— Поздравляю… Ты… Главный герой, Валтейн. Ты победил. — раздался её голос с каким-то нечитаемым для создателя чувством. — Оборви мою историю. Закончи её…

— Ты хочешь этого?

— Это ведь привилегия сильного… Разве я могу о чём-то просить? — она стояла на коленях, глядя вниз. Такова уж участь тех, кто не смог справиться с невзгодами.

— Ты не умрёшь, Эллен.

— М-м? Милосердие? В такой момент? Нет уж, Валтейн… Я жду ненависти и безжалостности к себе. Убей меня… — её белые глаза посмотрели на него.

— Ты не умрёшь. Не такой смертью. Ты будешь жить. Как смертная. О тебе все забудут. Твоё имя никогда не вспомнят, ты никогда не найдёшь себе приюта, никогда не сможешь полюбить. Никогда не сможешь умереть по собственной воле. Ты будешь страдать. Страдать и жить.

— Ах… Ты более жестокий, чем я думала…

— Я не испытываю к тебе ненависти. Теперь уже нет ничего. Я не думаю, что в этом для меня остался смысл. Я получил то, чего желал. Пробыв муравьём, я осознал собственную узколобость. Я создам другой мир, более лучший, чем нынешний.

— И будут ли там страдания?

— Да. Будут. Ведь именно так люди ценят хорошее.

— Чем же он будет отличаться от прошлого?..

— Тем, что в нём всегда будет надежда. Добрых людей будет больше. Люди будут более чуткими к чужим сердцам. Я поселю внутрь них эти семена. Они прорастут и породят лучшее будущее.

— Утопия… Как… Мефистофель… Ха-ха… — её взгляд слегка затуманился.

— Она жаждала глупого могущества и управления. Создавая мир во лжи, ты не сможешь добиться нужного результата. Лишь сильнее будешь утопать в собственном величии и самообмане.

— Тогда… Позволишь ли мне взглянуть на него?

— Ты будешь жить в нём. Будешь скитаться по миру и наблюдать за чужим счастьем. Как призрак.

— Я буду лишена надежды?

— Ты будешь упускать её всякий раз, когда нащупаешь тонкую нить. — Валтейн говорил спокойно, почти безэмоционально.

— Как… Чудесно. Я хочу увидеть такой мир.

— И тебя не пугает годы одиночества, лишений и отчаяния?

— Я всю жизнь жила с ними. Думаешь, теперь меня они испугают? — она не казалась испуганной. Но любой человек может сломаться, хотя… Даже сам создатель не был уверен, что с ней такое случится.

Она пережила всё. Все испытания. Прорвалась через всю боль, чтобы оказаться здесь, рядом с ним. Стоит ли надеяться на то, словно её разорвёт этот доброжелательный мир? Вряд ли. Очень вряд ли, но для неё не будет добра. Никогда не будет.

— Наверное, я до сих пор не могу тебя понять?

— Ты же создатель…

— Как и говорил, это не совсем верно. Я не «создатель», а Переписчик. И я вечно этим занимаюсь, потому что это моя работа.

— Переписчик… Ха-ха. Какое интересное имя. — она нашла в себе силы подняться.

Сразу после этого мир вокруг начал преобразовываться. Он изменялся, искажался, приобретал знакомые очертания, а затем… Он проявился таким, каким и должен быть. Где-то чисто зелёный, а где-то абсолютно холодный.

— Как красиво… — прошептала Эллен, а затем ветерок обдул её лицо и поднял белые волосы.

— И ты уничтожила все эти пейзажи ради своих стремлений. — отметил он, сделав один шаг вперёд.

Мир перед ними скоро будет заселён. Животными, опасными и не очень, но в то же время… Сюда придут люди. Они совсем скоро пройдут все этапы развития, чтобы заселить столь необъятный и прекрасный мир. На это уйдут годы, много лет, очень много, но в конце концов всех их будет жать лучшее время.

— Когда-то… Мир и был таким, пока ты не исчез. — ответила Эллен спустя короткий миг. К ней подбежал маленький кролик. Они исчезли ещё в далёком прошлом, их можно было встретить лишь в Эндгейле. Боги посчитали этих созданий забавными и милыми, а потому сохранили у себя в обители. Присев на корточки, девушка прикоснулась к его головке и приласкала.

Сначала кролик был спокойным и даже наслаждался её нежностью, но затем он резко открыл рот и укусил её палец до крови, после чего поспешно убежал. Эллен смотрела на свою рану. Она не заживала, а боль была… Да. Была такой же, как когда она являлась обычным смертным.

Даже животные не станут её союзниками. Ничто в этом мире не поможет ей и даже погибнуть не удастся. Вечно страдать без шанса на изменения.

— Когда Винтерс умирала, что она сказала тебе напоследок?

— Что ей страшно умирать в одиночестве.

— Ха-ха… Одиночество — оно и правда страшное, потому что ты остаёшься наедине с самим собой и собственным безумием.

— А безумна ли ты, Эллен? — взгляд Переписчика уставился на неё. Этот ответ являлся риторическим, потому что всемогущая сущность рядом с ней могла заглядывать глубоко в душу, в само естество. Это угнетало и пугало, но…

Это и показывает его величайшим. Кто же знал, что ей придётся сражаться в конце с ним лично?

— Можешь идти, Эллен. Я тебя не ограничиваю. Иди и смотри, как возникают деревни, города, королевства, империи. Как они разваливаются, разрушаются. Иди, ибо у тебя нет другого выбора.

Она сделала шаг вперёд навстречу неизвестному. Совершенно новый мир. Было непривычно чувствовать себя абсолютно беспомощной и слабой перед ним. Эллен всегда старалась избавиться от этого проклятого ощущения. Ведь именно из-за него ей пришлось очень тяжело…

— Ты будешь трагедией. Но не для других, а для самой себя. — сказал ей в спину Переписчик.

И вот так… Эллен в одиночку пошла вперёд. Она не умрёт, ведь будет нести на своих плечах свои грехи. Ничто не позволит ей умереть, но и не позволит что-либо изменить. Вечный цикл страданий.

Таково её наказание…

…

…

…

…

— А я думала, ты позволишь мне забрать её в свои объятия. — рядом с ним показалась молоденькая девушка в чёрных одеждах с сияющими алыми глазами.

— Смерть. Ты хорошо выполнила свою работу, хотя в некоторых случаях твоё вмешательство было излишне.

— В смысле? Я старалась держаться подальше, но ты умирал так часто, что я не могла не… Соблазниться. — она подмигнула ему.

Смерть — концепция, родившаяся немного позже Переписчика. Почему позже? Потому что нет смерти без жизни. И лишь когда появилась «жизнь», появилась эта сущность. Впрочем, сама Смерть очень полезна, ведь она занимается устранением всех мёртвых.

— Ты наконец наигрался. — с другой стороны появилась ещё одна сущность. Идея Концепций. Она была рождена уже позже них двух. — Я вот уверена, что сделала всё правильно!

— Ха! Не смеши меня. — усмехнулась Смерть. — У тебя просто не было того же, что и у меня.

— Так это не мои полномочия, дурочка.

— Вот как? Потеряла всякий страх передо мной? Да я тебе…

— Успокойтесь. — сурово сказал Переписчик.

— Ну вот… Он снова стал таким угрюмым и серьёзным… Глупым и наивным ты мне нравился больше… — закатала губу Смерть.

— А мне и такой по душе. — усмехнулась Идея Концепций.

— Вы обе хорошо справились.

— А, кстати, а что там насчёт Убийцы королей? — поинтересовалась Смерть. — Мне её продолжать держать? Она ведь там потолстеет! Вот правда!

— А передо мной такую трагичную сцену закатила, словно бы реально умирала… — покачал головой мужчина. Вот и всё. Его спектакль окончен. Здесь делать более нечего.

— Да-да. Отправимся к себе? Тебя давно с другими не было.

— Думаю, нет смысла отказывать.

Он в последний раз взглянул в спину Эллен, а затем развернулся. Она заслужила это. И с этим ничего не сделать. Таково её проклятие. Да, она по-прежнему красива и даже бессмертна, но ничто из этого ей не поможет. Никогда в жизни.

Впрочем, для него это уже не имеет значения.

«Я запомню тебя, Эллен, как самый яркий огонь из всех, что мне довелось встретить».

Огромный город. Он роскошен, красив и живописен для всех, кто попадёт сюда в первый раз. Конечно же, горожане считают так же, просто во всей этой суете они начинают забыть о его красотах, воспринимая их, как нечто должное. Высокие здания, огромные магазины, вымощенная из чистого мрамора дорога, которую каждый день очищают от грязи и всего такого.