– Кхе… Кхе! Помогите! – закричал он. Посмотрел на д’Изи, но тот стоял неподвижным изваянием и явно не собирался бросаться в воду ради спасения ученика.

Он улыбался! Так же беспечно, как и в кабинете Университета.

Со стороны берега к И’До метнулась фигура, облачённая в синий гуаварский камзол. В воздухе сверкнула серебристая сабля. Взлетели вверх тысячи водных брызг и несколько конечностей мертвяков.

Ракатук вспомнил этого гуавара… А И’До, который уже смог освободиться из плена бледных рук, схватил мальчика за шиворот. Итошин оказался гораздо сильнее мертвяка, тянущего в воду. Так Ракатук очутился на суше.

– Отходите от берега! – прокричал И’До, – Они выходят из моря! Настоящие мертвяки выходят из моря!

После он опустился на песок и поднял глаза на гуавара, только что спасшего его. Тот вытирал свою саблю о штаны и почёсывал бороду.

– Тысяча демонов! Кот! – И’До хрипел, – Ты же хотел, чтобы я умер! Почему?

– Разве? – невозмутимо ответил тот, – Вообще-то я никогда не хотел твоей смерти… Я же не ты!

Туасматус, гуавары и итошины прощались в перелеске. Дождь прекратился, туман понемногу рассеивался.

Ракатук чувствовал себя преданным. Проректор, которому он в очередной раз поверил, не спас его! А гуавары – да, злые жестокие гуавары, опять помогли. Да что там! Тем, что он сейчас жив, находится здесь, в перелеске, а не на морском дне, Ракатук был обязан только Коту.

С Котом было ещё пятеро людей. И одну гуаварку Ракатук просто не мог не узнать. Весло! Та, что обещала его придушить… И та, что хотела за него заступиться.

Судя по разговорам, между итошинами и гуаварами до появления мертвяков произошёл некий конфликт. Но И’До и Кот своим поведением дали понять прочим, что на данный момент он забыт.

– По крайней мере, мы теперь знаем две важные вещи, – заключил И’До, – Первое – нежить может скрываться под водой. А это объясняет, где сейчас могут находиться прочие тела жителей Долины. А второе, не менее важное, это то, что нежить можно приручить! – он перевёл взгляд на д’Изи, – Спасибо вам, уважаемый проректор, за ваш смелый и опасный эксперимент! – Ракатука в этот момент охватила злость: опять он стал вспоминать про големов и разные секреты, связанные с ними, – Такие, как вы… – продолжал И’До, – …Это – гордость Долины! Верховный правитель обязательно оценит ваши заслуги по достоинству! Вы не представляете, как помогли нам.

Итошины тепло попрощались с туасматус. С объятьями, с дружескими похлопываниями по спине. Никакие разногласия, долгие годы происходившие между императором и королями Рейро, не могли быть важны сейчас. С гуаварами же всё прошло куда более прохладно. Было ясно, что им и итошинам ещё предстоит встретиться, и вряд ли с миром…

Отряд закона чёрной колонной двинулся через перелесок в сторону Далаала.

– Кот, а мы куда? – спросила гуаварка с курчавыми волосами, перевязанными красной повязкой.

– В Далаал! Но не с ними же! Эй, герой-учёный?! – обратился Кот к д’Изи, – Добросишь на своём чудо-судне?!

– Пошли! – д’Изи махнул рукой в сторону берега, – Только аккуратнее, вдруг мертвяки вернутся.

– Да пусть! – Кот показал взглядом на саблю, что висела на его поясе.

Туасматус и гуавары снова направились к морю. Весло шла последней. Ракатук отстал от толпы и поравнялся с нею.

– Ты помнишь меня? – спросил он у гуаварки.

– Конечно, помню, милый мальчик, – улыбнулась она, – Дай обниму! – и заключила Ракатука в такие объятья, что у того спёрло дыхание.

– По… го… ди… – прохрипел он, – Ко… е… что… важ… но… е… рас… ска… зать… хо… тел…

Никогда, никогда он не простит предательства проректора, которого считал своим старшим другом! И Ракатук решил отомстить… Поведав гуаварам одну тайну…

Летящий Олень и Бесстрашное Крыло бродили по улицам Мата-Мата. Девочка пыталась сосредоточиться и выбрать верное направление.

Минуло уже много дней с тех пор, как чекатта побывали в Мата-Мата первый раз. Тогда они чудом уцелели, покинув город только с помощью Чёрной Звезды и её товарищей. Однако некоторое время спустя Крыло стала уверять Оленя, что испытала в городе странное чувство. Не испуг, не страх перед опасностью, а нечто другое… Что – она объяснить не могла.

Неужели амута?

Это было бы странно, ведь прочие чекатта ничего не ощутили…

Или впечатления от хаоса, царящего в городе, были сильнее?

В любом случае это стоило проверить! Тотемы-ловушки – вещь странная. Лучше всех их слышали дети, конкретно девочки. И дело даже было не в их предрасположенности к шаманизму. Срабатывало что-то другое. Наверное, дух пленённого Та должен был иметь какую-то связь с Та слышащего. И если в городе действительно был спрятан тотем, значит его Та, запечатанному в нём, приглянулась именно Бесстрашное Крыло.

Вот только искали-то они не ловушку, а всего лишь поставленную на неё печать…

Наконец, обстоятельства сложились так, что Олень без страха за свою жизнь и жизнь своей младшей спутницы могла вернуться в Мата-Мата.

Сейчас город был спокоен. На больших улицах гудела работа в лавках ремесленников. Раздавался стук молотков, скрежетание рубанков, шелест малярных кистей. Кое-где поправляли ставни и заборы – последствия погромов, вставляли в оконные рамы прозрачные стёкла…

Странные люди… Строят свои города годами, а потом за день сами громят их… отстраивают заново… После снова громят…

То ли дело типпи! Один раз закрепил основание, накрыл шкурой – и твой дом стоит несколько поколений, пока не сгниёт каркас и не истлеет шкура. Но подпереть жилище новой палкой – дело пустяковое, стоит лишь найти подходящую опору. Со шкурой дольше, день – поймать и убить зверя, день – отделить кожу, освежевать, день – высушить… Однако потом уже ни дождь, ни снег не страшны!

Олень скучала по прериям. По бесконечной вольнице, суровой и величественной, но радушной и не внушающей страха.

Что есть страх перед грозой, застилающей всё небо, или страх перед стадом диких мустангов, несущихся прямо на тебя? То же, что и страх перед свободой! Ну, нет. Человек, что вырос вольным, подобного страха испытывать просто не может!

А вот страх перед иными людьми, точнее, перед их пороками, у Оленя был… Она, как и её спутники – крепкие юноши и хрупкие девочки – жила жизнью Долины и не могла не соприкасаться с её жителями… Благо у них не было потребности и необходимости в зарабатывании денег. Сначала кров и пищу подарила новая подруга Оленя Джуманна, а после сам верховный правитель, мастер Нао, поставил на окраине Конолвара несколько шатров, где чекатта могли разместиться, а также обеспечил их продовольствием. Посадник города, тавр Аратан-Ко, перечить этому не мог…

У Нао складывались очень странные отношения с таврами. Сути конфликта Олень не могла разобрать. Началось с того, что молодой тавр Доко основал клан Справедливость и… вдруг стал вести себя так же, как правитель Долины. Получалось что-то вроде двоевластия. Шаманке сначала удалось примирить две стороны перед лицом общей опасности. Но перемирие это длилось недолго.

Олень не понимала Доко и всем сердцем поддерживала Нао. Однако мнение о нём резко поменялось, когда правитель запретил её подруге Джуманне вступить во владение своим родовым имением.

Это было просто возмутительно. Разве чекатта могли себе представить подобное? Чтобы вождь присвоил себе типпи семьи, отправившейся жить в Онэ-Го-Та…

Нет! Семьи — на то и семьи. Всё, что принадлежит родителям, передавалось детям. В этом была суть смены поколений.