— Нет. С чего бы? Я работала вполне осознанно, — ответила Кира.

— Тогда… Это удивляет, — сказал Станислав Игоревич. — Обычно на такое способны только Мастера НЛП. Что ж, а теперь, наконец-то переходим к приятностям…

Им выдали красивые сертификаты с печатями, даже на какой-то бумаге с водными знаками, что придавало солидности. Все имена были распечатаны, в общем, Кире понравилось.

— Маша тут тебе письмо передала, — сказал Влад в общаге.

Они с Кириллом и всеми остальными приехали, так как утром в понедельник у них был экзамен.

Запечатанный конверт сверху был заклеен наклейками-сердечками — похожие Кира когда-то использовала, чтобы обклеить альбом Кирилла.

«Кира, привет! Пишет тебе Маша!» — красивый каллиграфический почерк «отличницы» Киру не удивил.

Ты говорила о том, что, может, поедешь домой, а может, и останешься в городе, потому что у вас с двадцать пятого практика по геологии, а двадцать восьмого июня учебный выезд к нам в пещеру, а потом каникулы весь июль и август. Что ты не хочешь туда-сюда ездить и тратить деньги на дорогие билеты. Я тут подумала, может, раз у тебя всё равно нет экзаменов, приедешь ко мне в гости и поживёшь недельку? Ну и с Кириллом повстречаешься и просто… чтобы было где ночевать и жить. А двадцать четвёртого у Влада день рождения и у них там тоже практика начинается. Так что я подумала, может, я тоже приеду, чтобы отметить. Влад домой после экзамена поедет в понедельник, он тебя до меня проводит.

С любовью, Маша'

— Что пишет? — спросил Кирилл.

— Маша меня к себе в гости на неделю пригласила, — ответила Кира. — Я поеду до нашей практики.

— Ты у неё неделю будешь жить? — уточнил Кирилл.

— Да. Если что, и с тобой можно встречаться, — кивнула Кира.

— Ну… Не знаю, наверное… — замялся Кирилл. — Я… Обычно дома занят… Огород там… У бабушки дом. Тренировки…

— В любом случае, я еду к Маше, а не к тебе, и мы и с ней найдём, чем заняться, — пожала плечами Кира, не показывая, что чуть расстроилась от такого ответа. — Ты как хочешь. Маша говорила, что телефон домашний у неё есть, значит, можно будет созвониться при желании.

— Ну ладно. Тогда езжай, — кивнул Кирилл.

— Извини, конечно, но твоего одобрения и не требовалось, — хмыкнула Кира. — Знаешь, я дико устала после тренинга, а у тебя завтра экзамен очень рано. Так что переночуй у себя в комнате, пожалуйста.

Кирилл чуть нахмурился и всё же вышел. А Кира подумала, не наговорила ли мама Кирилла что-то про неё, что тот не хочет с ней встречаться в своём городе, или правда так завален делами, что не может выкроить ни дня на целой неделе. В любом случае, она не собиралась портить себе поездку глупыми ожиданиями своего парня под окошком. Раз едет к Маше, значит, будет занята Машей и точка!

Маша жила в деревянном доме, расположенном в частном секторе не очень далеко от пещеры — гора была видна. Правда, чтобы дойти до пещеры, пришлось бы топать около двух километров в эту самую гору. Автобусы туда ездили только из центра. Влад проводил Киру, но сам заходить не стал — поспешил домой, чтобы там оставить сумку. Жил он где-то ниже по улице, а Маша — почти в самом начале района.

— Вот, выделю тебе эту комнату, она не проходная, и тут радио хорошо ловит… Ох, как я рада, что ты правда приехала! — обняла Киру Маша.

— А родители?.. — спросила Кира, осматриваясь.

— Мама умерла несколько лет назад, — вздохнула Маша. — Мне четырнадцать было. А отец… он работает вахтами, но и когда дома… не часто ночевать приходит. У него… как бы…

— Женщина есть? — догадалась по заминке Кира.

— Ну да… Соседка наша, — кивнула Маша. — После маминых похорон она как-то помогала, помогала, а потом… Я всё понимаю, ему тоже одному тяжело. Ну хоть не пьёт.

— А ты что, сама на жизнь зарабатываешь? — вспомнив некоторые Машины оговорки, про оплату студенчества Влада и прочее, уточнила Кира.

— Ну нет, не совсем, отец подкидывает, за свет там заплатить, на продукты. Он всё равно тут живёт иногда. Ой, я всё волнуюсь, как в общаге Влад живёт. Я ему всё время, «хоть огурцы или помидоры солёные с собой возьми, варенье возьми, картошки возьми, капусты», а он всё «не надо, не надо». Объедает там Кирилла. Влад говорит, что Кирилл всякое привозит и им хватает.

— М… Да, как-то так, — пожала плечами Кира, не вдаваясь в подробности. Но от того, что Владу всё предлагается, а ему просто неохота возить и таскаться, чтобы самому же съесть и соседей угостить, было неприятно.

Кирилл на самом деле всегда возвращался нагруженным как вол: почти мешок картошки, две трёхлитровые банки солёных огурцов, замороженный фарш — несколько крупных «головок», размером с два кулака на суп или чтоб приготовить гречу или рис с мясом. Колбасу, сосиски, которые съедались в тот же вечер в три горла. Кира не была жадной, но смотреть на такое потребительское отношение как бы к «другу» было почти физически больно. Влад приезжал с пакетиком и даже мысли не было, например, помочь всё дотащить Кириллу на девятый этаж. Не говоря уже о том, чтобы хотя бы ту же заготовку привезти. А ему, оказывается, «не надо». Хорошо так жить на всём готовом, тут — Маша его обслуживает, в общаге — Кирилл готовит и посуду моет. Влад постоянно от всего как-то хитро отлынивал. То у него одни дела, то другие, то он вроде как и не живёт почти и не мусорит, а Кирилл на выходные порой остаётся.

— Ой, давай пообедаем! У меня суп есть! — засуетилась Маша, сбивая с мыслей. — Или ты с Кириллом договорилась?

— Нет, он домой дальше поехал, мы на каком-то километре с Владом вышли, до вокзала ещё. У Кирилла какие-то дела, так что не знаю, увидимся ли мы вообще за неделю. Ну, выкроит на меня время — позвонит, — махнула рукой Кира. — А суп буду.

— Ой… А что случилось? — испуганно захлопала глазами Маша. — Вы что, поссорились?

— Нет, мы не ссорились, — пожала плечами Кира. — Я же к тебе в гости приехала. А у Кирилла дела, огород, бабушка, дом какой-то. Неужели мы с тобой не найдём, чем заняться? Да даже позагорать, а то мама писала, что в начале июля, когда я приеду, в поход на сплав собираемся, так что это несколько дней на улице, если не загоревшей ехать, то страшно обгоришь…

— Да, позагорать точно можно, — с облегчением улыбнулась Маша. — В огороде места сколько хочешь. А ещё можно на реку идти, но это минут двадцать, у нас река далеко.

— Шутишь? — засмеялась Кира. — Двадцать минут пешком? Да это же рядом совсем. Вот у меня дома, чтобы искупаться, надо сначала пять остановок на автобусе проехать, потом два километра через поле, потом километр через дачные участки и вот она — река шириной три метра максимум. Но там хотя бы более-менее чисто. На городской пляж ближе, но там вода вообще грязнючая, почти стоячая, народу много, дно илистое и всё время запрещают купаться, потому что всякие палочки находят постоянно. Если за лето один-два раза искупаешься в походе — уже счастье. Так что я за поход обычно всю норму купания выполняю: несколько дней почти не вылезаю из воды. Особенно если река не ледяная…

— У нас три больших реки по городу петляют, но одна гораздо холодней… — кивнула Маша, разливая суп. Горячий, явно сваренный к приезду.

— Не думаю, что температура воды четыре градуса… — протянула Кира, вдыхая вкусный запах наваристых щей.

— Четыре? Это как⁈ — чуть не уронила половник Маша.

— Это мы как-то сплавлялись по такой реке… Мне пятнадцать было, ещё и река далеко, так что на неделю был сплав, причём так получилось, что в самый зной, было под тридцать всё время. А вода ледяная и быстрая, ключи её подпитывали… Правда, на исходе похода мы так заколебались, что и в такой ледяной купались, но она, кажется, градусов до десяти уже прогревалась на такой жаре.

— Нет, у нас немного холодней вода в одной из рек, на пару градусов. Но не четыре и даже не десять. Может, двадцать три — двадцать четыре, когда в других двадцать семь — тридцать.