– Нет, – не скрывая боли в голосе, отвечаю я. – Мне не хватило смелости подойти к нему.

– И правильно, – он удовлетворенно кивает, – дай ему чуть больше времени.

Не отвечаю. Мне нечего сказать.

Нейт поднимается на ноги и отряхивает штаны, а затем протягивает мне руку.

– Идем, как только все загрузят и упакуют, мы отправимся в путь.

Принимаю его помощь и тоже встаю. Возвращаемся в передний зал, где кипит бурная деятельность. Пока Нейт куда-то отходит, я присоединяюсь к Сейдж, сидящей на стуле рядом со старым сломанным оборудованием.

Девушка поправляет кепку и смотрит мне в глаза.

– Мне жаль, – неожиданно говорит она, и я на автомате киваю. – Нет, правда. Дейзи была отличной девчонкой. Нам всем будет ее не хватать.

Тяжело сглатываю и киваю, усилием воли заставляя себя не плакать. За последние три дня я должна была выплакать все слезы, но им нет конца и края. Я должна взять себя в руки. Дейзи была бы не рада, если бы застала меня такой.

– Ты права, – наконец произношу я.

– Лав? Прости меня, – едва слышно просит девушка.

Недоуменно сдвигаю брови:

– За что?

– Я… я чувствую себя виноватой. Они все умерли, а я – нет. Я не знаю, как так получилось, но…

– Перестань! – сердито прошу я. – Ты должна быть счастлива, что тебе удалось выжить. Никому не стало бы легче, если бы пришлось прощаться еще и с тобой.

Сейдж сдержанно кивает и отводит взгляд, украдкой вытирая слезы. Наблюдаю, как подходят к концу последние сборы и приготовления, и мужчины распахивают тяжелые ворота, чтобы выгнать грузовики на улицу.

Поднимаюсь на ноги, надеваю наплечную кобуру и подхватываю с пола рюкзак. Куда делась винтовка, я не знаю, да и, честно говоря, даже видеть ее не хочу.

Вместе с Сейдж и подошедшим к нам Нейтом выходим наружу и наблюдаем, как грузовики выезжают с территории завода, а потом оттуда выходят и последние люди, закрывающие за собой массивные створки. Солнце уже давно перевалило за полдень, так что на месте мы будем, когда наступит ночь.

– Лав, – доносится до меня голос, приглушенный ревом мотора грузовика, и я поворачиваю голову, встречаясь взглядом с Килианом, сидящим за рулем. Он до конца открывает окно и смотрит прямо на меня. Приподняв руку, мужчина жестом подзывает меня.

– Сейдж, идем в кузов, – зовет Нейт, и они забираются в грузовик Килиана, вижу, что Джейден садится туда же. А это значит, мне будет лучше сесть в другой.

Отвернувшись, шагаю к кабине.

Чтобы не смотреть на мужчину снизу вверх, встаю на подножку, неожиданно оказавшись с ним лицом к лицу. Молча приподнимаю брови, дожидаясь, когда Килиан скажет, зачем позвал меня.

– Забирайся в кабину, – он кивает на свободное место рядом с собой, – поедешь со мной.

Несколько секунд не сводим друг с друга взглядов. Почему он позвал меня? Не знаю, но вряд ли он будет объясняться. Да и, честно говоря, мне совсем не хочется спорить. Киваю и спрыгиваю с подножки, обхожу грузовик, распахиваю дверцу и забираюсь внутрь. На секунду замираю, заметив винтовку, прислоненную к сиденью. Ту самую винтовку. С шумом выдыхаю и наконец усаживаюсь рядом с мужчиной, стараясь не смотреть на оружие, вместо этого заставляю себя уставиться в лобовое стекло.

Краем глаза замечаю, что Килиан еще несколько секунд сверлит взглядом мою щеку, а потом отворачивается, тянет за рычаг и страгивает грузовик с места.

Выезжаем на дорогу первыми, и я сразу же закрываю глаза и откидываюсь на спинку сиденья, чтобы постараться уснуть. Все-таки в кабине ездить гораздо удобнее, чем в кузове.

Поспать так толком и не удается, проваливаюсь в дремоту и выныриваю из нее больше десятка раз. Бросаю бесполезные попытки и наблюдаю, как солнце скрывается за горизонтом.

Постепенно погружаюсь в мысли о том, что, похоже, компания Килиана каким-то образом благотворно на меня влияет. Пусть мужчина даже ничего не говорит, но тем не менее его молчаливое присутствие помогает мне справиться с собой. Мне не хочется плакать, хотя боль в сердце никуда не отступила. Не знаю, как у него это получилось, но это сработало там, на заводе, и работает сейчас.

Хочу поскорее вернуться в родные стены муравейника, ставшего мне настоящим домом, и продолжить изнурительные тренировки с Килианом, которые помогут валиться с ног от усталости и избавиться от навязчивых мыслей, а также от кошмаров, преследующих меня каждую ночь.

В наступившей темноте мне не удается разглядеть ничего за окном, ведь фары грузовика освещают в основном только дорогу. Опускаю глаза на винтовку и сверлю ее злобным взглядом, будто оружие в чем-то виновато.

Грузовик тормозит так резко, что меня бросает вперед. Килиан выбрасывает в сторону правую руку, чтобы удержать меня на месте. Врезаюсь грудью в его предплечье, хватаю ртом воздух, когда из меня вышибает дух. Как только рука Килиана исчезает, потираю ушибленное место. Спросить в чем дело не успеваю.

– Черт! – ругается Килиан, и в этот момент я всем корпусом поворачиваюсь к нему, широко распахнув глаза, потому что никогда не видела от него столь бурной реакции хоть на что-нибудь.

В тусклом свете приборной панели едва ли могу разглядеть напряженный профиль мужчины. Но он смотрит только вперед. Прослеживаю за его взглядом и хмурю брови, заметив далеко впереди зарево.

– Что это? – напряженным голосом спрашиваю я.

Это не может быть закат, солнце скрылось больше часа назад.

Мужчина не отвечает, что-то напряженно обдумывая.

– Килиан? – стараюсь привлечь его внимание.

Он снова толкает рычаг и жмет на педаль газа, резко стартуя с места.

Смотрю в боковое зеркало, замечая, что фары второго грузовика максимально приближаются к нам.

Килиан выжимает максимум из машины. Мотор ревет, работая на пределе своих возможностей. Сердце колотится от волнения, когда даже без объяснений до меня доходит, что это.

Пожар.

Лес и несколько домов на самой окраине охвачены стеной огня. Что происходит дальше, не разглядеть.

Килиан снова тормозит, и я в последний момент упираюсь руками в приборную панель. Едущий за нами грузовик едва успевает свернуть в сторону, чуть не врезаясь в бок нашего.

– Черт! – снова произносит Килиан, не повышая при этом голоса, а потом обращается ко мне. – Лав, бери винтовку.

Растерянно смотрю на него. Снова перевожу взгляд за окно и в огненном свете замечаю два дрона, летящих к нам от города. Килиан резко сдает назад, разворачивая грузовик поперек дороги. Быстро поворачивается ко мне, подхватывает меня на руки и пересаживает ближе к окну. Вручает в руки винтовку, которую я принимаю совершенно механически. Мужчина тем временем уже открывает окно и указывает на дроны.

– Сбивай! – приказывает жестко.

На автомате вскидываю оружие и смотрю в прицел, стреляю два раза в ближайший дрон. Он падает, и я перевожу винтовку на второй, который заметно набирает скорость, направляясь к нам.

– Живее, Лав!

Снова жму на курок.

Дрон падает.

Смотрю в прицел, стараясь разглядеть, есть ли там еще дроны.

– Килиан, – шепчу я, – там…

– Вижу, – бросает он и разворачивает машину.

Несколько военных "Хамви" несутся в нашу сторону от пылающего города. В боковое зеркало вижу яркие вспышки с их стороны и не сразу догадываюсь, что это трассеры. По нам стреляют! Благо, еще ни одна пуля не достигла цели.

Набираем скорость, стараясь сохранить преимущество над погоней. Второй грузовик пытается повторить наш маневр, но берет с места слишком резко и заваливается на бок.

Я слышу скрежет металла, звук проходится по моим нервам и заставляет закричать:

– Боже! Тормози! Надо им помочь!

Килиан притормаживает, но не останавливается до конца. Разворачиваюсь, наполовину высовываясь из окна, за шумом мотора, едва различаю слова Килиана о том, что в кузове того грузовика находятся канистры с бензином.

После этих слов, которые мне, возможно, послышались, замечаю языки пламени, расползающиеся по тенту. Глаза распахиваются от шока, стараюсь разглядеть людей, выбирающихся из машины, но никого не вижу. Килиан хватает меня за пояс джинсов и затаскивает обратно в кабину.