией. А тебе придется ей воспользоваться сегодня, чтобы победить. Идем, Шиясса. Я отправилась вслед за ним к выходу из дома. По пути я постаралась все-таки прикрыть браслет рукавом. Светить свое новое украшение раньше времени мне не хотелось.

Охрана и свита Дэ-Хоя уже были в седлах. Кони нетерпеливо переминались с ноги на ногу и жевали удила. Я взлетела в седло белой кобылицы. эльф подобрал поводья своего коня и обернулся ко мне. А затем объявил:

— Шиясса. Ты едешь со мной.

Если его советники и были этим удивлены, то не подали виду. Я не стала возражать. Теперь наши кони шагали бок о бок по широким улицам Лиансина, а жители оборачивались нам вслед. На одной из улиц я увидела бледного, но живого Кианфана. Стоило эльфу поймать мой взгляд, как он склонился в глубоком поклоне. Я кивнула, принимая молчаливую благодарность. Глядя на мальчишку, я вспомнила взгляд Дэ-Хоя. Если он правда любил Амалию Гемхен... Я перебрала воспоминания. Все мое существо противилось той мысли, что остроухий мог любить и свою дочь, в теле которой я сейчас находилась. Точнее, я была всего в шаге от того, чтобы это тело навсегда стало моим.

Я постаралась выбросить из головы Дэ-Хоя и сосредоточиться на грядущей битве. Слова о том, что я могу не справиться с магией, пугали. Поэтому, немного подумав, я обратилась к эльфу:

— Мне можно спрашивать?

Он покосился за спину и сказал:

— Не здесь. И не сейчас. Сначала турнир. Потом вопросы.

В воздухе между нами повисло невысказанное: «Если ты его переживешь». Меня злило молчание эльфа и его нежелание ничего объяснять мне. А, может, он на такой исход и надеется? Что я умру на поле, а он получит браслет? Если Юй-Лас не подсуетится... Или Годжен. Я покосилась на бесстрастное лицо эльфа и стиснула зубы. Нет уж, не дождутся. Всего один шаг отделяет меня от свободы и возвращения в Рибен. Я выиграю этот турнир во что бы то ни стало.

У входа на трибуны меня ждал Ян-Лин. В карих глазах эльфа светилось беспокойство. Рубины на бронзовой косе были раскиданы в каком-то хаотичном порядке, будто заплеталась она в дикой спешке. Я с ног до головы осмотрела эльфа. А затем он протянул мне руку. Немного подумав, я осторожно вложила свои пальцы в его ладонь. Мелькнула мысль что, должно быть, сейчас я выгляжу в глазах эльфов довольно ветренной леди. Вчера обнималась с Винсентом, а сегодня уже степенно иду рядом с Ян-Лином. Но у меня был свой интерес, и это было важнее.