— Я принимаю твои извинения.

Агата отстранённо подумала, что слугам мать сказала вы, а к ней обращалась на «ты». Сама она не смела тыкать королеве, хотя никто ей и не запрещал.

Девочка притихла. Ощущение было такое, словно она наелась мела. А Сиена говорила, будто всё так, как и надо.

Принцессе придётся усиленно заниматься, ведь из-за болезни она пропустила много уроков. Через год она отправится на Чёрные острова, чтобы там завершить обучение. Хотя лучше бы ей отправиться туда сразу. И зачем ждать целый год? Но традиции есть традиции. Сиена выразила надежду, что спустя семь лет, когда все знания будут получены, Агата вернётся другим человеком.

Тот человек, которого она видела сейчас перед собой, никак не мог устроить королеву.

Отец уже не слышал и не слушал. Его вниманием целиком и полностью завладело одно из соцветий, которое он заприметил в букете полевых цветов. Их притащила Лира вопреки указанию Миры доставлять в лазарет только цветы из оранжереи. Интерес учёного — превыше всего. Так же было и у матери с троном.

Родители ещё немного посидели и ушли. Что они сказали на прощание, принцесса забыла ещё до окончания фразы.

***

Разрыв.

Отныне Лира навсегда отрезана от неё, даже когда приходила по утрам помогать фрейлинам с одеванием. Но поговорить наедине им уже не суждено — Агата в этом даже не сомневалась. Её перевели в родные покои, где по ночам украшенные скупой геометрической лепниной окна пропускали сквозняк, а на белых каменных стенах кто-то замазал выцарапанные принцессой узоры. Менторы снова ждали девочку в классных комнатах в определённые часы, а в злополучной библиотеке появлялись новые издания в кожаных переплётах. Тренировки по стрельбе и фехтованию вновь оттачивали ловкость.

А выросшая в бродячем цирке акробатка весело взбивала перину и, напевая, считала дни до прибытия труппы.

***

— Поздравляю, ваше высочество, вы делаете успехи! Раньше для подобных задач вам требовалось в три раза больше времени и ещё дополнительное время для исправления ошибок.

Агата тупо смотрела на уравнение, которое решила за считанные секунды. Она писала почти наугад, и интуиция подсказала нужные цифры. А мыслями принцесса находилась далеко.

Всё просто: теперь её не оставляли одну. Мира каждое утро будила Агату и подносила ей воду и кровь. Поблажек больше не было, а девочка о них не напоминала и выпивала всё, что требовалось. Сразу за гувернанткой появлялась небольшая орава фрейлин и служанок, среди которых было два новых лица: Лира и незнакомая девушка лет двадцати. Каким образом циркачку определили обслуживать основные покои принцессы, Агата не представляла. Может случайность, может, так захотела Мира. Или же Лира сама как-то сумела это провернуть. Горячая голова — такие добиваются своего. Спросить Агата не могла: теперь кто-то из фрейлин всегда сопровождал её, якобы того требовал этикет. Сиена представила всё так, будто девочка выросла, и не пристало ей как прежде шататься по замку в полном одиночестве. И вообще, мало ли — вдруг болезнь ещё не отступила и наследнице станет дурно.

Все понимали, что на самом деле это была охрана, а не свита. Только ночью принцессу оставляли в покое. В относительном. Теперь кто-то из фрейлин должен был бодрствовать за дверью, а не спать.

Занятий стало больше. Агате не позволили ни одной лишней минуты, которую та могла бы использовать во вред себе и королевству.

Мира, которой разрешалось применять свои рычаги воздействия на принцессу, решила сделать ставку на новую девицу, пополнившую штат фрейлин. Серо-русая, без единой складочки на одежде. Собранная, начитанная, сдержанная — ходячая добродетель. Девицу звали Этель и старшее поколение классифицировало её как пример для подражания. Агате она казалась пресной как вода. Миловидная внешность терялась за скучной причёской и преувеличенно внимательным взглядом. У девушки была привычка пробираться вдоль стен, останавливаться у каждого шкафа и стола, и переставлять всё так, чтобы каждый предмет находился на одной линии с остальными. У Агаты хватало власти на то, чтобы прикрикнуть и приказать оставить статуэтки и часы в покое — фрейлины не смели ей перечить в таких мелких бытовых вопросах. Но девочка заставляла себя терпеть. Из-за капризной несдержанности она уже навлекла беду на себя, да и не только. Приходилось с нуля учиться обуздывать свои порывы. А в качестве искупления Агата пока не решалась сделать Этель даже спокойного замечания. Вместо этого сидела и таращилась в пол, мимо книги. Замкнутость и вялость — другие объясняли это осадком от болезни.

Чём меньше Лира появлялась в поле зрения принцессы, тем больше Этель пыталась завладеть её вниманием.

Акробатка ставила вазу на стол, весело улыбалась и тут же убегала по какому-то поручению. А пресная девица затягивала скучный разговор об архитектуре. Агате нравились сооружения самого разного рода, приёмы столичных зодчих увлекали её. Но в компании с Этель даже это становилось невыносимо унылым.

Лира украдкой махала ей рукой или подмигивала и, под пристальным взором гувернантки, принималась складывать одежду. А Этель уже затягивала волынку об этикете в других странах. Девушка раздражала Агату. Самые интересные темы обсуждать с ней было в тягость.

Мира позволяла Лире своим присутствием держать принцессу в тонусе, но забивать ей голову пустой болтовнёй больше не давала. Будь у девчонки другое происхождение, ещё куда ни шло, а так…

Это был разрыв. Кем-то придуманная суть вещей не позволяла дружбы служанки и принцессы. Но Агату больше всего терзало подозрение, что Лире просто наскучила её компания, и циркачку не привлекала даже теоретическая выгода, которая всегда перепадает фаворитам.

Когда акробатка промелькнула в одном из коридоров, о чём-то щебеча с толстой горничной-хохотушкой, принцесса впервые в жизни поняла, что такое ревность. Эта толстуха умеет веселиться и не лезет за словом в карман. Она симпатична и характером и внешне, даже лишний вес ничуть не портит её. Раньше Агате было некого ревновать. Королева позволяла другим своим отпрыскам больше поблажек, но никого из них не любила. Просто не было надобности муштровать их как наследницу. А что до Эрида, то девочка часто злилась на него, но почему-то не испытывала никакой ревности, даже когда видела, как они с Варгой задерживают взгляды друг на друге. Все они давно окружали принцессу, она попросту привыкла. А Лира ворвалась в её жизнь внезапно, застала в врасплох, и механизм "не доверяй никому" не успел сработать. А теперь акробатка собирается со дня на день покинуть замок! Успеют ли они хотя бы попрощаться? Агате было необходимо сказать хоть несколько слов. Таких, чтобы Лира запомнила её не куклой, стоящей за троном, а человеком, который дорожил их мимолётной дружбой.

***

Дни стали другими. До падения с крыши принцессе было всего-навсего скучно, она изо всех сил выдумывала себе развлечения. А теперь ничто не вызывало интереса. Девочка ела, спала, посещала уроки. Менторы отмечали, что принцесса стала меньше отвлекаться на посторонние вещи, но внутренний огонёк, который раньше подталкивал её задавать всё новые и новые вопросы, исчез. А вот фехтование пошло насмарку: необходимость быстро двигаться ставила Агату в ступор. В итоге тренер махнул рукой и сказал приходить на занятие "когда она перестанет спать на ходу". Её высочество не возражала. Она была не против вообще не казать носа за пределами своих покоев. Но обстоятельства складывались иначе: Сиена постоянно выдёргивала дочь то на советы, то на торжественные церковные службы. Агата безропотно всё посещала.

Лира появлялась всё реже и реже. Только этим следующий день отличался от предыдущего. В остальном казалось, что время зациклено.

Но вот, пошёл дождь, который круто повернул жизнь принцессы.

Кроме Этель и ещё одной девушки подле Агаты не было никого. Необычайная для Йэра сырость пробудила резкую зубную боль у фрейлины и Этель жалобно и тихо скулила. Такой Агата её прежде не видела и теперь почти жалела. Как просто оказалось превратить "ходячую добродетель" в ноющего ребёнка.