Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Мама, я давно уже вижу, что эта работа не приносит тебе счастья, и жду, когда ты сама это поймешь. — Она поцеловала меня. — Может быть, век спустя ты откроешь, что в ней твое истинное призвание. Торопиться некуда.

А пока будь счастлива.

И вот двадцать лет по своему личному времени и почти семь по бундокскому я отправлялась туда, куда меня посылали, и расследовала то, что мне поручали. В боевиках я никогда не состояла — я не Гретхен, чей первенец происходит и от меня (полковник Эймс мой внук от Лазаруса), и от моей брачной сестры Хейзел-Гвен (Гретхен ее правнучка). Майор Гретхен высокая, сильная, мощная валькирия, смерть врагу и с оружием и без.

Драка — это не для Морин. Но в Корпусе нужны разные. Моя способность к языкам и любовь к истории делают меня подходящей разведчицей земли Ханаанской — или Японии тридцатых годов, любой страны и планеты.

Единственный другой талант, которым я обладаю, тоже иногда пригождается.

Итак, после двадцати лет практики предварительных исторических изысканий, касающихся параллели № 2 во второй фазе Постоянных Войн я взяла свободный уик-энд и купила билет на пространственно-временной автобус Бэрроу-Картера, идущий в Нью-Ливерпуль 1950 года, с целью поближе изучить историю войны 1939–1945 годов. Хильда создала целую подпольную сеть во всех вселенных — один из ее сообщников устраивает рейсы на все исследованные планеты и во все параллели времени в рамках определенного интервала — могут доставить и в точную дату, если заплатишь.

Водитель только что объявил: "Следующая остановка — Нью-Ливерпуль, Земля Прим, 1950 год второй параллели. Не забывайте свои вещи в салоне!" и тут раздался треск, автобус накренился, сопровождающий сказал: "Пройдите к аварийному выходу — сюда, пожалуйста". Кто-то сунул мне ребенка, все заволокло дымом, и я увидела мужчину с кровавым обрубком на месте правой руки.

Наверное, я отключилась, потому что не помню, что было после.

И очнулась в постели с Пикселем и с трупом.

Глава 26

Пиксель-спасатель

После моего бурного пробуждения в номере гранд-отеля "Август" мы с Пикселем оказались наконец в кабинете доктора Эрика Ридпата и познакомились с его медсестрой Дагмар Доббс, тут же завоевавшей расположение Пикселя. Дагмар стала делать мне гинекологический осмотр и вдруг сказала, что сегодня фиеста Санта-Каролиты.

Хорошо, что она предварительно заставила меня помочиться в баночку, а то бы я, чего доброго, брызнула ей прямо в лицо.

Как я уже объяснила излишне подробно, "Санта-Каролита" — это моя дочь Кэрол, родившаяся в 1902 году по грегорианскому календарю, в Канзас-Сити на Теллус Прим, вторая параллель времени, код "Лесли Ле Круа".

"Каролинин день" впервые отметил Лазарус 26 июня 1918 года — это был обряд посвящения Кэрол, превращения ее из ребенка в женщину. Лазарус поднял за Кэрол бокал шампанского и в застольном слове, обращенном к ней, сказал, как чудесно быть женщиной, назвал привилегии и обязанности, связанные с этим новым восхитительным статусом, и объявил, что отныне и впредь 26 июня будет именоваться "Днем Каролины".

Назвать этот день именно так Лазаруса подтолкнуло воспоминание тысячелетней давности — или будущности, смотря в каком времени вы живете.

Однажды на дикой планете Новые Начинания он и его жена Дора отметили "Еленин день" в честь наступления половой зрелости у их старшей дочери Элен, с негласной целью повлиять на сексуальное поведение своих подрастающих детей и предотвратить трагедии вроде той, что случилась с Присциллой и Дональдом.

Ни у Лазаруса, ни у Доры, ни у меня не было моральных запретов относительно инцеста, но все мы боялись генетических и социальных его последствий. И Каролинин, и Еленин день помогают родителям справляться с проблемами секса у молодежи, с проблемами, которые так легко, но совсем не обязательно, могут привести к трагедии.

(Мериэн я больше всего презираю за ее наплевательское отношение к родительскому долгу. "Пожалеешь розгу — испортишь ребенка" — афоризм не садистский, а здравый. Вы загубите своих детей, если не будете наказывать их, когда необходимо. Уроки, которые вы не преподали им в детстве, преподаст позже и гораздо суровее жестокий мир, реальный мир, не принимающий извинений, мир tanstaafl <мир, где не бывает бесплатных завтраков> и миссис Мы-сделаем-тебе-то-же-что-ты-сделал-нам.) Несколько веков или несколько лет спустя — как посмотреть — Лазарус сказал мне, что он, не успев договорить свой тост, вдруг понял, что кладет начало самому распространенному празднику человечества — Дню Каролиты, и с тех пор все никак не может разобраться, что было раньше — курица или яйцо.

Курица там или яйцо, но Каролинин день с веками стал отмечаться на многих планетах — я узнала это, попав на Терциус. Обычно его празднуют просто чтобы повеселиться, вроде как японцы Рождество — это светский праздник, не имеющий никакого отношения к религии.

Но в некоторых цивилизациях он превратился именно в религиозный праздник и служит теократам своеобразным предохранительным клапаном день, в который разрешается грешить всласть, не опасаясь наказания, день сатурналий.

* * *

Пока я слезала с этого дурацкого холодного кресла и "одевалась" в свой кафтан из пляжного полотенца, доктор Ридпат и Дагмар посмотрели мои анализы и объявили, что я здорова, только не в своем уме, чему они оба, кажется, не придавали особого значения.

— Объясните ей, что к чему, Даг, — сказал доктор. — Я пойду приму душ и переоденусь.

— Что будем делать, Морин? — спросила Дагмар. — Док говорит, что все твое достояние — это мохнатый балахон, который на тебе, да рыжий кот.

Пиксель! Прекрати сейчас же! Сегодня не тот день, когда можно пойти в участок и спросить дорогу на свою бедную ферму — нынче фараоны разоблачаются догола и участвуют в беспорядках. — Она оглядела меня с ног до головы. — Сегодня в логове льва и то спокойнее, чем на улице. Кое-кому это нравится — мне, к примеру. Но тут уж выбирай одно из двух: либо под замком, либо под мужиком. Можешь переночевать здесь, на кушетке. Одеяло я тебе найду. Пиксель! Слезай оттуда!

— Иди сюда. Пиксель. — Я протянула ему руки, и он прыгнул прямо в них. — А может, обратиться в Армию Спасения?

— Куда-куда?

Я попыталась объяснить.

— Никогда о них не слыхала, — потрясла головой Дагмар. — Похоже, ты снова бредишь, дорогуша — Церковь Твоего Выбора ни за что не допустила бы подобного.

— Что это еще за церковь моего выбора?

— Хоть твоего, хоть моего, хоть чьего — выбор у нас один: Церковь Великого Осеменителя, какая же еще? Если это не твой выбор, тебя могут прокатить на шесте для вразумления. Говорят, помогает.

— Дагмар, я вконец запуталась. Там, откуда я явилась, полная свобода веры.

— У нас тоже, лапочка, — и смотри, как бы проктор не услышал, что ты в этом сомневаешься. — Она вдруг улыбнулась зловещей ведьминской улыбкой.

— Бывает, правда, что наутро после Каролининой ночи некоторых прокторов и священников находят холодными, с сардонической усмешкой на лице — я не единственная вдова с длинной памятью.

— Так ты вдова? — глупо переспросила я. — Извини, я не знала.

— Слишком я много болтаю. Не надо так трагически, золотко. Браки заключаются на Небесах, как известно, вот мой духовник и подобрал мне суженого, назначенного Небом, — а как же иначе, я ни слова против и не сказала. Но когда Делмер, мой суженый, попал в немилость и его урезали, плакала я недолго. Теперь он прислуживает в алтаре и, говорят, выделяется в хоре своим ангельским голосом. Вся беда в том, что он не умер, а просто урезан, и я, стало быть, не могу опять выйти замуж. — Дагмар приуныла, но тут же опять оживилась. — Так что ночь Санта-Каролиты для меня великий праздник, после целого-то года неусыпного надзора.

2277
{"b":"816702","o":1}