Дама была поражена, но ей все же удалось оправиться и сказать ледяным тоном:

— Я проинформирую директора. Не присядете ли?

— Благодарю. Мы подождем.

Фрисби закурил сигару; Кавендиш ждал с суровым спокойствием человека, которому знакомы все виды Добра и Зла; Какстон метался.

Наконец «Снежная Королева» объявила:

— Вас примет мистер Берквист.

— Берквист? Гил Берквист?

— Мне кажется, его имя Гилберт Берквист.

Какстон задумался: Берквист входил в число наемников Дугласа, называвшихся «помощниками по особым поручениям».

— Мне нужен не Берквист. Мне нужен директор.

Но Берквист был уже тут как тут — рука протянута, на лице радостная улыбка.

— Бенни Какстон! Как поживаешь, старина! Все еще торгуешь залежалым старьем? — Тут он увидел Свидетеля.

— Конечно, тем же самым. А ты что тут делаешь, Гил?

— Знаешь, когда я уйду из политики, я тоже заведу себе колонку в какой-нибудь газетенке — буду набалтывать по телефону свою тысячу слов разных грязных слухов, а потом целый день лодырничать. Завидую тебе, Бен.

— Я ведь спросил: «Что ты тут делаешь, Гил?» Я хочу видеть директора, а потом «Человека с Марса». Мне отказ на твоем уровне не нужен.

— Слушай, Бен, не надо задираться. Я здесь потому, что доктору Бремеру пресса прямо-таки житья не дает. Поэтому Генеральный секретарь прислал меня сюда — снять с директора это бремя.

— О’кей. Я хочу видеть Смита.

— Бен, старина, да каждый репортер, каждый специальный корреспондент, каждый свободный художник и журналист-одиночка, да и каждая пискушка хотят того же. Двадцать минут назад тут была Полли Пайперс. Ей нужно было проинтервьюировать его относительно половой жизни марсиан! — Берквист воздел руки к небу.

— Я хочу видеть Смита. Увижу я его или нет?

— Бен, давай сходим куда-нибудь, где можно опрокинуть стопку и поболтать. Там ты сможешь расспросить меня о чем угодно.

— Спрашивать мне тебя не о чем. Я хочу видеть Смита. Вот мой адвокат — мистер Фрисби. — Как было положено, Бен не представил Честного Свидетеля.

— Мы знакомы, — ответил Берквист. — Как поживает ваш папаша, Марк? По-прежнему страдает от синусита?

— Как всегда.

— Это местный климат виноват. Пошли, Бен. И вы тоже, Марк.

— Не торопись! — стоял на своем Какстон. — Я хочу видеть Валентайна Майкла Смита. Я представляю синдикат «Пост», а косвенно — двести миллионов его читателей. Увижу я Смита? Если нет, скажи это громко, назови свою должность и основание, на котором ты отказываешь.

Берквист вздохнул.

— Марк, скажите этому специалисту по подглядыванию в замочные скважины, что он не имеет права врываться в палаты больных людей. Смит уже давал интервью вчера вечером, кстати, против желания своего лечащего врача. Смит имеет право на покой и тишину, ему нужно восстановить свои силы.

— Ходят слухи, — заявил Какстон, — что его появление на экранах вчера вечером было фальсифицировано.

Берквист перестал улыбаться.

— Фрисби, — сказал холодно, — не угодно ли вам предупредить своего клиента об ответственности за клевету?

— Бен, будь поосторожнее.

— Мне известен закон о клевете, Гил. Только скажи мне, на кого я клевещу? На «Человека с Марса»? Или на кого-то другого? Назови его имя. Я повторяю, — продолжал Бен, повышая голос, — что я слышал, будто человек, которого интервьюировали по стерео, не был «Человеком с Марса». Я хочу спросить его именно об этом.

Набитая людьми приемная замерла. Берквист взглянул на Честного Свидетеля, обуздал свои чувства и произнес, улыбаясь:

— Бен, возможно, нам ты навязал интервью, но себе судебный процесс уж наверняка. Подожди минутку.

Он исчез, но вскоре вернулся.

— Я договорился, — сказал он устало. — Хоть ты и не заслуживаешь этого, Бен. Пошли. Но только один ты. Марк, сожалею, но мы не можем допустить скопления народа в палате. Смит все же болен.

— Нет, — сказал Какстон.

— Что «нет»?

— Или все трое, или никого.

— Бен, не валяй дурака. Ты и так получил особую привилегию. Вот что я тебе предложу: пусть Марк подождет за дверью палаты. А вот он — нам не нужен. — Берквист кивнул на Кавендиша. Тот будто ничего не слышал.

— Может, оно и так. Но моя колонка сегодня же заявит, что Администрация отказалась допустить на свидание с «Человеком с Марса» Честного Свидетеля.

Берквист пожал плечами.

— Пошли, Бен. Надеюсь, что иск о клевете хоть чему-нибудь научит тебя.

Из уважения к возрасту Кавендиша они поднялись на эскалаторе, потом движущаяся дорожка повезла их мимо лабораторий, мимо лечебных кабинетов и мимо палат, палат, палат. Их остановил часовой, он позвонил и предупредил кого-то о приходе посетителей. Наконец, их впустили в комнату с дисплеями для наблюдения над больными, находящимися в критическом состоянии.

— Это доктор Таннер, — объявил Берквист. — Доктор, это мистер Какстон и мистер Фрисби. — Разумеется, Честного Свидетеля он не представил.

Доктор Таннер очень нервничал.

— Джентльмены, я должен вас кое о чем предупредить. Не говорите и не делайте ничего, что могло бы взволновать моего пациента. Он находится в крайне возбужденном состоянии и может внезапно оказаться под патологическим стрессом… Можете назвать это состояние трансом.

— Эпилепсия? — спросил Бен.

— Невежда мог бы принять это за эпилепсию. Скорее же это каталепсия.

— А вы специалист в какой области, доктор? Психиатрия?

Таннер глянул на Берквиста.

— Да, — признался он.

— А где защищали докторскую?

Берквист быстро вмешался;

— Давайте посмотрим на больного, Бен. Допрос доктора Таннера вы проведете позже.

— О'кей.

Таннер глянул на свои циферблаты, затем щелкнул переключателем и взглянул через потайное окошко в палату. Открыл дверь и, приложив палец к губам, ввел их в соседнюю комнату.

Комната была погружена в полутьму.

— Мы держим его в притененном свете, поскольку его глаза еще не привыкли к нашему уровню освещенности, — полушепотом объяснил Таннер. Он подошел к гидравлической кровати, стоявшей в центре комнаты.

— Майк, я привел наших друзей навестить тебя.

Какстон приблизился вплотную. Плавая в жидкости, наполовину скрытый от глаз складками синтетической кожи и до подмышек укрытый простыней, перед ним лежал юноша. Он смотрел на вошедших, не произнося ни единого слова. Его гладкое круглое лицо не выражало никаких чувств.

Насколько Бен мог судить, это был тот самый человек, что выступал прошлым вечером по стерео. У Бена возникло ощущение, что Джилл подбросила ему живую бомбу: обвинение в клевете могло довести Бена до полного банкротства.

— Вы Валентайн Майкл Смит?

— Да.

— «Человек с Марса»?

— Да.

— Это вы выступали по стерео вчера вечером?

Человек молчал.

— Не уверен, что он понимает вас, — сказал Таннер. — Майк, ты помнишь, что ты делал вчера с мистером Дугласом?

Лицо юноши перекосилось от раздражения.

— Свет яркий. Больно.

— Да, для глаз освещение было неприятным. Мистер Дуглас сказал людям: «Хелло».

Больной чуть улыбнулся.

— Долго ехать на коляске.

— О'кей, — согласился Бен, — я продолжу сам. Майкл, с тобой обращаются хорошо?

— Да.

— Тебе тут быть необязательно. Ходить можешь?

Таннер тут же вмешался.

— Послушайте, мистер Какстон… — Однако Берквист положил ему руку на плечо.

— Могу… только немного… устал…

— Я вижу тут кресло на колесах. Майк, если ты не хочешь тут оставаться, я увезу тебя, куда прикажешь.

Таннер сбросил с плеча руку Берквиста.

— Я не потерплю, чтобы в мое лечение вмешивались посторонние!

— Он свободный человек, — ответил Какстон, — не так ли? А может, он пленник?

— Конечно, свободный, — подтвердил Берквист. — Спокойствие, доктор. Пусть этот идиот выроет себе могилку поглубже.

— Благодарю, Гил. Ты слышал, Майк? Ты можешь уйти отсюда, куда пожелаешь.

Пациент с ужасом взглянул на Таннера.