Ингрид вырвала меня из размышлений громким фырканьем.

— Что-то не так… — пробормотала я, смотря на размахивающую хвостом лошадь.

Сколько времени прошло с тех пор, как ушел элементаль и остальные? Бормотания Мерде, творившего заклинания по просьбе Лоака, давно смолкли.

Ингрид, которая и так была не очень рада этому месту, нервничала все больше и больше, и это тревожило. Ее чутье еще ни разу не подводило. Казалось, что-то двигалось — там, за домами, в самом начале проспекта. Что-то большое и гранитное.

Что-то, от разглядывания чего меня отвлек скрипучий голос духа совсем рядом:

— Я все узнал, — кинжал в руках у Мерде, который протягивал мне его, как величайшую ценность, словно бы почернел.

Ощущался он правда в ладони так же, как и раньше, да и в ножны влез с легкостью.

Готовься. Обманутый будет против.

— Нам нужно уходить. Сейчас, — продолжил Лоак вслух, — я отзову Сареха и он вернет остальных. Нужно сматываться из города.

— Почему? — нахмурился фронде.

— Твои силы тут работают плохо. У твоей сестры получается только то, что разрушает, как и у магов. У всех магов. И за нами как раз идет один маг с явно недобрыми намереньями, и он, боюсь, сумеет использовать энергию этого места себе на пользу. И, что самое плохое, — он приближается.

У рисунка с громким хлопком появился элементаль, держащий теперь своими почему-то непомерно длинными руками разом и савра, и чародейку, и мага. Элементаль рассерженно шипел. Витор и Дианель негодовали.

А я зачарованно смотрела на десяток оживших статуй, приближавшихся к нам с проспекта. Кажется, когда-то они подпирали портик какого-то из домов.

В разум полились образы.

Дракон, забывший себя, где-то на востоке. Ящер, бывший друидом, в далеких лесах моей родины. Кто-то еще, смазанный и смутный, где-то в горах. И — сгусток смерти, запертый на севере, где-то в странном круге бесконечного ритуала. Прибывший совсем недавно, почти слившийся со своей силой и неспособный сейчас ее до конца контролировать, этот сгусток был человеком.

Зачем мне это?

Может статься, что придется прикрывать вас сейчас. И кинжал после этого скорее всего станет лишь вместилищем моей души, бессловесным и тихим. Мой брат, тот, что может вернуть мне и Тоа тела, там, на севере. Не знаю как, но он упал, физически упал. Видимо, пытался пройти через Мир Теней, и не сумел… Он в плену. Его разум подавлен. Но чтобы ни случилось со мной — если мое вместилище окажется рядом, то я сумею пробиться к его сознанию, даже будучи неспособным общаться с вами. А он вернет к жизни Тоа, и вы поговорите. Да пробудив его разум мы избавим мир от сырой силы магии смерти, изливающейся в мир. Брат в ней неповинен, есть вещи, которые сильнее нас.

Откуда мне знать, что это правда?

Ниоткуда. Я по-прежнему лишь прошу поверить мне и дать шанс.

— Как ты все это объяснишь? — Витор наскочил на меня, толкнул в сторону…

И тут мимо моего лица пролетел кинжал. Еще один впился в плечо магу. Еще один отбил савр. Еще, еще, еще…

Кинжалы летели из ниоткуда, и за ними на площадь выбегали каменные истуканы. Пронять их клинком — нечего и думать.

Огонь был слишком слаб. Сабля не поможет. Лошади, порвав привязи, с ржанием ускакали прочь…

Пятерка истуканов наступала. Смяла савра, просто сломав его клинки. Игнорировала магию и шла вперед. Кинжалы атаковали сами собой, словно желая попасть в сердце каждому из нас. Я отмахнулась саблей раз, другой… Заметила движение.

Кто-то вышел на площадь. Повелитель истуканов и кинжалов. Маг в походных одеждах, в широком плаще и с длинными волосами. Эльф.

Дианель бросила сгусток огня — но щит пришлого мага отразил пламя, как отразил и чары остальных магиков, и мой брошенный нож.

Одна из статуй придавила савра к полу. По кинжалу зависло у шей Дианели и Витора. Мерде отступая упал и теперь пытался отползти прочь. Меня каменный истукан поймал за руку, резко заведя ее назад и, кажется, заново ломая кость. Фронде теснили еще две статуи.

Пришлый маг подал голос:

— Так, так… Блейдвинг поймал интересную добычу. Ушедших от правосудия в Госларе Служительницу, магиков, и савра. Правда, мне непонятно, зачем вы решили убить детей досточтимого герцога, но…

— Мы спасали от Черного Огня город, — выплюнула я. — Отпусти нас, наемник, а то…

Статуя сжала руку сильнее и в глазах потемнело от боли.

— Тащить ваши головы будет хлопотно, — заметил пришлый маг, — но у меня есть помощники, и…

Кинжал на моем поясе ярко вспыхнул. Совсем рядом затрещала ткань реальности — и появился Сарех. Точнее, его огромная копия с недобрым выражением лица.

Найди Маруэля. Прошу, — раздался совсем слабый голос на краю разума, — бегите. Я сделал все что мог.

Гигантский элементаль рванулся вперед, налетел на эльфа-мага, успевшего заключить себя в странную сферу, и отбросил сферу с ним прочь, словно огромный кожаный мяч.

Статуи застыли. Кинжалы упали на каменную мостовую. Элементаль с ревом погнался за шаром.

— Бежим, — коротко бросила я. — Милатиэль, лошади…

— Я позову. Уходим.

— Может быть мы могли бы… — начал было Мерде, но Витор прервал его:

— Элементаль дикий, и не вернется в свой мир. Кто бы не выиграл в этой битве, нам с ним не тягаться.

И правда… Какие-то чары эльфа-мага впечатали каменного человека-червя в и так накренившийся дом Ордена, и строение начало заваливаться назад. А за ним — и остальные дома в том же районе.

Элементаль заревел.

Ближайшая ко мне статуя пошевелилась.

— Уходим. Быстро, — рявкнула я и припустилась прочь с площади.

Такого врага нам не одолеть. Я потянулась разумом к Лоаку, бросила ему:

Вот с кем тебе нужно общаться о магии.

Тишина в ответ.

Кинжал теперь — просто кусок камня. Никакого запаха магии. Ничего больше.

Мы убирались из древней столицы со всей возможной скоростью. Мерде вел нас то проулками, то проспектами, которые много где были совсем непроходимыми из-за разрушенных зданий или каких-то провалов прямо в земле. За спиной слышался грохот и то и дело раздавался треск ломаемых стен. Слышались раскаты грома и какие-то гортанные выкрики.

Желающих вернуться и выяснить, чем кончится сражение эльфийского мага и элементаля не было.

Как только мы выбрались за каменное кольцо стен и перешли по полуразвалившемуся мосту через канал, с этой стороны города заполненный мутной водой и обломками камней, как фронде превратился в лошадь, и не без явного неудовольствия, но взял себе на спину смущенного Мерде. Мы в молчании поскакали прочь, стремясь убраться как можно дальше от Протипола пока отдаленные звуки битвы доносились из-за спины.

Дороги на север от Старой Столицы были не лучше тех, что лежали близ Толара, но зато можно было быстро выйти к Нотинке, реке, впадавшей в Северное Море, и идти по дороге вдоль нее. Дальше на север. В Лакор, город-порт, одно из немногих мест близь Первой Земли, где так и не довелось побывать в своей жизни.

Реки скрадывают магию. Смывают чары. И потому мы споро пробирались по пустынному тракту, наверняка по весне и по осени превращавшемуся в грязное месиво вместо дороги, периодически останавливаясь у воды чтобы смыть с себя возможный след чар.

Местная дорога явно была проторена теми, кто ходил в руины Протипола, но сейчас желающих путешествовать не нашлось, что нам было только на руку. Мы удалялись от Старой Столицы до глубокой ночи, едва не загнав лошадей. Без запасов почти полностью уже выпитой воды они шли резвее, чем раньше, но все равно не были способны скакать часы напролет с седоками и поклажей, пусть фронде и на коротких привалах применял какую-то непонятную магию.

Мы торопились. Бежали прочь, как свора псов, в которую вдруг начали кидать камни.

Кем бы ни был тот эльфийский маг — его сила впечатляла, и встречаться с ним еще раз не хотелось совершенно.