Катастрофа манифестации раскрылась под конец своей жизни и показала большую смелость, что он сам. Да, не следует обманывать самого себя.

— Прости, Винтерс. — девушка удивлённо уставилась на него. — Мне очень жаль, что мы не смогли найти другое решение. Я не пытался тебя понять. Но прошлого уже не вернуть.

С этими словами Валтейн покинул собственное подсознание. Да. Ничто не смоет грехи великой грешницы, ничто не обелит её. Нет никакого повода понимать, даже пытаться понять оную, однако же… Не это ли верный путь к становлению тем, кем совершенно не желаешь быть?

Мир не столь простой. Каждый день приходится подвергаться различным испытаниям. Как бы ему не хотелось, но следует понять и принять Винтерс, ведь более их ничего не связывает.

Оставаясь в одиночестве, среди пустоты и Эго человека, остаток Катастрофы смотрел куда-то вверх.

— А я глупа, да? Ну… Прощай и следуй дальше…

***Вернувшись в реальность, парень сразу же ощутил вокруг себя большие концентрация энергии.

Тут по-прежнему бушевали ветра силы, земля подвергалась постоянным изменениям, а среди них начали бродить твари моря душ, периодически сталкиваясь с бессмертной нежитью. Последняя, к слову, будет подниматься всегда, покуда в атмосфере существует энергия разложившихся Катастроф.

А таковые будут разлагаться многие и многие тысячи лет. Они будут отравлять настолько сильно, что вскоре появятся новые твари, маленькие организмы начнут мутировать, постепенно впитывать всё вокруг и становится чем-то большим, чем были до этого.

В общем, весь мир изменится… По крайней мере, до прихода падающих комет.

«Мне следует отправиться к кристаллу. Я должен поближе взглянуть на его осколки».

Выбрав нужный курс, Валтейн отправился в то место. Колыбель мироздания теперь выглядела совсем неказисто. Это буквально разрыв в небе, где пространство искажалось и лопалось подобно стеклу с таким неприятным скрипучим звуком. А ещё там постоянно кружило много энергии и раздавался неприятный грохот сломанного механизма, являющийся в прошлом тем, что удерживало Катастрофу манифестации от своих прекрасных планов.

Оно каким-то чудом ещё не развалилось полностью, чтобы обрушиться на землю, однако это к лучшему. Это место можно увидеть из любой точки мира. Просто взгляни на небо и увидишь разломы.

Пробравшись в Колыбель мироздания, человек обнаружил в глубинах темноты кусочки бывшего места. Только осколков кристалла на этом месте не было, что настораживало. В этом проклятом мире ничего не происходит просто так, всему всегда есть какая-то причина.

И тут… Тоже нашлась своя. Валтейн окинул взглядом всё место и обнаружил странное местечко почти в самом отдалении. Оно было скрыто от всего остального мира небольшой плёнкой, сливаясь с тёмным миром.

— Точно… А где здесь осколки того сада? Тут же должен быть сад, где он? — дошло до него, потому он сразу же помчался в ту сторону.

Его рука попыталась проникнуть через плёнку, но та оказалась прочной. Приложив больше усилий, ему не удалось проникнуть внутрь. Впрочем, не слишком-то и страшно. Реальность исказилась вокруг него, заставляя проникнуть на другую сторону и… Приземлиться посреди прекрасного сада из белых роз.

Изумлённый взгляд прошёлся по всему месту. Оно не подверглось таким разрушениям, как всё за его пределами. Удивительно, хотя… Когда его взгляд обнаружил небольшую фигуру рядом с единственным деревом здесь, до него сразу же дошло.

У древа сидела девушка с белыми волосами в белом плаще. Катастрофа белый страх. Она смогла добраться сюда? Разве Мефистофель не должна была разобраться с ней?

«Хотя я и не видел результата их боя. Может, даже Катастрофа разрушения смогла уйти живой», — пришёл к выводу парень, медленно подходя к центру.

Когда между ними оставалось примерно пять метров, то глаза девушки открылись. Рубиновый взор уставился на синий. Валтейн сглотнул слюну. Он не знал, чего от неё ожидать.

— Надо же… Ты ещё жив… Иронично… — её слабый голос говорил о том, что ей досталось крайне сильно.

— Страх.

— …в итоге среди нас выжил самый слабый. Никогда бы не смогла такого представить.

— Как ты выжила?

— Как? Я же Катастрофа… Ха-ха… Мы не умираем так легко, пока сами того не захотим… Знаешь же… Знаешь… Мы отрицаем саму Смерть. — на её губах появилась слабая улыбка.

— Нет. Не отрицаете.

— А ты стал… Понимать намного лучше, да?

— Доводится. Если перестану разбираться в происходящем вокруг, то не далёк тот день, когда я окажусь на твоём месте.

Послышался очередной смешок. Сейчас он видел истинные чувства Катастрофы.

— Я вижу чужие страхи… Я могу использовать их против владельцев. И знаешь, чего больше всего боятся другие? Даже Катастрофы и Боги…

— И чего же?

— Себя.

— Себя?

— Да. Ни смерти, ни забвения, ни скуки, а самих себя. Удивительно, да? Мы сами взращиваем того монстра внутри себя, чтобы в конце бояться именно его… Эго… Наше Эго такое необъятное, такое непонятное и загадочное. Оно способно поглотить изначальную личность…

— А чего же боится Катастрофа безумия? — задал тот важный вопрос.

Её брови слегка опустились, а в рубиновых глазах проявилось озорство:

— Именно это ты решил спросить девушку перед смертью? Да? Что ж, не могу тебя винить в этом…

— Так в чём же…

— Не знаю.

— Что? Ты же способна видеть страхи других.

— Да. Способна. И когда я смотрела на Эллен. То ничего не могла увидеть. Там царила одна пустота. Ничего, кроме неё.

Валтейн промолчал. Слабый ветерок колыхал верхушки цветов, а листья подлетали в воздух. Он не знал, как реагировать на эти слова. Даже она, та, кто связана со страхами и кошмарами других, не смогла увидеть паноптикум такого существа. Не это ли доказывает исключительность его противницы? Как ему с ней вообще справиться в финальном столкновении?

— Кстати, ты же пришёл сюда не за мной, не так ли? — усмехнулась Катастрофа и разжала руку. В ней оказались те самые осколки кристалла, которые вспыхнули ярким светом. — Они меня заинтересовали… Я… Я думала, что мне удастся использовать их, чтобы восстановиться, но они лишь утягивают силу, а не возвращают.

— …

— Вижу, они тебе известны… Жаль, что мне не удастся узнать о них побольше… Эх. Как же не хочется умирать.

— Винтерс придумала поистине ужасающее оружие против вас.

— А?.. Ага. Использует всю вину в твоём Эго, чтобы ударить по нему со всей силы… Ха-ха. Наши годы жизни стали же нашей петлёй…

Покачав головой, мужчина присел неподалёку от неё. Несмотря на то, какой ему довелось её видеть, ему не хотелось поступать с ней жестоко. Наверное, под влиянием того, что произошло с Винтерс, ему не хотелось обращаться лишь к своему чувству отвращения и ненависти.

Взгляд девушки наполнился чем-то непонятным, может, даже вопросительным.

— Я побуду с тобой.

— Ты-то?.. Жалеешь Катастрофу?.. Как высокомерно с твоей стороны… Совсем ни во что меня не ставишь… — её голос становился слабее.

— Да нет. Проявляю уважение. В какой-то степени. — усмехнулся мужчина. — В том, какими вы стали, не всегда виноваты именно вы.

— Вот… Оно… Как…

Внезапно перед глазами человека показался один из кусочков кристалла, что ярко запылал светом, а затем… Заволок ему весь обзор.

***— Дрянная шваль, ничего не можешь сделать! Только и доставляешь проблем! — слышался озлобленный мужской голос. Он стучал по ушам, бил по разуму, заставлял душу сжиматься всякий раз от невыносимого страха.

Сильная рука схватила меня, после чего я оказалась в тёмном месте. Очень тёмном и влажном. Тут тихо… И страшно. Я ничего не вижу.

Не могу видеть. Мне так больно. Всё тело болит. Меня морозит…

Кажется, где-то бегают мыши… Или кто-то из них. Я всегда вздрагиваю, когда они резко перебегают из одного места в другое… Почему я должна быть тут?

Чем я заслужила такое обращение к себе? Я же хотела как лучше… Хотела вырваться из этого кошмара…