Это был не человек и не бог.

Монстр.

— Меня зовут Артазар, я твой брат, — сказал он. — Не по крови, но по величию. Теперь есть только мы двое и больше никого сильнее нас. А как зовут тебя?

Я не мог вспомнить, как меня зовут.

Никто. Только что родившееся существо.

Я глянул на себя и свои руки: почти вся одежда прорвалась лоскутами, не выдержав напора новых мышц, по всему телу чёрная рубцеватая броня, длинные пальцы с толстыми когтями, наросты на костяшках.

— Ты такой же, как я, будто моё отражение в зеркале, — добавил Артазар, шагнув ко мне. — Твоё имя Ангел Смерти. А это твои враги.

Он окинул взглядом изуродованный зал, усыпанный прахом, заваленный кусками искусственных слуг и трупами людей. Всё помещение было увито белыми змеями, они свисали с потолка, оплетали стены и пол, будто это было змеиное логово или толстая живая паутина.

И посреди всей этой мешанины я увидел несколько оплетённых змеями тел, подвешенных с потолка.

Две девушки, еле живые: светловолосая и рыжая. Обе смотрели на меня так, будто я им что-то должен.

— Ш-ш… ш-шаман… — шепнула рыжая дрожащими губами.

Змея ещё туже сдавила ей глотку, и девушка начала хрипеть, задыхаться и дёргаться в агонии. На её шее оборвалась нитка с амулетом в виде месяца, невзрачная безделушка. Она упала на пол и осталась лежать.

На вторую девушку я смотрел ещё дольше, в её синие глаза, которые то темнели, то светлели. Она ничего не могла сказать, потому что рот ей закрывала одна из змей, а распятые руки были почти вывернуты в плечах.

Я перевёл взгляд на остальных.

Мужчина, весь в крови, был уже при смерти. Ему досталось больше всех. Он смотрел на меня злыми воспалёнными глазами, из его носа текла кровь, заливая губы и капая на грудь. А белые змеи елозили по его телу, и от их движения раздавался хруст его костей. Они перемалывали его наживую, но он всё равно не сводил с меня глаз.

Чуть дальше от него я увидел ещё двоих. Это были боги в искусственных телах. Они, как и люди, висели распятыми, только боли не испытывали. По крайней мере, физической.

— Познакомься, — сказал Артазар, — это Богиня Смерти Тхаги и Бог Ночи Нокто. Они тоже наши враги. Осталось им недолго, но я хочу, чтобы Богиня Смерти посмотрела, как рушится её последняя надежда. Поверь, эта тварь заслужила свою пытку.

Тхаги дёрнулась, связанная змеями, и что-то промычала закрытым ртом.

В это время мой взгляд упал вниз, на пол. Там лежало пустое тело, с зелёной кожей, неприятное на вид.

Проследив за тем, куда я смотрю, Артазар усмехнулся.

— А здесь был Годфред, твой приятель. Сильный бог, очень сильный. Одно из его имён — Бог Вечной Ярости. Других я не знаю.

— И где он? — спросил я, впервые заговорив после перерождения.

Мой голос был глубокий и ясный — такой же, как и у моего нового брата, будто мы с ним близнецы.

— Он внутри тебя, — ответил Артазар. — И пока он с тобой, то на наивысшем ранге даёт тебе невероятную силу. Теперь ты такой же, как я. Но этого мало. Мы можем стать бессмертными. Для этого нужно вынуть душу из тела, и это единственная наша уязвимость. Ведь душу можно найти и уничтожить. Поэтому осталась всего одна мелкая деталь, которая подарит нам обоюдную неуязвимость. Никто и никогда не сможет нас победить. И тогда мы будем вечны. Ты же хочешь быть вечным?

Я не знал, хочу ли я быть вечным.

Одно я понимал точно: во мне великая сила, и я могу стать бессмертным.

— И что я должен сделать?

Артазару понравилась моя готовность. Он склонил лысую голову и оскалился клыкастым ртом. Видимо, у меня был такой же, потому что мне приходилось трудно, когда я говорил. Было больно шевелить губами — клыки резали кожу.

Видимо, чтобы быть монстром, надо привыкнуть, а чтобы перестать быть человеком, надо отвыкнуть. Забыть, как это.

— Всего мелкая деталь, брат, — повторил Артазар. — Мы должны обменяться душами. Ты будешь хранить у себя в теле мою душу, а я у себя — твою. Гениальная идея, не так ли? Ведь бессмертие требует, чтобы в теле не было собственной души, но нигде не сказано, что там не может быть чужой. Мы будем сейфами друг друга. А с нашей силой никому не удастся уничтожить хранящиеся в наших телах души. Только два коллекционера на такое способны.

Это была действительно гениальная идея.

Два сильнейших существа будут хранить уязвимости друг друга и станут неуязвимы.

Я попытался улыбнуться, но у меня не вышло. Клыки больно резанули губы. Получился кривой и болезненный оскал, со вкусом крови. К этому тоже предстояло привыкнуть.

— Начнём, — сказал Артазар. — Мы оба когда-то были магами-коллекционерами, но собственными душами мы управлять не можем. А вот душами друг друга — вполне. На таком ранге нам подвластно и это.

Он выставил руку в мою сторону, а я — в его.

Мы одновременно вынули души друг друга из тел, это оказалось легко — никто из нас не сопротивлялся, всё происходило добровольно. Только сильнее задёргались и замычали те, кто был в плену у Артазара, наши враги.

Но я не смотрел на них.

Меня занимала душа Артазара, которой я управлял. Его жизнь находилась в моих руках, как и моя — в его.

Странное ощущение. Сейчас, в эту самую секунду, моё тело жило без души. Его поддерживал бог внутри меня, не давая погибнуть, а сила наивысшего ранга питала энергией. Душа была не нужна. Зачем она монстру?

Артазар осторожно подтягивал мою душу к своей груди, а я его душу — к своей. Возможно, такой ритуал обмена происходил впервые на свете, кто знает.

Когда белёсый сгусток души Артазара начал утопать в моей груди, змеи по всему залу зашевелились и зашипели.

Глаза рыжей девушки внезапно вспыхнули оранжевым светом, и она захрипела:

— Это госпожа Майдере… найди значок в своём кармане…

Услышав её слова, Артазар быстро повёл пальцем, и одна из змей сдавила горло девушке так сильно, что та сразу затихла, повиснув безвольным мешком. Он убил её.

— Поторопись, брат, — сказал Артазар. — Время уходит. Но скоро мы не будем с ним считаться. Осталось немного. Сущий пустяк.

Я посмотрел на его лицо, и впервые за всё это время оно показалось мне уродливым. А ведь у меня такое же лицо…

Сердце пропустило удар.

Рука сама потянулась к карману лопнувших на мне брюк. Пальцы нашарили маленький запылившийся значок с гравировкой — колесо со спицами и глазом посередине.

Знакомый символ.

Очень знакомый.

Настолько знакомый, что у меня всё больше перехватывало дыхание, а когтистые пальцы всё крепче стискивали маленькую вещицу. И тут вдруг в памяти мелькнула картина, всего лишь на мгновение: чьи-то такие же когтистые пальцы держат этот значок, но рука без плоти, скелет… скелет, замурованный в стену… в пещере…

В голове будто мигнула лампа.

Символ!

Этот символ я уже видел когда-то. И не только на значке. Я видел его на магическом фолианте, когда говорил: «Меня зовут Стин… Стин Кёрф… я умираю и хочу объединиться с экзо-богом… с любым, который захочет».

Меня зовут Стин. Стин Кёрф.

Я глянул на Артазара, и по моему взгляду он всё понял. Понял, что я вспомнил, что я человек и что у меня была совсем другая цель. «Не уходи безропотно во тьму, не дай погаснуть свету своему» — так говорил мне Годфред, и теперь смысл его слов до меня дошёл полностью.

Артазар принял решение молниеносно, но я был быстрее.

Его душа вспыхнула в моей ладони в ту же секунду — я собирался сжечь её, как сжигают смятую бумагу в печи. Но… душа не вспыхнула. Она продолжала мерцать белым светом.

Мой враг расхохотался.

— Ты думаешь, это так просто? Нет! — Он поднял ладонь, в которой держал мою душу. — Пока твоя жизнь в моих руках, ты не сможешь меня убить!

Я сжал его душу в своей руке.

— Тогда и ты не сможешь убить меня.

— Это недоразумение можно исправить, если я уничтожу твоё тело вместе с твоим богом, который от тебя зависит.

Я оскалился.

— То же самое я могу сказать и про тебя! Ведь ты моё отражение в зеркале!