— Знаешь, Ларс, а ведь если бы ты встал на мою сторону, то вдвоем мы бы владели всей Вселенной, но ты, как и отец, держался традиций. Запомни, время Рурх’Эр Вана прошло. Идет время Падавана! Вы так этого и не поняли. Йодин был велик, зря ты его убил. Он предвидел все. Еще не поздно встать снова плечом к плечу. Как в юности. Пока ты не увел Минеру. Можно все забыть. И мы вдвоем станем владыкам этого мира. — Карс был в своем репертуаре, не мог он без демагогий, сколько сержант помнил, брат все время пытался обрести власть. Но вряд ли бы смог ею распорядиться.

— Нет, братишка. Ты отнял у меня все. Да, ты стал сильнее, но с этого корабля тебе уже не уйти. — Ларс решил все-таки ответить. Хотя смысла не было, все равно через пару секунд произойдет взрыв. Сержант надеялся лишь на то, что Вик успел покинуть корабль вместе с графиней.

Карс видимо прочитал в глазах рурха все, потому что отбросил в сторону клинок и зажал голову фон Триера руками.

— Только не это! — Сержант почувствовал, как падаван начал откачку энергии из организма, но не это страшно, а то, что и накопитель начал пустеть. Сознание начало покидать его. Глаза закрылись.

Ларс не видел, как за спиной падавана выросла фигура человека. Мелькнул меч, и голова его брата покатилась по полу. Фигура же достала из креплений на бедре плазменый пистолет и разрядил всю обойму в катящуюся голову, превращая ее в пепел. После чего наклонился к обезглавленному телу и закрепил на нем заряд взрывчатки, что-то бормоча себе под нос.

— Ну и как мне тебя тащить, отъел себе жопу, а мне тебя на себе волоки. — Бег, а это был именно он, непонятно как оказавшийся здесь, наклонился над инструктором, немного покряхтев, взвалил его тело себе на плечи и направился в сторону выхода.

Подойдя к ожидавшему меня сержанту, я его не узнал. От Ларса веяло такой яростью, что я физически ощутил исходящие от него волны энергии. В таком состоянии с ним вряд ли стоит спорить, поэтому выслушав задачу, развернулся и пошел в сторону нашей каюты, не оставляя в поле зрения Ларса через камеру на шлеме, сориентированную так, чтобы была возможность наблюдать за действиями сержанта. Дождавшись момента, когда тот перестал наблюдать за мной, я быстро добрался до ближайшего технического люка и, подпрыгнув, залез в вентиляционную шахту, которая, как я узнал из технической документации крейсера, изученной на досуге, проходила как раз через рубку. Стараясь не шуметь, пополз в нужную мне сторону. В узости шахты встать на ноги не было никакой возможности, поэтому пришлось вспоминать занятия по незаметному передвижению на животе. До рубки я добрался, когда там уже шел поединок. Сквозь мельтешение бойцов с трудом получилось разглядеть с кем Ларс ведет бой. Какого же было мое удивление, когда в противнике сержанта я разглядел его точную копию, отличавшуюся лишь экипировкой. Незнакомая броня, вот и все различие. Бойцовская школа явно одинаковая. Ларс пусть чуть-чуть, но уступал в скорости своему двойнику, оба во всю использовали пси-способности, поэтому бой больше походил на сражение магов, чем на схватку представителей технической цивилизации. Глядя на все через решетку, закрывающую вентиляцию, понимал, в этом бою я буду только лишним. Видя реальную силу сержанта, не понимал, как мне вообще удалось его уложить при первой нашей встрече. Я свои силы оценивал реально, рурху я не соперник. То, с какой скоростью они превращали рубку в мусорку, впечатляло. Но вот Ларс неудачно споткнулся об обломок кресла и полетел на пол. Вернуться в бой противник возможности ему не дал. Я чуть не взвыл от бессилия. Но даже попробуй я вмешаться, ничего не успеваю сделать. Странно, но победитель медлил. Начал что-то говорить, мне слышно не было, слишком далеко. Воспользовавшись паузой, я перешел в режим мерцания и запустил метроном в своем сознании. Стук — стекаю из вентиляции внутрь рубки. Увлеченный своей речью, двойник Ларса не замечает меня. Стук — он отбрасывает клинок и кладет руки на голову сержанта. Стук — вытягиваю свой меч. Стук — я за спиной врага. Стук — взмах моего меча, как сквозь масло прошедший через все пси-щиты противника, сносит ему голову. Выпадаю в обычное течение жизни. Заметил, что с каждым разом все легче переношу переходы между режимами работы организма. Если раньше всегда терял сознание после работы в режиме метронома, то теперь почувствовал лишь незначительное головокружение. На всякий случай, достав пистолет, расстреливаю отрубленную голову. Кто этих магов-волшебников знает. Вдруг оживет. На теле разместил плазменную гранату, выставив таймер на подрыв через десять минут. Этого времени должно было хватить на то, чтобы вытащить Ларса отсюда.

Беспокоило отсутствие признаков экипажа, но это можно оставить на потом, сейчас важнее эвакуировать сержанта. Ему явно нужно в капсулу. Лейла должна уже была подлечиться, засуну его в реаниматор. Поворчав по поводу веса тела, которое придется тащить, взвалил его на плечи, просев под тяжестью рурха, бывшего в полтора раза крупнее меня, поковылял по направлению к каюте. Вроде дыхание нормальное, должен дожить до момента, когда я смогу его в капсулу уложить. Лишь бы у самого хватило выносливости. Все-таки в метрономе работал. Неизвестно, как организм отреагирует на дополнительную нагрузку. Вот когда я пожалел, что скинул скафандр перед тем, как полез в вентиляцию, но играем теми картами, что есть.

Я монотонно расхаживал по каюте, обдумывая ситуацию. Мысли были тяжелыми. Нужно принимать какое-то решение в отношение Ларса. Вынеся его из рубки в бессознательном состоянии, я поменял их с Лейлой местами, та уже достаточно восстановилась и смогла самостоятельно покинуть реаниматор после открытия крышки. Сил у нее, конечно, было немного, но я на руках ее переложил на нашу кровать, где она и уснула с установленной на всякий случай полевой аптечкой, такими оснащены все военные скафандры. Просто отцепил от брони и установил на комбинезон. Примерно через сутки она уже полностью пришла в форму, а Ларса, хоть диагностика и не показала никаких серьезных повреждений, я не торопился будить. Мне так было спокойнее. То, что произошло в рубке управления, было неправильным, интуиция кричала, что Ларс опасен для нас, но с другой стороны, он один из немногих разумных в этом мире, кого я считал другом. Так ничего и не решив, что с ним делать, я решил пройтись до абордажной секции.

Слава богу, как оказалось, экипаж не погиб. Арик, когда корабль подвергся удару электромагнитного излучения, погасившего оборудование, принял, как оказалось позднее, единственно верное решение, приказав всему экипажу собраться в абордажной секции и вооружившись, чем только смогли, запереться там в ожидании штурма. Но штурма не последовало, а через некоторое время снова заработала связь и ожил искин. Первым делом Штейн вызвал меня, чтобы узнать выжили мы или нет, так как с исчезновением связи достучаться до нас не было возможности. В его голосе слышалась искренняя радость, когда он понял, что в принципе, кроме уничтоженной рубки, потерь не было. Быстро прояснив с ним текущие вопросы, каждый занялся своими делами, я Лейлой и Ларсом, а Арик восстановлением корабля. Можно было в принципе обойтись и запасным командным центром, такие есть на любом военном корабле, но функционал у нее был все же ниже, чем в основной.

Сейчас мне нужно было кое-что выяснить у капитана, но дойдя до абордажников, меня ждал облом. Арика не было. Лейтенант, командир дежурной группы, сообщил, что Штейн носится где-то по кораблю, пытаясь самостоятельно оценить, что в первую очередь нужно восстановить. Я удивился, у нас есть штатная инженерная служба, на крайний случай мои технические базы выучены на достаточно высокий уровень, чего это вздумалось боевому командиру самому заниматься оценкой повреждения. Хотя у каждого свои тараканы, я вот так до сих пор и не привык пользоваться нейросетью по малейшей надобности. Вспомнив про нейросеть, хлопнул себя по лбу. Идиот, надо было связаться со Штейном и попросить встречи, а то по старинке я его в коридорах огромного крейсера искать буду бесконечно. Мой вызов застал Арика за спором с техниками, чего-то не поделили, узнав, что я бы хотел с ним переговорить, а заодно и хоть чего-нибудь перекусить, капитан прекратил спор с оппонентами и сообщив, что будет в кают-компании, отключился. Ну, значит, мой путь лежит в кают-компанию, я по привычке обзывал ее столовой.