Просто уже не хочу сопротивляться. До последнего надеялся, что… Ну, не знаю… Что это он меня проучить пытается. Вижу, как медленно наливается желтизной плазменный заряд у обреза ствола. Очень и очень медленно. Похоже, я все еще не вышел из состояния ускорения. В обычных условиях, нереально засечь выстрел из плазменного пистолета. Точнее, заметишь, если не в тебя стреляют.

Комната, вместе с силуэтом Змея будто моргнула, и пошла рябью. Но тут же вновь вернула свои очертания. Походу нейросеть сбоит. Блин, но чего ж так долго заряд то не выходит из ствола. Даже с учетом ускоренного восприятия, как-то чересчур долго.

И вообще, с чего это я так бессмысленно умирать буду? У меня где-то там, в космосе жена и сын на транспортнике. И еще куча народу. Если этот крейсер, пусть и слегка погрызенный, доберется до них… Вот допустить такого я никак не мог.

Сконцентрировавшись, все свои внутренние силы вкладываю в последний ментоудар, стараясь направить его вектор в ту сторону, где почувствовал чужой разум. Ну, вот теперь и умирать можно… Эффект, оказывается совсем не таким, как ожидалось.

Вообще, я должен было потерять сознание, как обычно, когда всю свою ПСИ-энергию истощаю. Но не в этот раз. Ментоудар, который должен был, как минимум, выжечь мозги всем находящимся на линии его распространения, будто растворился в окружающем пространстве. Единственный видимый эффект — фигура Змея пошла рябью, как будто это не человек из плоти и крови, а голограмма. Мигнул раз, мигнул второй раз. Послышался треск электрических разрядов, а потом все вокруг быстро превратилось в мешанину из разноцветных вспышек, заполняя все пространство вокруг. Интересные сппецэффекты. Отрешенно гляжу на калейдоскоп, с абсолютно пустой от мыслей головой. Никаких идей, что происходит, нет.

Ну, точнее одна есть — я сошел с ума, несмотря на наличие нейросети и медицинского модуля в ней, который вроде как должен был предупредить об этом. Закончилось все внезапно. Только что вокруг было буйство красок, заслонивших и растворивших в себе силуэт Змея, и без перехода, я оказываюсь в кромешной тьме, лежащим на чем-то упругом.

Перед глазами привычный интерфейс нейросети. Моей нейросети, а не того убожества, которым пришлось пользоваться в камере. Кто-то упорно пытается до меня дозвониться. Смахнув вызов в сторону, пытаюсь осознать, что же произошло. Где я?

Пытаюсь пошевелить конечностями и тут же натыкаюсь на препятствие. Судя по всему, в какой-то коробке. В гробу, хе-хе…

Меня сложно вывести из себя, но сейчас я слегка… Растерян. Точно. Самое подходящее слово. Точнее самое приличное. Не знаю, сколько бы я так провалялся в темноте, пытаясь сообразить, что дальше делать, если бы с шипением сработавших сервоприводов крышка перед моим лицом не начала съезжать в сторону и до моих ушей не донесся отборный мат, который прорывался сквозь открытое забрало бронешлема.

Вот! Теперь никаких сомнений — Андрюха! Перемазанный, с царапиной на щеке, из которой сочится кровь. С опаленными грудными пластинами бронескафа, матерясь сразу на четырех языках (причем один из них мне совершенно незнаком), пытается выломать крышку капсулы, судя по всему какого-то тренировочного комплекса. Сервоприводы капсулы сопротивляются, натужно жужжа, но куда там… Пара секунд и крышка просто отлетает в сторону, выломанная нечеловеческим усилием искусственных мышц минматарского боевого скафандра.

— Живой? — Наклоняется надо мной, чтобы тут же выпрямится и, схватив меня за ткань какого-то странного костюма, незнакомого покроя, выдернуть мою, офигевшую в край тушку из уютного ложа капсулы. — Живой. — Констатирует очевидное, когда я с трудом встаю на ноги. Все тело затекло, будто долгое время пролежал связанный. — А теперь, ходу отсюда… —

Не давая мне осмотреться, Андрей, теперь то у меня никаких сомнений в этом нет, легко закидывает мою тушку себе на плечо, подхватывает свободной рукой штурмовой игольник и с ходу начинает бежать, петляя между овальных капсул, стоящих в огромном ангаре, освещенном аварийными оранжевыми лампами…

Забег Змея по коридорам, с моим болтающимся на плече бронескафа телом, заканчивается минут через десять в какой-то нише, судя по характерным проемам в стенах, обычно использующимся для хранения технических дроидов. Ну да, если правильно помню, как раз по три штуки средних дроидов сюда и поместится.

Вручную перекрыв панель, отсекающую нишу от общего коридора, здесь предусмотрен и механический запор, за чем-то, Андрей будто только вспомнил обо мне, сгрузив на пол, как мешок с картошкой. Непонятное одеяние, никак не защитило мою малоподвижную тушку от встречи с металлическим полом. Больно, блин…

Кряхтя и стоная, с трудом усаживаюсь на задницу, придвинувшись к стене. Охренеть, чего ж так мышцы-то затекли. Будто месяц пролежал неподвижно. Атрофировалось все.

— Как? — Андрей закинул игольник в крепления за спину, и повернулся ко мне, открывая забрало.

— Не очень. — Честно отвечаю, поежившись от холода. В технических помещениях всегда прохладно, а эта странная «пижама», вообще никак не греет.

Я ж, в конце концов, не дроид. Это им плевать на температуру окружающей среды. В открытом космосе, чай, должны сохранять функционирование. Но то ладно, сейчас меня волнуют совсем другие вопросы. Например, что за херня происходит?

То, что сейчас передо мной именно Андрей, я уже проверил. Хоть тело и слушается плохо, но уж ментощуп-то активировал. Так, на всякий случай. В отличие от того, другого Змея, у этого ментополе имеется.

— Так, держи. — Пока я тут в себя прихожу, конкретно тупя, Змей выдернул из подсумка сверток, и кинул его мне, а сам нырнул в одну из зарядных ниш для дроидов и начал разбирать панель зачем-то. — Оденься, а то замерзнешь, на хер. Извини, твою броню найти не получилось, только технический комбинезон.

Ну да, сверток оказался стандартным комбинезоном технической службы. Хорошо, что военного, а не гражданского образца. Основное отличие — в гражданском элементы питания слабее, как следствие силовое поле хуже, и автономность в открытом космосе в пару раз меньше. Странно, но маркировку производителя обнаружить не удалось. Просто обезличенный комбинезон военного техника, и все.

Мда, состояние, прямо скажем, у меня далеко не боевое. С первой попытки даже вскрыть не могу пакет с комбезом. Да пошло оно все. Чего туплю-то? Вспомнив, что нейросеть работает, лезу в настройки и активирую боевой режим. После него, правда, лучше в медкапсулу законопатить себя, но до момента, когда ресурс выведенного на предкритический режим работы организма подойдет к порогу отключения, еще дожить надо. Часов на двенадцать должно хватить, а там разберемся. Чувствовать себя полукалекой, мне совсем не нравится.

По телу будто разряд пробежал. Мышцы дернулись вразнобой, а по венам вместо крови, заструился огонь. Я уже и забыл, что боевой режим нейросети, при активации доставляет не самые лучшие ощущения. Хотя, это если на максимум вывести. Можно настроить и помягче эффективность. Но, бог с ней. Неприятные ощущения длятся всего пару мгновений, и я наконец-то могу нормально контролировать тело. В углу интерфейса, для того, чтоб не забыть, появляется полупрозрачная полоска, как индикатор времени, которое у меня имеется. Прям, в игре будто. Полоска жизни, хе-хе.

— А, черт! Чтоб тебя… — Из зарядной ниши слышится треск замкнувшей цепи, короткий мат Змея и наконец он вываливается оттуда, с ясно заметными следами копоти на броне. — О, пришел в себя, смотрю? — Увидев, что я уже переоделся и стою, как истукан, не зная, что делать. — Есть будешь?

— Буду. — Все еще с легкой опаской, глядя на друга, прислушиваюсь к собственным ощущениям. Есть я хочу.

— Держи. — Из того же подсумка, где был сверток с комбезом, появляется стандартный сухпай и тут же летит в мою сторону. — Минут десять у нас есть. Или больше… — На последней фразе в голосе Змея слышится сомнение.