— Я помогаю себе, — холодно ответил он. — А тебе даю шанс сохранить на плечах твою не слишком умную голову. Воспользуешься ты им или нет, зависит только от тебя.

С этими словами он развернулся и вышел. Я услышала, как в двери повернулся ключ и щелкнул замок. Охранное заклинание испустило волну жара, и наступила тишина.

Я осталась стоять посреди комнаты в одиночестве. Сердце тревожно билось в груди. От напутствия Ару стало жутковато. Я молча вздохнула и принялась обходить жилище моего кровника.

За портьерой обнаружилась еще одна дверь, которая вела в сияющую чистотой ванную. Там я задержалась у большого зеркала, полюбовалась голубоватым мрамором. Отстраненно подумала, что голубой цвет не характерен для огненных, и вернулась в комнату. Картины оставили меня равнодушной, а вот книга, забытая на тумбочке, привлекла внимание. Сначала — голубым цветом, а потом — тем, что на обложке была моя фамилия. “Игнасио Суру”, - гласила надпись. И чуть ниже золотыми буквами было выведено название: “Особенности магических обращений третьей четверти круга у водных родов”. Я не поверила своим глазам и несколько раз перечитала название. Учебник. Для водных магов. За авторством моего предка, между прочим. Откуда он здесь?! Я попыталась взять книгу, но ладони обожгло. Я поспешно отдернула руки и подула на покрасневшую кожу. Еще и охранное заклинание поставил. Зачем он это читает?

Тут я заметила, что на подушке лежат несколько листов, исписанных аккуратными ровными строчками. Взять их я тоже не смогла — проклятый Ару и на них наложил охранное заклинание. Оставалось читать первую страницу, вытянув шею и замерев рядом с постелью. Этого оказалось достаточно, чтобы я поняла — мой кровник конспектирует эту книгу. И в сферу его интересов входит именно третья четверть круга. Которая предстояла мне. Мысль о том, что он читает это, чтобы помочь мне, не укладывалась в голове. Я осторожно присела на край кровати и задумалась.

Большую часть времени Ару был невыносим. И регулярно предлагал мне уйти из Эйехона. Иногда мне приходилось рисковать жизнью, чтобы остаться. И, самое удивительное, что в бою он вел себя совершенно иначе. Учил. Хотелось сказать — оберегал, но язык не поворачивался употребить это слово по отношению к кровнику. Двойственность его отношения ко мне сводила с ума.

Я вскочила на ноги и подошла к окну. Несколько мгновений я смотрела на залитый солнечным светом сад и удивленно хлопала ресницами. Потому что того, что я там видела, быть не могло. Затем я тут же вспомнила предупреждение Ару. Ни при каких условиях не выходить из комнаты… И теперь я знала, почему он так и сказал. Как и то, от кого меня старательно прятал учитель.

Я медленно отвернулась от окна и на полусогнутых ногах прошла вглубь комнаты. Затем села на пол, привалилась к стене, зажмурилась и закрыла руками уши. Пока настойчивый шепот не просачивался через охранные заклинания. Но, возможно, это вопрос времени. Я начала скороговоркой повторять одно и то же, как молитву:

— Мама, папа, Сона, Винченцо, Алан, Альберто, Мауро…

Не знаю, долго ли я так просидела. Остановилась я только тогда, когда в замке загремел ключ. Я поспешно встала и приблизилась к двери. Но та не открылась. Вместо этого я услышала холодный голос Ару:

— Чем еще могу быть полезен, господин Хейг?

— Так жаль, что я не смог увидеть вашу новую ученицу…

От тона голоса его собеседника меня передёрнуло. А этому змею что от меня нужно?

Ару холодно ответил:

— Я отправил ее любоваться окрестностями, чтобы не путалась под ногами. Как сказала леди Уошберн, я создавал большой огненный купол. Водница бы мне помешала. Так что если вам так хочется увидеть леди Суру, советую обыскать окрестные поля.

— Все это выглядит довольно странно… — протянул его собеседник. — Я использовал свою магию по пути, но никто не откликнулся. Как и в саду.

— Суру без огня, а не без головы. С чего ей реагировать на создаваемые вами видения, — презрительно сказал мой кровник.

Ага, значит, для Хейгов голова на плечах у меня имеется. Занятно… И страшно. Я вспомнила то, что увидела за окном, и поежилась.

— Она слишком слаба, чтобы не попасть под их влияние, — возразил Хейг, имени которого я не знала.

— Тем более. Если вам так хочется познакомиться с ней поближе, стоит поторопиться.

Я ждала, что учитель войдет в комнату, но за дверью снова послышался его раздраженный голос:

— В чем дело? Думаете, я способен прятать водницу у себя?!

Возмущение в его голосе было искренним. Я поспешно отпрянула вглубь комнаты и скрылась за портьерой. И тут же услышала звук открывающейся двери. Замок щелкнул еще раз, и кровник потребовал:

— Выходи.

Я вышла из-за портьеры. Ару мрачно оглядел меня с ног до головы и спросил:

— Догадалась, кто приехал?

— Да, — не стала скрывать я.

— Узнала голос за дверью?

— Нет. Я не настолько хорошо знакома с представителями рода Хейг. А вот магия… — я сглотнула. — …впечатляет.

— Ты выглянула в окно, — понял он.

Я прикрыла глаза и кивнула. Ару мрачно сказал:

— Безголовая дура. Я же предупредил.

— Можно было выражаться яснее, — огрызнулась я. — И, кажется, минуту назад вы утверждали, что голова на плечах у меня есть.

— А подслушивать не стоило, — разозлился он.

Меня начало запоздало потряхивать от пережитого. Я ожидала новых ехидных комментариев, но кровник промолчал. Несколько мгновений он задумчиво смотрел куда-то поверх моей головы, а затем указал на кресло и потребовал:

— Садись.

Я исполнила его приказ. В следующий миг мне на колени шлепнулась книга. Та самая, с тумбочки. И теперь она не обжигала. Ару сбросил сюртук, и я увидела, что по его рубашке снова расплывается алое пятно. Он поспешно отвернулся и бросил через плечо:

— Читай. Приобщись к мудрости своего предка. Я скоро вернусь.

С этими словами он выгреб из тумбочки бархатный мешок, в котором звякнули бутыльки, и деревянной походкой направился в ванную. Вернулся он нескоро. После купания в пруду я сомневалась, что он принимал водные процедуры. Скорее уж, пытался справиться с раной. Которая, похоже, и не думала заживать. Долго думать о странностях учителя не вышло — книга оказалась по-настоящему интересной. Предок описывал обращения магии третьей четверти круга очень дотошно. Но при этом также просто и системно.

Когда Ару вышел из ванной, выглядел он — краше в гроб кладут. Бледное лицо, покрытый бисеринками пота лоб, наполненный болью взгляд. Белая рубашка очищена от крови и распахнута, на месте раны густой слой мази, среди которой едва угадываются три глубокие царапины. Мне показалось, что они ничуть не уменьшились с тех пор, как я видела их в прошлый раз, и это пугало. Я была не в силах отвести взгляд от груди учителя, пока тот не рыкнул:

— Не смотри.

Я поспешно опустила глаза, чувствуя, как пылают щеки. Ару процедил:

— Бери книгу и выметайся. Встретимся за ужином.

Я послушно встала и вышла, прижимая учебник к груди, а затем вернулась в свою комнату. На меня навалилась усталость, думать ни о чем не хотелось. Но приходилось и дальше вникать в рассуждения моего предка. Хотя бы потому что с Ару станется устроить штурмовой опрос по прочитанному.

Обед я просидела в комнате кровника, поэтому к ужину я чувствовала, что готова съесть лошадь. Ару сидел напротив меня и укоризненно смотрел, как я уписываю закуски. Он уже не выглядел больным. О происхождении раны оставалось только гадать. Точнее, гадать я больше не собиралась. А решила взять в библиотеке какое-нибудь пособие по целительству, чтобы разобраться в том, что происходит с учителем. Или хотя бы попытаться.

После ужина оказалось, что мне все еще не сулит отдых — нам предстояло проверить сад на присутствие тварей.

Я молча шагала вслед за учителем по мощеной тропинке вокруг дома. Стоило нам оказаться под окнами своих комнат, как я поежилась.

Рядом прозвучал голос Ару:

— Он все-таки зацепил тебя.