– Букта?

Нао с грустным лицом молча кивнул ей.

– Ты говоришь, что тот Тако-Така гораздо сильнее любого другого колдуна… То есть он может дать силу, схожую с той, что получили десять кочевников, орде из тысяч мертвецов?

– Может… – по спине Оленя пробежал холодок. Она как раз-таки думала об этом, но не решалась произнести вслух.

– Теперь о поместье… – после некоторой паузы продолжил Нао, подтверждение озвученной гипотезы не смутило его, – Не о поместье Аматт, о другом! Но оно находится совсем рядом. Не знаю, совпадение ли? Я и мои люди исследовали местность рядом с рудниками. И мы услышали жалобы от новых переселенцев, якобы на каком-то отрезке тракта люди чувствуют… хм… жажду крови! Они готовы броситься друг на друга! Сражаться с оружием или без… Сражаться что есть мочи… Так говорят люди. Звучит зловеще. С отрядом воинов я направился туда, но не дошёл. Догадываешься, почему?

– Тебя охватила такая же жажда крови?

– Мои люди чуть не поубивали друг друга! Я предполагаю, что это странное место может быть как-то связано и с мертвяками, и с букта, и с тем, что Долина опустела. Я хочу немедленно отправиться туда! Нельзя терять ни минуты!

– Хочешь взять меня с собой?

– Прошу отправиться со мной! Ты умеешь укрощать зло!..

– Я не уверена в собственных силах…

– Зато я уверен в твоих силах, Летящий Олень из Племени Золотой Травы Цвета Воздушных Облаков в Час Позднего Заката по Весне!

Мастер Нао нанял опытного джунитского караванщика, выделил двум дюжинам воинов улутау по верблюду и оседлал горбатое животное сам. Олень единственная отправилась верхом на коне. Путешествовать на верблюде для неё было чересчур неудобно и непривычно. Только улутау, вероятно, верховой езде обучиться не успели. Потому и предпочитали более медлительных, но удобных для передвижения верхом животных.

Вместе с мастером Нао отправился странный человек, державшийся обособленно. Все улутау были не сильно разговорчивы, но на лицах их читались скорее доброжелательность и смиренность, нежели неприязнь. А этот был всегда мрачен и угрюм, из-под густых светлых бровей он бросал на всех тяжёлые презрительные взгляды. Прозвище его было под стать ему – Призрак.

День путники провели в пути, ночевали в прерии. Как же давно Олень не спала на голой траве под величественным полотном ночного неба, украшенного россыпью звёзд! Впору было радоваться, однако радости на сердце не было вовсе… Мертвецы… Букта… Чёрные амутавад… «Лавка Диковинных Вещей»… Шипящий змеиный голос… А теперь ещё и жажда крови… Вот о чём были все мысли!

Спала Олень очень скверно.

На следующее утро прошли под стенами Мин-Мирифа, не заглядывая в сам город.

– А что с поместьем Аматт? – в очередной раз поинтересовалась Олень.

– Поместье – настоящий музей или склад старинных реликвий, – ответил Нао, – Многое было разграблено мародёрами. Однако предки Джуманны очень любили тайники и скрытые ходы… Думаю, она скоро сможет вернуться в поместье, а заодно помочь моим людям. Да, я поменял решение! Признаюсь, что не справлюсь один. Теперь мне требуется её помощь.

– Почему ты не доверяешь Джуманне?

– Я учился не доверять людям с первого дня, как оказался в Долине. Но на самом деле, увидеть душу человека – просто. Один взгляд глаза в глаза позволяет понять, чист человек или нет. Ты вот чиста!

– А Джуманна – нет?! – удивилась Олень.

– Джуманна Аматт что-то скрывает от меня… – задумчиво проговорил Нао, – И я не могу понять, что именно…

Дальше они свернули с главного тракта и двигались молча.

Мин-Мириф уже давно скрылся за спинами, а впереди, среди зелёной травы и предгорий показались контуры небольшого особняка, стоящего на полузаброшенной, но ещё вполне пригодной дороге.

– Приготовься! – попросил Нао, – Это случилось здесь… А ты, – он обратился к караванщику, – Будь готов развернуть верблюдов!

Но Нао не успел договорить. Олень увидела, как его глаза налились кровью, и до этого спокойный и рассудительный мастер молниеносно прыгнул со своего верблюда на караванщика, принявшись душить того. Тут же на спину мастера кинулся Призрак, скрутив шею Нао своей могучей рукой. Ещё один из воинов улутау вытащил меч и обрушил его на своего соседа, ехавшего рядом. Благо второго охватили похожие чувства, тот успел вытащить свой меч и отвести лезвие клинка противника в сторону. Две полоски стали чиркнули друг о друга, породив вспышку ярких искр.

В следующее мгновение за оружие схватились уже абсолютно все улутау.

Олень держалась за мешочек и потому безумной злости не испытала, но она не знала, что делать! На улутау навалилась сила, с которой Олень не могла справиться…

Как же быть? Та, помогите! Как не хватает вашего совета!

Оставалось одно: попробовать развернуть верблюдов. Шаманка подхватила с земли плеть, что обронил караванщик. Того по-прежнему продолжал душить на его же верблюде обезумевший правитель Долины, успевший сбросить со своей спины Призрака.

Олень хотела взять верблюда под уздцы, однако тот мотнул головой и звучно плюнул в неё.

Что за глупые создания! Будьте вы прокляты!

В первый раз в жизни Олень прокляла живое существо… Ужасный грех, конечно, но на то были причины!

Олень почувствовала, как волна гнева подкатывает и к ней. Вот-вот – и она схватит какую-нибудь брошенную на землю саблю и посносит головы всем верблюдам каравана, дабы отомстить за учинённую ей обиду.

Она отпустила Та-Та, но рука её скользнула и коснулась другого мешочка, висящего на шее. Мешочка, где лежала фигурка чёрной лисы. Гнев разом утих. Олень сильнее сжала мешочек и вдруг почувствовала силу и уверенность.

Тогда шаманка направила коня назад, обогнула караван и стала бешено стегать плетью последнего верблюда. Животное закричало от боли, испугалось и помчалось вперёд, сея испуг и панику среди прочих верблюдов. Всё стадо двинулось следом. Пара улутау соскочили с горбатых спин и остались лежать на земле.

В последний момент не удержалась и сама Олень. Лошадь её так разыгралась, что встала на дыбы. Шаманка выпала из седла.

Удар… Боль…

Спустилась темнота.

Очнулась она на старом, пыльном, пропахшем плесенью лежаке в тёмной комнате. На голове – мокрая повязка… Рядом сидел Нао. Тускло мерцали масляные лампы.

Олень приподнялась на руках.

– Где мы? – спросила она.

– В том самом поместье… – проговорил Нао задумчивым голосом.

– А жажда крови?.. Ты хотел придушить караванщика, Призрак – тебя, а прочие воины чуть не поубивали друг друга!

– Ты всех спасла! – объявил Нао, а у Оленя появилось чувство, что подобные слова она слышит далеко не в первый раз, – На тракте было что-то вроде… хм… защитной стены. Когда верблюды побежали вперёд, мы все точно пробудились от этого безумия!

– Я видела, как улутау падают с верблюдов…

– Отделались ушибами, не больше.

– А что здесь? В поместье? – Олень впервые оглядела комнату. На языке чекатта этому помещению не нашлось бы подходящего названия, но Джуманна бы назвала это кабинетом или лабораторией. Олень выучила много новых слов из языка Долины.

Дом был давно оставлен. Такой вывод напрашивался не только из-за слоёв пыли и паутины по углам. У стены – покосившийся набок огромный шкаф с полками. В противоположном конце комнаты – широкий стол, конечно же, замызганный, со множеством бутылей и баночек. Некоторые из них были пусты, но где-то осталось содержимое. Бросились в глаза свежие следы на столе, где пыль была тщательно вытерта. Олень перевела взгляд на Нао, тот держал в руках пожелтевшие листы бумаги.

Он уже что-то знает…

– Здесь жил учёный? – спросила Олень, – Алхимик, да? Как говорят джуниты.

– Назовём его пока алхимиком… – согласился Нао.

Теперь Олень заметила, что комната имеет две двери и совсем лишена окон. Они были даже не заколочены, а просто сравнены со стенами плотным слоем известняка… Шаманка поинтересовалась у Нао, куда эти двери ведут.