— Понимаешь, у них и мяч, и бита, они диктуют и правила игры. Но я собираюсь взять Честного Свидетеля и ловкого адвоката и потребовать встречи со Смитом. Может, мне удастся вытащить его на свет Божий.

— Я тоже пойду с тобой!

— Еще чего! Как ты сама сказала, это погубит твою карьеру.

— Но я же нужна тебе, чтобы узнать его.

— Когда я окажусь с ним лицом к лицу, я и сам смогу отличить человека, воспитанного негуманоидами, от актера, который только разыгрывает такую роль. Но если дела пойдут наперекосяк, ты станешь козырным тузом в моем рукаве — человеком, который знает, что они жулье, и имеет доступ к Бетесде изнутри. Девочка, если ты не получишь от меня известий, действуй самостоятельно.

— Бен, но они же могут покалечить тебя!

— Я умею драться даже с теми, кто работает в большей весовой категории, девочка.

— Бен, мне это не по душе! Слушай, а если ты его увидишь, что станешь делать?

— Спрошу, не хочет ли он уйти из больницы. Если он ответит «да», предложу ему уйти со мной. В присутствии Честного Свидетеля они не посмеют остановить Смита.

— Хм… и тогда что? Он ведь действительно нуждается во врачебном уходе, Бен. А самостоятельно лечиться не может.

Какстон опять поморщился.

— Я думал об этом. Я его нянчить не могу. Мы поместим его в моей квартире…

— …и я буду за ним ухаживать! Так мы и сделаем, Бен!

— Остынь-ка!.. Дуглас тут же вытащит кролика из шляпы, и Смиту все равно придется идти в свою тюрягу. Вероятнее всего, что и мы оба попадем туда же. — Бен нахмурил брови. — Я знаю человека, который с этим справится.

— Кто это?

— Приходилось тебе слышать имя Джубала Харшоу?

— Кто ж о нем не слышал?

— Это и есть один из его козырей. Все знают, кто он такой. Уже поэтому его трудно загнать в угол. Будучи доктором медицины и адвокатом, он имеет тройную защиту от мерзавцев. Но еще важнее то, что он убежденный индивидуалист и поэтому, если ему того захочется, может драться с Федерацией, имея в руках всего лишь перочинный нож. И эта смелость делает его защиту еще более непробиваемой. Я познакомился с ним на одном из судов над диссидентами. Он мой друг, и я могу на него положиться. Если мне удастся вытащить Смита из Бетесды, я спрячу его в доме Харшоу в Поконосе, а потом пусть эти чокнутые попробуют его оттуда достать. Я со своей газетной колонкой с одной стороны и Харшоу с его любовью к драке — с другой — еще зададим им перца.

Несмотря на то что спать она легла поздно, Джилл сменила ночную дежурную по этажу на десять минут раньше срока. Она твердо решила выполнить приказ Бена и не участвовать в его попытке добиться свидания с «Человеком с Марса», но хотела быть неподалеку. Бену могла понадобиться помощь.

В коридоре охраны не оказалось. Возня с подносами, раздачей лекарств и с двумя больными, которых готовили к операции, заняла не меньше двух часов. Джилл еле-еле удалось вырвать минутку для того, чтобы проверить дверь бокса К-12. Дверь была заперта, равно как и дверь соседней гостиной. Она подумала, что раз охраны нет, можно попробовать пробраться внутрь бокса через гостиную, но намерение это пришлось отложить: дел было выше головы. Тем не менее она старалась по возможности следить за каждым новым лицом, которое появлялось на их этаже.

Бен так и не пришел, и осторожно заданный вопрос подружке на коммутаторе прояснил, что ни Бен и никто другой не заходили в бокс К-12 в то время, пока Джилл отсутствовала. Это удивило ее. Бен ничего не говорил о времени, но было ясно, что штурм цитадели он предполагал начать утром.

Оставалось только одно — следить. Когда выдалась свободная минутка, Джилл постучалась в дверь дежурной комнаты, сунула голову в дверную щель и притворилась удивленной.

— Ох, доброе утро, доктор! Я думала, не тут Ли доктор Фрейм?

Врач, сидевший за пультом, посмотрел на нее и улыбнулся.

— Он мне не попадался, сестра. А меня зовут доктор Браш. Не смогу ли я его заменить?

Ощутив привычную мужскую реакцию, Джилл почувствовала облегчение.

— Да ничего особенного. А как поживает «Человек с Марса»?

— Кто?

Она улыбнулась.

— От нашего штата секретов нет, доктор. Ваш пациент… — И она показала на дверь, ведущую в палату.

— Ничего не понимаю! — Врач смотрел на нее с удивлением. — Разве он здесь был?

— А что, сейчас его тут нет?

— Никаких следов! Тут миссис Роуз Банкерстон — пациентка доктора Гарнера. Мы перевезли ее сюда ранним утром.

— Вот как! А что же случилось с «Человеком с Марса»?

— Не имею ни малейшего представления. Слушайте, неужели же я пропустил случай увидеть Валентайна Смита?

— Позавчера он был тут.

— Везет же людям! А вы гляньте, с чем мне приходится иметь дело!

Он открыл окошко для визуального наблюдения. Джилл увидела гидравлическую кровать. В ней покоилась маленькая старушка.

— Что с ней?

— Ммм… Знаете ли, сестра, если бы у нее было поменьше денег, ее болезнь называлась бы senile dementia[239]. Ну а раз денег невпроворот, значит ее положили сюда для отдыха и проверки здоровья.

Джилл поболтала еще немного, затем притворилась, что слышит вызов. Она отправилась к своей конторке и вынула из ящика журнал. Да, вот оно: «В. М. Смит, К-12, переведен». Ниже стояло: «Роуз С. Банкерсон (миссис), помещена в палату К-12, стол диетический, ведущий врач Гарнер. Назначений нет. Круглосуточное дежурство».

Почему Смита забрали ночью? Вероятно, с целью избежать свидетелей. Куда же его перевели? В обычных условиях она позвонила бы в приемный покой, но предупреждение Бена и фальсифицированное выступление по стерео сделали ее осторожной. Она решила, что будет ждать и посмотрит, что можно выудить из местных сплетен.

Но прежде всего она воспользовалась общественной телефонной кабиной в коридоре и позвонила Бену. В его офисе ей сказали, что мистер Какстон уехал из города. Она начала было что-то говорить, но потом взяла себя в руки и оставила поручение — пусть Бен позвонит ей.

Она позвонила ему и домой. Там его тоже не было. Она оставила такое же поручение автоответчику.

Бен даром времени не терял. Он нанял Джеймса Оливера Кавендиша. Конечно, сгодился бы любой Честный Свидетель, но престиж Кавендиша был таков, вообще-то говоря, что делал излишним присутствие адвоката; старый джентльмен столько раз присягал в Верховном Суде, что поговаривали, будто суммы завещаний, хранящихся в его памяти, оцениваются в миллиарды. Кавендиш учился у самого великого Сэмюэла Реншоу, а курс гипнотического внушения прошел в «Рейн Фаундейшн». Дневная оплата его услуг превышала недельный заработок Бена, но Бен надеялся, что деньги будут ему возвращены синдикатом «Пост», — тот за хорошую работу средств не жалел.

Какстон нанял также младшего Фрисби из фирмы «Биддл, Фрисби, Фрисби, Биддл и Рид». Потом они заехали за Свидетелем Кавендишем. Тощая фигура мистера Кавендиша, закутанная в белую тогу — знак его профессиональной принадлежности, — напомнила Бену статую Свободы: она так же бросалась в глаза.

Бену пришлось объяснить Марку Фрисби, что именно он намерен попытаться сделать (Марк на это ему ответил, что прав у Бена — никаких.). Разговор этот состоялся еще до того, как они заехали за Кавендишем: находясь в присутствии последнего, они должны были соблюдать приличия и не разговаривать о том, что Свидетелю предстоит увидеть и услышать.

Такси доставило их в центр Бетесда. Там они спустились в приемную директора. Бен вручил свою визитную карточку и попросил приема. Дама, выглядевшая, как императрица, спросила, есть ли у него предварительная договоренность. Бен признался, что нет.

— Тогда ваши шансы увидеться с доктором Бремером очень скромны. Не изложите ли вы суть вашего дела?

— Скажите ему, — сказал Бен очень громко, чтобы все присутствующие могли его услышать, — что Какстон — ведущий колонки «Воронье Гнездо» — находится здесь вместе с адвокатом и Честным Свидетелем, чтобы проинтервьюировать Валентайна Майкла Смита — «Человека с Марса».