Он улыбнулся этой мысли и в этот момент девушка перестала подниматься по лестнице. Ада поплелась вперёд, к обитой фактурным железом двери, и торопливо начала копаться в своей кожаной, уродливой сумке. И почему внучка королевы ходит в обносках? Здесь это в порядке вещей, и всё равно оборотень ловил себя на мысли, что девушке, не место в этом городе и с этими людьми. Она вполне вписалась в своё окружение, и тем не менее, осталась чужой. Замок Шамбри подойдёт Аде больше тесных, грязных лестниц. А также безобразных попоек. Эрид и сам когда-то умирал ночами в подобных местах, чтобы утром оживать и заново искать забвения. Но эта девушка не заслуживала такой судьбы. Ей никогда не достанется трон, но в остальном пусть Ада получит от своей настоящей родины лучшее. Хотя бы десятую часть.

Молодец, справилась с ключом. Принцесса с грязным языком и мальчишеской причёской с третьего раза нашла замочную скважину. Ада влетела в квартиру, не закрывая дверь: то ли забыла, то ли великодушно дала им с мальчишкой возможность следовать за ней. Хотя призраки на то и призраки, что могут проходить через стены.

— Пап.

Ада медведем ломанулась по коридору к ещё одной, на этот раз деревянной двери.

— Папа! Ты дома?!

Она постучалась и, не дожидаясь разрешения, зашла в комнату. В отличии от матери, зачатки воспитания тут были на лицо: для Агаты не существовало закрытых дверей, она без спросу входила, куда хотела, не утруждаясь даже таким символическим стуком.

Комната тесная, похожа на библиотеку. Освещена скудно, с улицы, пожалуй, казалось, что тут темно. За столом сидел человек. Он как хамелеон сливался со своими книгами, бумагами и устройствами, мерцающими белым. Мужчина удивлённо вскинул густые брови. Ада на него похожа, она унаследовала от отца широкую кость и большие глаза. Оттенок правда подкачал.

— Конечно, я дома, ночь на дворе. Что-то случилось?

Таких бесцветных голосов дракон давно не слышал. Голос-бумага, голос — книжная пыль. Этот человек не просто погрузился в науки, он жил ими.

— Да нет, я так. Вдруг ты в командировке.

— Командировка будет в следующий вторник, я, кажется, предупреждал. За городом, в том месте, где в тринадцатом веке стоял деревянный кремль.

— Ну да. Теперь вспомнила.

— Ничего ты не вспомнила. А прослушала, когда я заранее предупреждал. Хотя я рад, что ты решила вернуться раньше, чем под утро. Будь добра, прикрой плотнее дверь, такое ощущение, что здесь сквозняк.

Девушка кивнула. Мимолётная радость сменилась унынием. Тупым, равнодушным — тем, которым Ада заполнила свою жизнь и так бесила этим Эрида.

Её окликнули на пороге.

— Дорогая, ты бы не бродила одна по улицам в такое время.

Мужчина снова уткнулся в тетрадный лист с намеченной от руки схемой. Особой заботы в его голосе Эрид не заметил. Сказал и забыл. Будто поздоровался с малознакомым человеком на улице.

— Да я… меня проводили.

— Хорошо. Про дверь не забудь.

Девушка ещё секунду помолчала, глядя в пол. Веки у неё наливались свинцом, но она всё чего-то ждала. Ещё одной, брошенной мимоходом реплики? Ничего не дождавшись, Ада тихо вышла и аккуратно прикрыла дверь. И лишь теперь, уставившись на гостей, осознала, до какой степени её «проводили».

Тоша уснул в прихожей, рядом с обувью, обнимая колени. Впервые за тридцать с чем-то лет ребёнок-призрак видел сны. Он был измотан с самого их прибытия, хотя по лестнице бегал резво. Теперь мальчишку сморило окончательно.

Сам Эрид, у которого не было ни в одном глазу, стал свидетелем незамысловатого воссоединения семьи. Не самое душераздирающее зрелище. Однако девушка сильно подавлена и это надо как-то исправлять. Забыв, что он больше не может просто так прикоснуться к ней, не приложив для этого особых усилий, дракон протянул руку в ободряющем жесте. Ладонь прошла сквозь плечо, и Ада ничего не заметила. У неё был вид человека, который не спал много ночей кряду и пытается вспомнить, что ему следует делать дальше.

Что ж, возможно сон поможет ей.

Эрид стоял, навалившись плечом на подозрительно тонкую стену и разглядывал обои. Сразу видно, к роскоши Ада не привыкла, но жалкой лачугой назвать квартиру не то чтобы можно. Девушка упоминала о том, что мать предлагала приобрести ей собственное, дорогое жильё. Агата богата по меркам этой параллели, а дочь её глупа, упряма или до смерти обижена: отчего-то она предпочла остаться с отцом.

Ада моргала и со странным выражением глядела на своих необычных гостей. Наконец махнула рукой, заперла входную дверь и стащила ботинки-переростки.

Свет так и остался выключен. Единственным его источником была полоска под дверью отцовского кабинета. Девица шлёпала по полу, выставив вперёд руку: в отличии от дракона она плохо видела в темноте.

Выглядела она не лучше двух призраков. Под глазами синяки, ресницы слипались, а голова клонилась вниз. Едва Ада переступила порог комнаты, как начала падать. Оборотень сдержал порыв материализоваться и не дать ей разбить себе нос. Потому что заметил диван, в который она самозабвенно впечаталась — как была, в одежде.

Будь эта девушка обычным человеком, то потеряла бы сознание сразу после перемещения по Коридору времён. Так было с Тошей. Но Ада наполовину принадлежит другому миру, а там люди крепче и выносливей, чем здесь.

Что-то было не так. Нахмурив лоб, дракон соображал, о чём они забыли, и вдруг мысленно дал себе подзатыльник. Там, у входной двери остался всеми покинутый, как ненужная собака, ребёнок. Никогда не умиравший, но давно уже не живой. Мужчина выскользнул в коридор и нашёл мальчика там, где его и забыли — уткнувшимся лицом в колени, окружённым обувью и верхней одеждой. Призраки легко могли воздействовать друг на друга, Эрид без труда поднял Тошу и отнёс его в ту комнату, в которой видела десятый сон гостеприимная хозяйка. Место на диване занято ею же, а кресло рядом кто-то завалил кусками резанного картона и тряпками, которые Ада наверняка называла одеждой. Неопрятное жилище, ну ничего. Если добрая бабушка выделит внучке хотя бы парочку горничных, те в два счёта управятся с любым беспорядком. Прислугу замка вышколили на ура: все Астор сеяли вокруг себя хаос, так что пришлось научиться с этим справляться.

Между шкафом и окном нахохлилось ещё одно кресло. Эрид аккуратно пристроил в нём мальчишку и понадеялся, что он не испугается, когда проснётся и увидит противоположную стену. Там висела любопытная картина: несколько пронзённых шипами голов на сером фоне. Люди в этой параллели такие впечатлительные, но вкусы имеют шокирующие.

Мальчик свернулся клубком и глубоко, чуть слышно дышал. Девушка тоже спала, вовсе не подавая признаков жизни. Оборотень собирался бегло осмотреть остальные комнаты и отправиться знакомиться и дальше с этим миром. Ведь сам он не нуждался в отдыхе. Своё время в забытьи дракон уже провёл, когда находился на расстоянии ста лет отсюда.

Невнятное бормотание с дивана.

— Да-да, принцесса?

Говорить в подушку было, во-первых, невежливо, а во-вторых ничего нельзя разобрать. Только звуки, похожие на урчание толстого барса, застрявшего в норе. В конце концов Ада это поняла, девушка повернула голову, но глаза так и не открыла.

— Эй, — шёпотом просипела она, — я слышу, ты там ходишь.

Чтобы быть с ней на одном уровне, дракон изящно уселся на полу и положил локоть рядом с подушкой.

— Если ты хочешь послушать что-то другое, я могу рассказать тебя сказку. Но боюсь, я знаю только страшные.

Едва ли Ада его слушала, она хотела завершить какую-то свою мысль.

— Чтобы никаких тут динозавров в квартире. Жилплощадь не для такого предназначена.

Ну нет, так нет. Динозавр — странное какое слово, Эрид запоминал его долго. А принимать облик зверя ему и в голову бы не пришло. Разве что потом, на улицах, чтобы осмотреть город с высоты и заглянуть в стеклянные глаза небоскрёбов. Девушка уже спала крепким, на этот раз беспробудным сном, обнимая подушку. Эрид подул ей на лоб, игривая прядь переместилась в сторону, открывая лицо. Прислушался. Где-то в другой комнате продолжал возиться с книгами измождённый человек, похожий на Аду не только внешне, но и характером.