Спрут вылез за нами на причал и обратился в эльфа, начавшего тут же пропевать какое-то заклинание.

— Ладно, — голос чародейки был слабым, но вполне довольным, — расчеты оказались несколько неточными, но будем считать, что у нас получилось.

Возражать ей никто не стал — все были заняты или борьбой с лишней одеждой, или попытками согреться. Впрочем, когда фронде доплел свой заговор, холод ушел без следа.

Я оглянулась. Каменная пристань, отделенная от бухты иллюзией скалы, а от города — рядом каменных стен. И прямо над нами — резиденция барона Торина.

Идти, судя по запаху, надо было все же не наверх, а вниз. Куда-то в темноту широкого хода, начинавшегося от дальнего конца пристани и уходившего в скалы под твердыней властителя Кор-Кората. Сейчас проход не охранялся, но судя по паре плавающих в воде тел — еще недавно стражники тут были.

Я обернулась к эльфу.

— Тут тоже есть замученные звери?

— В следующий раз оставлю охрану тебе, — отозвался фронде.

Что ж, надеюсь, что будет-то этот следующий раз.

— Что, идем, что ли? — Арджан оскалился, — мы ведь затеяли все не ради купания.

Дианель фыркнула. Бледность ее до конца не исчезла, но стояла на ногах чародейка уверенно.

— Напомните в следующий раз, что ящеры умеют дышать под водой.

Савр щелкнул зубами.

— Ящеры умеют, а я нет. Зато воевать умею, — он вытащил клинки и направился к проходу, — пошли смотреть что там и кого нужно прикончить.

— Пошли, — я достала собственную саблю.

Надо будет потом и ее, и щит, и шлем обработать как следует от морской соли. Да и одежду тоже.

Если «потом» вообще будет…

Арджан шел быстро и легко. Нетерпение гнало вперед и меня, заставляя кое-где переходить на бег. Огонь горел в груди. Это не было больно. Это было почти… радостно? Близость цели пьянила разум. Лоак молчал, но я чувствовала, что он был где-то тут, следя за миром и ища того, кто был нам нужен.

Ход привел на какой-то склад с четверкой странных четырехруких костяных существ, на свою беду решивших, что стоит напасть на нас. Зря. Арджан парой мощнейших ударов разрушил одного, мой Огонь спалил дотла второго, а третьего и четвертого сначала спеленала лоза, потом буквально стерло в порошок какое-то пряное заклинание магов. Из склада вели три двери.

Налево, — бросил мне Лоак, — мы близко.

Я устремилась в левый проход. Полупустой коридор. Дверь, которую я вынесла плечом. Большой зал чего-то, похожего на подземную пещеру, ставшую… церковью? Местом странных изысканий? Не знаю. Но чем точно эта пещера могла похвастаться, так это множеством массивных дверей прямо в каменных стенах. Сюда явно сходилось множество проходов, видимо, пронизывающих скалы у города. И Владыки знают что в этих скалах могло обитать… Если судить по засовам на дверях — то точно ничего хорошего.

Удушливый запах гнили и смерти пронизывал тут все. Я замерла, определяя источник. Один удар сердца, другой… Ага! Вон та неприметная дверь в дальней части пещеры.

Туда. Брат там. Поднеси меня ближе — и я сумею вывести его в мир.

Пройти куда нужно нам не дали. Спустя всего пару десятков шагов дверь неподалеку от меня распахнулась, и в пещеру влетели двое рыцарей в вороненых доспехах с клинками в руках, и с ними — несколько десятков костяных солдат, высоких, размером с Арджана, быстрых и ловких. Костяки тут же бросились в атаку с невероятной прытью.

Маги подняли щиты, и послали навстречу нападающим волну силы, отбросив в разные стороны первых из подобравшихся тварей. Дианель, стоя за магической защитой, начала сплетать что-то тяжелое, грозовое. Фронде вновь обернулся медведем и с ревом кинулся вперед, к костякам, бок о бок с Арджаном.

Поднеси меня к Мару! Сейчас!

Я не…

Если я приведу Мару в чувства — твари исчезнут! А помедлим — его разум сожрут, и все будет кончено!

Из открытой двери продолжили выбегать костяки. Откуда их тут столько⁈

Дианель доплела свои чары — и ярчайшая вспышка молнии ударила прямо в центр новоприбывших, опаляя разом десяток мертвых созданий.

К тому же тебе будет с кем подраться.

Рыцари спешили к нужной мне двери, даже не пытаюсь помочь костякам. Я бросилась за ними. Там, впереди, что-то происходило. Затхлость словно бы набухала, усиливалась, разрасталась…

Первый Черный успел прошмыгнуть в дверь передо мной, а вот второй, — вторая, — нет. Она развернулась ко мне выставляя клинок. Вокруг ее тела переливалась магия. Серая, затхлая магия. Защищающая от всего — даже от Огня.

До определенных пределов, разумеется.

Тяжелый клинок, окутанный магией, обрушился на меня. Столкнулся с объятым белым пламенем щитом — и отскочил прочь. Я шагнула, атакуя — и едва не получила навершием в лицо, в последний момент успев отвернуться. Воительница вновь атаковала. А она была хороша… Держала дистанцию, пользовалась преимуществами длинного клинка. Размен ударами, уклонение, вновь размен… Там, впереди, набухало и набухало что-то отвратительно-черное. Надо шевелиться. Стоя здесь я ничему не помешаю…

Я рискнула, вкладывая силы в косой удар. Сабля не пробила броню, а вот ответный тяжелый удар меча обрушился на мою голову. Клинок скользнул по металлу шлема, ушел вниз и врубился в плечо. Меч дошел до кости и застрял там на мгновение. Мгновение, достаточное, чтобы развернуть саблю и резким движением рассечь шею Черной.

Чужая теплая кровь попала в глаза. Я отшатнулась, и, не думая о боли, вырвала меч из плеча. Клинок со звяканьем свалился на пол, и Огонь тут же омыл тело, сращивая разрезанное и разрубленное.

Черная же грохнулась навзничь. Облако смерти пыталось, но не могло срастить все расширяющуюся и расширяющуюся рану на ее горле, внутри которой плоть сгорала в Огне.

Я устремилась туда, где забивающая ноздри смерть пульсировала все сильнее и сильнее.

За нужной дверью, в отдельной маленькой пещере было что-то, похожее на непроницаемый шар из серости и затхлости, из костей и плоти. Закрепленный на странных цепях, шар висел над сложнейшим рисунком со множеством надписей, сейчас налитых мертвенной зеленью. Серость из сферы словно бы скапывала, втекала в эту зелень, отправлялась дальше по желобам, тянущимся от рисунка к черным кристаллам.

Перед всем этим стоял, разведя руки в стороны, тощий лысый мужчина мужчина в хламиде. У его ног из камней пробивались странные грибы, словно бы вскормленные чернотой.

До меня донесся гнев Лоака. Густой и яростный гнев, направленный на того, кто хотел уничтожить разум его брата.

Рыцарь, забежавший сюда передо мной, лежал на спине около рисунка. Его глаза закатились, на лице застыло удивление, а кровь из перерезанной шеи сейчас питала зеленые буквы, обильно орошая рисунок.

Жертва. Жертва, необходимая чтобы отправить на Путь душу того, кому на самом деле принадлежали силы, присвоенные Черными. При смерти того, кто внутри, сфера ведь распадется и исчезнет, — я чувствовала это не собственным чутьем, а больше ощущая мысли Лоака, — дармовой энергии смерти больше не будет. Но колдун, решивший убить курицу, несущую золотые яйца, явно хотел запастить этими яйцами впрок.

Я шагнула было к некромагу, в тот же момент он развернулся ко мне с мягкой улыбкой.

— Вокальный компонент больше не нужен и мы с тобой можем поговорить, — пояснило… существо. Высохший человек, в чьих пустых глазах плескалась зелень — и чернота.

Лич. Колдун-лич.

— О. Я вижу, тебе не доводилось встречать подобных мне? — от улыбки мертвеца заныли зубы.

Я шагнула вперед, желая разрубить эту тварь на две части. И не смогла. Огонь омывал мой разум и тело… Но что-то мешало. Что-то черное и затхлое словно бы сдавило Огонь со всех сторон и гасило, гасило…

— О, подожди, подожди. Я правил этим городом годами на солнце и в тени, позаботившись чтобы мой мальчик не остался сиротой… Правда, теперь он перестал быть нужным. Увы, из-за его провала и глупости его друзей это место скоро раскроют, и мне приходится спешить. Думаю, за эту оплошность Торин наказан сполна. Но хоть я и спешу, тебе спешить не надо. Это моя земля, и ты, колдунья, на ней — гостья. Так что прояви уважение и стой спокойно. Этот прекрасный эльф-чужеземец — моя законная добыча. Подчинись мне, сестра по вере, и мы разделим его силу.