— Ясно... Тогда тут рядом я знаю только ещё одно место, где в теории можно найти нужный справочник. Как там на Новом Арбате, а, хранитель знаний? Ещё чисто?

Иван снова стеснительно заулыбался в ответ:

— Там чисто. На Воздвиженке немного есть, где-то наполовину. Но до Арбата ещё не доросло даже отдельными островами. Можно тоже вокруг обойти, по Знаменке.

— Значит, идём в Дом Книги. Там ты тоже искал знания цивилизации? Он уцелел?

— Ага. Рестораны вокруг разграбили. А книжный почти не тронут. Первый этаж в основном разворотили. Все карты и атласы автомобильные разобрали. А остальные книжки одичалым не нужны, наверное...

— Ещё как нужны. Но, как правило, не для чтения... Ладно двигаем. Сколько тут в обход? Километров пять?

— Около того.

По пути мы коротко поведали Ивану и цели наших поисков. Он был просто в восторге от новостей о том, что не только в ближнем Подмосковье ещё есть вполне вменяемые людские существа, но и где-то далеко живут даже те, кто, возможно, тоже занят делом сохранения достижений человечества. И выразил горячее желание помочь нам всеми доступными ему средствами. В первую очередь толковый паренёк подтвердил мою версию о том, что выбраться из центра по поверхности сложнее, чем под землёй. Везде, где он прокладывал маршруты своих «экспедиций», он встречал массовые разрушения, баррикады и минные заграждения. А так же незахороненных жертв войны и эпидемий.

— Я как в «Сталкере» делаю. В игре. Если не уверен, что где-то можно пройти — кидаю приманку. Там же типа болт можно кинуть, чтобы активировать аномалию. Ну вот и тут я кидаю какую-нибудь печенюшку и скоро мутанты сами подбегают. И если там мины или растяжка — то взрываются. Так что там, где я вас веду — чисто и безопасно. Ну... Пока и сюда не прорастёт эта зараза...

— Или не проникнут те, кого ты зовёшь одичалыми... И далеко ты успел зачистку устроить?

— Не очень... Я ж один. Пока чуть дальше садового успел. И местами даже почти до третьего транспортного. Долго это... А ночью надо же обратно в бункер прятаться. В темноте иногда даже эти кентавры, типа того, которого вы встретили, вылезают.

— Типа? Есть и другие?

Было заметно, что паренёк истосковался по человеческому общению. И искренне радовался каждому вопросу, давая свои многословные и подробные ответы. Плюс постоянно косился на Киру. И если она с интересом прислушивалась к его рассказам, то глаза паренька так и разгорались азартом. Словно у фанатичного учёного, открывающего миру тайны Вселенной.

— На южном направлении они не такие, как на северном. Я один раз увлёкся, зашёл слишком далеко. Почти до бывшего ЗИЛа. Девять мин подорвал за день — рекорд! А на обратной дороге один дом рядом со взрывом обвалился. Да так — что не пролезть. И пока обход искал — тут и стемнело. В итоге заночевал на крыше какого-то офисного центра рядом с Павелецким вокзалом. Он почти нетронутый, можно было легко запереться. И вот, значит, перекусываю и смотрю с него вниз на пути, на вокзал там... А из дверей на пассажирские платформы вдруг вылезает такая тёмная масса... Не знаю, с чем сравнить... Ну как слизняк что ли... Только размером во все двери... Вылез, значит, полежал и вдруг так весь мелко задрожит, а потом немного сдулся и воздух выпустил. И в этот момент все те мутанты... Ну... Жоры... Те, которые днём просто по округе шляются — как накинулись на него и давай жрать. Прямо мордой в эту массу полезли.

— У-эх... — Кира выразила своё отношение к такому зрелищу, изобразив тошноту.

— Ага... Но это ещё не всё. Они её, значит жрут, эту массу. А она — раз — и сворачивается! Прямо вместе с ними! Завернуло их как начинку в тесто, в общем. И — хоп-хоп-хоп — обратно в здание полезла. — Иван попытался жестами изобразить движение странной субстанции. — То есть, получается, мутанты друг другом питаются, да?

— Не обязательно. Возможно, таким образом этот жоровейник пополняет касту работников. Некоторые муравьи такое тоже умеют. Похищают чужих личинок и делают потом из взрослых особей своих рабов.

— И как только они до сих пор свою цивилизацию не построили... — Кира размышляла вслух, разглядывая серые наросты невдалеке. — И грибы растят, и тлю пасут... Ещё и рабы у них чужие.

— А им просто не нужно. И так хорошо. Да и понятие цивилизации — весьма расплывчато. Иные муравейники куда лучше организованы и более жизнеспособны, чем человеческие сообщества.

— Ну так вот это ещё не всё! — Иван с нетерпением продолжил, вежливо не перебивая наш диалог. — Она когда внутрь полезла, эта масса, к ней же всё равно продолжали со всех сторон мутанты сбегаться. Приманка же не сразу испарилась, я так понимаю. И тогда эта тварь выпрыснула отпугиватель. И все сразу стали разбредаться. Как-будто ослепли.

— Отпугиватель? — Кира снова заинтересовалась его рассказом.

— Ну... Это я так называю. Потом с утра туда спустился и набрал в пустую банку немного. И поставил эксперимент — обмазал конфету и оставил как приманку. Так никто к ней и не подошёл. Полчаса ждал. Хотя обычно почти сразу налетают — как только ветерок посильнее дунет.

— И как он выглядит этот отпугиватель?

— Да вот! — Иван продемонстрировал нам рукава своего маскхалата с лохмотьями, измазанными в какой-то серой грязи. — Это ж я в нём весь! Он пока не застынет, то пахнет немного неприятно, конечно. Как-то... То ли бензином, то ли краской масляной. Но когда совсем высохнет — то вообще никак.

— А нафига ты в нём измазался? — Кира с недоумением осмотрела замызганные рукава и осторожно пощупала один из пришитых лоскутов. — Дневные жоры же и так на людей внимания не обращают.

Глаза пацана снова азартно заблестели:

— А я вот задумался — почему ночные мутанты на человеческий шум кидаются, а если просто дерево скрипит — то им пофиг? Как они понимают, что это человек, например, молотком стучит, а не просто на ветру что-то хлопает?

— Ну и как? — Девчонка тоже всё больше разгоралась интересом.

— Запах! Если где-то шумит и пахнет человеком хоть чуть-чуть — то только тогда они приходят в ярость.

— Это ты тоже каким-то экспериментом доказал? — Я решил поддержать его задор.

— Ага! — Предвкушая доклад, паренёк аж раскраснелся от волнения — от веснушчатого носа, до кончиков лопоухих ушей. — Взял, значит, я три телефона... Их же щас просто найти. Никому не нужны были, наверное, если всё, как вы рассказываете... Ну и вот, значит, взял три телефона. Зарядил и на всех поставил будильник на два часа ночи. Первый положил как есть. Второй тщательно спиртом протёр, в перчатках. Прям вот каждую щёлочку! И внутри под крышкой тоже. А третий просто обмазал отпугивателем. И потом вечером положил их на улице у входа.

— Позволь, угадаю. На утро осталось... Два?

— Точно! Тот, который просто так положил — растоптали в пыль просто! А остальные — целёхонькие!

— Может просто на них будильник не сработал? — Скептически прищурилась Кира и снова пощупала лоскут на рукаве маскхалата.

— Я три раза повторял! И всё время один и тот же результат. Тот телефон, который просто так клал — всегда уничтожали. А остальные целые! — Паренёк с гордостью поднял палец. Точнее, попытался сделать это внутри толстой рукавицы, тоже перемазанной странным «отпугивателем». — Вот с тех пор я и маскируюсь на всякий случай. Если вдруг опять заплутаю и укрытие не успею найти. Жарковато, конечно, иногда... Но зато и на одичалых тоже действует!

— Боюсь, что тут твой опыт демонстрирует немного ложные результаты. — Я поспешил разочаровать юного экспериментатора. — Физиология у одичалых такая же, как и у Киры, например. А её, как видишь, твой отпугиватель не отпугивает. По крайней мере, не так, как жор. Просто ты стал для этих выживших настоящим легендарным страшилой.

— Хм... — Паренёк, было, погрустнел, но тут же снова широко заулыбался. — Это значит, что я для них стал таким же, как вы? Типа такой мститель в маске? Наверное, мне тоже какое-то прозвище придумали?

— Ага, придумали! Де... Эй! Ты чего!? — Кира хотела выпалить всё, как есть, но я вовремя остановил её, хлопнув по плечу.