– Талый! Талый! – молодая гуаварка бросилась к нему и попыталась оттащить бездыханное тело с поля боя.

Джо приблизился к вражеским позициям, но тут сработала военная хватка Доко.

– Расступиться в разные стороны! Сломать строй! – скомандовал тавр.

Его воины послушались предводителя. Это помогло им. Джо не вклинился в плотную массу бойцов, а буквально прошёл сквозь пустоту. Кого-то сбил, кого-то задел мечом, но всё же не нанёс серьёзного урона войску противника.

До’Эйве так надеялся, что а’джо’ган сейчас развернётся, атакует с тыла и внесёт в ряды врага смятение и неразбериху… Но тщетно! Джо побежал дальше, к воротам крепости.

Это тоже не стало сюрпризом. А’джо’ганы, увы, не могут контролировать себя в бою и отдавать отчёт в своих действиях. Порой они поступают глупо, порой причиняют вред своим же.

Джо разогнался и в прыжке впечатался в ворота крепости. Отскочил… Поднялся, снова разбежался, снова прыгнул на ворота… Стало понятно, что это будет продолжаться долго.

– В атаку! Все в атаку! – скомандовал И’До.

Бойцы двух армий устремились навстречу друг другу и уже через несколько мгновений встретились в отчаянной схватке.

До этого дня До’Эйве никогда не обнажал меча против людей. Убил множество демонов – да, хорошенько побил тавров в прошлой бескровной войне – да, рубил мертвяков – да. Но сейчас приходилось направлять сталь в человеческую плоть.

До’Эйве нанёс один удар влево, вправо и вдруг задумался.

А правильно ли я поступаю?

Тут он понял, что не может сделать следующее движение. Всё было, как тогда, когда он встретил Рейве на берегу Лунного Озера. Тогда он тоже не смог удержать оружие…

До’Эйве понимал, что так поступать нельзя, что он сейчас подведёт своих же товарищей в пылу битвы! Но не мог ничего с собой поделать.

Прочь! Прочь сомнение! Я выполняю приказ удогана!.. А тот выполняет приказ верховного правителя! Подчиняться же верховному правителю приказал сам император! Тогда в чём могут быть сомнения? Почему я не могу убить гуавара так же, как демона? Ведь гуавары, равно как и демоны, ворвались в город, чтобы уничтожить его! Они враги! Но я не атакую их… Почему?

Битва шла, но как-то вяло. Тавры и гуавары напирали, но без особого энтузиазма. Сталь сверкала в их руках, но они скорее отражали атаку, чем стремились перебить итошинов. До’Эйве оглядел поле боя и не увидел ни одного павшего…

Неужели они тоже сомневаются?! Может быть, и стоит решить конфликт мирным путём? Но Биу! Я должен мстить за Биу!

Вдруг произошло совсем уж необычное событие. В самой гуще сражения появился Старый Филин, который расставил руки в стороны и стал причитать:

– Остановитесь! Остановитесь и решите всё без боя!

Несколько юных ведичей, девочек в том числе, бросились к Филину и встали живой стеной между тавро-гуаварским войском и итошинами.

– Опустить мечи! – приказал Доко.

До’Эйве попытался найти глазами И’До, но не обнаружил его. Предводитель затерялся где-то среди собственных соратников. Как же сейчас нужна была чёткая команда! Но команды не было… А он, До’Эйве, стоял прямо перед ведичами. И молодому воину показалось, что именно он сейчас должен сделать решительный шаг… Да, он имел приказ! Он знал, что делать! Но сомнение, сомнение сжигало его сердце.

Воин не может иметь сомнений на сердце!

Это До’Эйве учил ещё в Шохане, а по пути в Долину для себя это закрепил.

– Опустить оружие! – скомандовал он, – Опустить оружие!

Итошины застыли в нерешительности.

– Опустить оружие! – повторил И’До. Удоган пробился сквозь гущу толпы и оказался рядом с До’Эйве. Они встретились взглядами… Нет, неловкого момента на этот раз не возникло. Напротив, сейчас всё было предельно понятно. Существовали в мире вещи, не требующие долгих объяснений.

Сейчас они оба ослушались приказов свыше: До’Эйве – приказа И’До, а И’До – приказа Нао… Вместе – приказа императора.

А кодекс гласил, что воин ни при каких обстоятельствах не может ослушаться приказа. Но тогда кодекс расходился с пунктом о том, что воин не должен иметь сомнений.

Свои сомнения До’Эйве не переборол. Похоже, на этот раз не переборол и И’До.

Так что, выходит, мы отступники? Или всё же мы правы?

Похоже, кодекс никак не мог здесь помочь. Лишь больше вводил в заблуждение…

– По какому праву вы опять напали на нас?! – громогласно вопросил Доко, уже спустившийся с медведя.

– Мы обвиняем клан Воля в уничтожении города Мата-Мата! – ответил И’До.

– Мы не уничтожали Мата-Мата, – вышел вперёд Кот.

– Кто же тебе теперь поверит, разбойник?! – удоган с яростью посмотрел на лидера гуаваров, – Ты уже не поменяешь наручи, как на том суде! Посмеялся надо мной?! Довольно! Надевай эти, – И’До протянул Коту наручи, одолженные сторонним гуаварским капитаном.

Кот молча принял их и надел.

– А теперь отвечай! Причастен ли ты или твои люди к уничтожению города Мата-Мата?

– Возможно, – спокойно ответил Кот, – Но точного ответа я не знаю.

– Почему? Ты не можешь точно знать о причастности или непричастности своих людей?

– В городе возникла паника из-за появления на улицах нежити. Люди обезумели… На улицах царил хаос, повсюду давка, ссоры, драки, убийства… Я не могу утверждать, что никто из моих людей не участвовал в этих конфликтах.

Говорил Кот строго и прямо. Ни тени привычного дурачества не было на его лице.

– То есть ты подтверждаешь, что на город напала нежить? Ты видел мертвяков?

– Пятерым снёс головы своей саблей!

– Что твои люди делали в городе?

– Мы явились, чтобы привлечь к ответу по гуаварским законам посадника города Тахира по прозвищу Золотой Парус. Он сознался в пиратстве и убийствах гуаваров.

– Ты его убил?

– Я! – вперёд выдвинулась молодая гуаварка, старший помощник Кота.

– Законы Бандабаза не распространяются на Долину! Мы живём по своим законам!

– То есть законы Долины позволяют пирату и убийце избежать наказания и занимать должность посадника?!

И тут До’Эйве понял, что Кот прав. Он отвечал в наручах. Значит, сомнений в том, что Тахир был преступником, быть не могло. Получается, это вина власти, что позволила такому человеку управлять великим городом Мата-Мата… Это был самосуд, да! Но самосуд справедливый!

– Войско! Мы уходим! – объявил И’До, – Тодо, Ган-Иолай, приведите Джо назад! Он уже должен был остыть от гнева…

Удоган собрался покинуть поле боя. Больше не мог находиться рядом с Котом.

– И когда вы в следующий раз нападёте на мою крепость? – поинтересовался с усмешкой Доко, но удоган вопрос проигнорировал.

– И’До, – До’Эйве незаметно схватил его за предплечье и шёпотом, чтобы никто не слышал, спросил, – Мы теперь отступники, да?

– Нет, воин! С чего ты взял…

– Я первый дал приказ…

– Ты повторил мой приказ. Я внятно сказал это бойцам. Сам же я имею приказ от императора в определённых ситуациях действовать по усмотрению. Вопросы?

– Вопросов нет, удоган! – безропотно заявил До’Эйве.

– Собирай бойцов.

Филин в это время расхаживал меж воинами всех народов и увещевал:

– Дураки! Какие же вы дураки! Вам не терпится вступить в бой! Это когда Конолвар был атакован! Когда Мата-Мата уничтожен! Туда вошла нежить, понимаете?! Одного из Великих Городов больше нет, а вы всё воюете!

Конечно, он был прав. И вообще стоило отдать ему должное. Филин остановил кровопролитие уже второй раз. Во время первой осады, как выяснилось, именно он запретил защитникам брать в руки мечи…

Но в этот день ему, конечно, помогли… И Доко… И И’До… И сам До’Эйве.

А о чём это говорит? О том, что войны не хочет никто!

Ещё До’Эйве попробовал вспомнить, о чём он думал, когда отдавал приказ сложить оружие. Нужно было признаться, что думал он о Рейве… О прекрасной Рейве. Пусть на мгновение, но её образ возник в его голове. Почему он опять вспомнил о ней?