— Гм… хорошо, что вы не догадывались о моих чувствах.

Келли пропустил эту фразу мимо ушей.

— Знаете, сэр, когда вы вели программирование, ваш голос звучал в точности как голос доктора Гендрикса.

Макс резко повернулся к старшему вычислителю.

— Перед самым прорывом у меня наступил момент растерянности… — медленно сказал он.

— Я знаю, сэр.

— Затем… понимаете, это было только чувство. Я не верю в призраков. Но мне показалось, что доктор стоит позади меня, как он обычно стоял, когда проверял правильность моих расчетов. И после этого все пошло как по маслу.

Келли кивнул.

— Да, он был в рубке. Я не сомневался, что он нам поможет.

— Что вы хотите этим сказать? — спросил Макс, но Келли промолчал.

Вместо ответа он повернулся и начал рассматривать снимки, сделанные сразу после перехода, сравнивая их с образцами из сейфа. На лице старшего вычислителя появилась счастливая улыбка — еще бы, такая возможность представилась впервые с того момента, как корабль потерялся в космическом пространстве.

— Думаю, — заметил Макс, когда Келли отложил в сторону пленки, — что, перед тем как отправиться спать, нужно сделать предварительные расчеты курса к ню Пегаси. — Он широко зевнул. — Как я устал!

— К ню Пегаси, сэр? — озадаченно спросил Келли.

— Ведь мы не можем рассчитать курс к Хальциону на таком расстоянии, правда? Что вас удивляет, Келли?

— Ничего, сэр.

— Говорите.

— Видите ли, сэр, я считал, что мы выберем курс для перехода к Новой Терре. Но если капитан считает…

Макс побарабанил пальцами по стенке сейфа. Ему даже в голову не приходило, что от него будут ждать продолжения исполнения обязанностей капитана, после того как он осуществил невозможное. Макс считал, что теперь следует лететь к ближайшей планете, к той самой, откуда они вылетели, казалось, так давно, совершить там посадку и ждать прибытия квалифицированных специалистов.

— Неужели вы думаете, что я могу продолжать вести корабль к месту назначения? Без таблиц и настоящего астрогатора?

— Я не хотел высказывать свою точку зрения, капитан. Это было всего лишь инстинктивное предположение.

Макс встал.

— Сообщите Коваку, чтобы он продолжал вести корабль по этому курсу. Позвоните мистеру Уолтеру и передайте, что я хочу встретиться с ним в моей каюте.

Когда Макс спустился на свою палубу, первый офицер уже ждал у входа в капитанскую каюту.

— Привет, Голландец. Заходите.

Они вошли. Макс снял фуражку и положил на стол.

— Ну что ж, все прошло удачно.

— Да, сэр. Я следил из кают-компании.

— Не слышу изумления в вашем голосе.

— Вы считаете, мне следует изумляться успешному исходу?

Юноша устроился в кресле, давая отдохнуть уставшей спине.

— Конечно, Голландец. Да, следует — еще как.

— Хорошо, сэр. Я изумлен.

Макс посмотрел на первого офицера и нахмурился.

— Скажите, Голландец, куда теперь направляется наш корабль?

— Не знаю, — ответил Уолтер. — Капитан еще не сообщил мне об этом.

— Черт побери! Вы ведь знаете, что я имею в виду. Конечной точкой маршрута является Новая Терра. Но совсем рядом находится Хальцион — слепой сумеет найти его со своей клюкой. Когда вы назначили меня капитаном, какой маршрут вы имели в виду?

— Тогда речь шла не о маршруте, — заметил Уолтер. — Мне нужно было найти капитана для «Асгарда».

— Но это не ответ на мой вопрос. Пассажиры тоже зависят от нашего решения. Да, конечно, мне пришлось рискнуть ими, но тогда у нас не было выбора. А теперь он у нас есть. Может быть, следует спросить их мнение?

Уолтер решительно покачал головой.

— Вы не должны ни о чем спрашивать пассажиров, сэр. По крайней мере во время полета. Спрашивать пассажиров нечестно по отношению к ним. Вам следует только информировать их.

Макс вскочил и принялся расхаживать по каюте.

— Нечестно, говорите? А по отношению ко мне это честно? — Он повернулся и посмотрел в лицо Уолтеру. — Вы — мой первый офицер. Как, по-вашему, нам следует поступить?

Уолтер ответил ему таким же пристальным взглядом.

— Я не могу принимать решение за капитана. Именно поэтому вы и являетесь капитаном.

Макс остановился и закрыл глаза. Ряды цифр выстроились у него в памяти, четкие и ясные. Он подошел к телефону и нажал кнопку вызова рубки управления.

— Говорит капитан. Келли все еще в рубке? А-а, это вы, шеф? Отлично. Мы меняем курс для последующего перехода к Новой Терре. Принимайтесь за работу — я сейчас подойду.

Макс любил это время дня и это время года. Он лежал на траве на склоне небольшого холма, не отводя глаз от выходного кольца кольцевой дороги C.S. & Е., откуда в любой момент мог выскочить «Томагавк» и промчаться по свободной траектории через щель в пространстве. Макс не читал, никуда не спешил; он просто лениво наслаждался летним вечером.

Прибежала белка, села рядом и с любопытством уставилась на Макса, потом, решив, по-видимому, что он совершенно безобиден, занялась своими делами. Птица пролетела мимо.

На миг все замерло, и вдруг из направляющего кольца вырвался серебряный снаряд, чтобы нырнуть в кольцо уже с той стороны долины.

— Ах, черт, — пробормотал Макс, — всегда кажется, что они промахнутся.

Вот и все, что он хотел увидеть, забравшись на холм, — но вставать не хотелось. Макс вынул из кармана письмо и перечитал последние строчки: «…Думаю, папа был рад тому, что я уцелела, потому как в конце концов он смягчился. Мы с Путси поженились неделю назад, — и, о Макс, я так счастлива! Ты должен навестить нас, когда в следующий раз шлепнешься на Гесперу». И приписка: «Р. S. Любящая тебя Мистер Чипс шлет привет, и я тоже».

Ну и девчонка эта Элли. Так или иначе, но она добивается своего. Ему стало немного жаль Путси. Если бы все они остались на Чэрити…

Что ж, астрогаторы не женятся. Он потрогал на груди медальон в форме солнца. Скверно, что он не смог остаться на «Асгарде», но они, конечно, были правы: не мог он летать помощником на корабле, где был капитаном. Но помощник астрогатора на «Элизабет Регине» — тоже хорошее назначение, и все говорят, что «Лиззи» вполне приличный корабль.

Кроме того, не каждый молодой помощник может похвалиться новой конгруэнтностью, так что ему не из-за чего поднимать шум. Его не беспокоил ни жуткий штраф, который наложил на него совет гильдий, ни официальное предупреждение, занесенное в его послужной список. Главное, ему позволили остаться в космосе, а предупреждение, в конце концов, соседствовало с официальным отличием за новую конгруэнтность.

Он не оспаривал справедливость наказания, — он был виноват и знал об этом, и все же гильдии следовало создавать по иным принципам, которые давали бы шанс каждому. В будущем, когда он займет достаточно высокое положение, он постарается изменить нынешние правила.

Однако, если он не тронется с места, такси влетит ему в копеечку. Макс поднялся и стал спускаться по склону. Геликоб был припаркован у дома, и стоявший рядом водитель глядел на строившийся огромный Миссури-Арканзасский разрез. Поля, которые когда-то обрабатывал Макс, исчезли, строительство подступило к самому амбару. Их дом еще стоял на прежнем месте, но дверь висела на одной петле, и кто-то повыбивал все окна. Макс подумал, где же теперь его мать и тот человек, за которого она вышла замуж. Впрочем, это не слишком интересовало его, да, похоже, и никто в Клайдс Корнерсе ничего не знал о них. В суде ему сказали, что мать получила свою половину правительственной компенсации за землю и вместе с мужем уехала из города.

Вероятно, они уже истратили деньги, да и Макс свои — тоже. Его доли не хватило даже на то, чтобы оплатить штраф. Не исключено, что Монтгомери пришлось взяться за работу — мать не из тех женщин, что позволят мужчине бездельничать, когда в кошельке негусто. Эта мысль была приятна Максу; ему хотелось расквитаться с Монтгомери, но мать, надо думать, прекрасно сделает это за него.